Ведьмы.Ру 3 - Екатерина Насута

Просто стояли.

— Их не тронут, — сказали хозяину.

— Почему?

— Потому что они не виновны. Они тоже жертвы.

— Все мы жертвы, — Хозяин не впечатлился. Честно говоря, его никогда особо не трогали эти задушевные беседы о жертвах и злодеях. Как будто роли в театре раздавали. И ему вечно выпадали злодейские. Это, между прочим, обидно. — Ты кто?

Тип, который с ним заговорил, тоже из пациентов. Вон, обряжен в пижаму и халат, правда, успел изгваздаться, кажется, кровью. А в руке тип держал кривой донельзя уродливый клинок. Самое оно, чтобы впечатлить.

Псих с ножом.

Но Хозяин впечатлительностью не отличался.

— Я? Женька. А это Наум. Наум, знакомься, ещё один сын Кощеев.

— Это тот, который всё затеял? — поинтересовался второй, пониже, пошире. Вроде массивный, но как-то умудрялся скрываться за приятелем. И физия знакомая. Да это же…

— Погоди… ты… учёный… как там его…

— Учёный, учёный, — подтвердил толстяк. — Именем государя, ты арестован…

Он надоел. И поэтому Хозяин вытянул руку, чтобы коснуться. Учёный там или нет, но, кажется, всё это окончательно потеряло смысл. А значит, зачем сдерживаться?

Но руку перехватили.

— Не спеши, Кощеев сын, — мягкий женский голос заставил обернуться. — Хватит барагозить.

— Чего?

Она была красива, эта женщина.

Или нет, неправильно. Она была притягательна. И отнюдь не лицом или там фигурой. Это ерунда. Куда важнее, что её всё-то, с головы до ног, окутывал особый флёр силы.

И смерти.

И всего-то сразу.

— Ты… кто? — и запах. Пахло от неё тоже смертью, такой вот душный тяжёлый аромат, который не каждому пойдёт. А ей вот был к лицу.

— Родственница твоя. Дальняя.

— Насколько дальняя?

— Очень, — она позволила себе улыбку.

Красивая.

Это тоже важно в женщине. А ещё другое, что с этой вот у него может получиться. Мысль опалила.

— Выходи за меня замуж

— Спасибо, я уже.

— Разведёшься.

— С чего бы?

— Я богат. И родовит. Я…

— Арестован, — буркнул тот, который Наум.

— Это ерунда… — Хозяин отмахнулся. Былая тревога уступила место спокойствию. Он точно знал, что теперь-то всё наладится.

Конечно.

— Так уж и ерунда? — она приподняла смоляную бровь. — Скольких ты людей загубил, а?

— Разве я? Я лично никого не убивал. А что тут творилось, так найдётся, кому ответить. Поверь, ни один суд не свяжет меня с этим местом. Разве что как несчастного отца, которому безумные учёные пообещали вылечить сына.

Его несказанно обрадовала эта мысль.

Да, всё именно так.

Финансовые потоки? Через фонды. Фонды формально независимые, занимаются благотворительностью. И не с него спрашивать, что они благотворят. «Птица» — вовсе заведение частное, а что помогал ему, так… в память о жене.

Он ведь давал слово с той дрянью бороться. Вот и сдержал. А вот что до остального… нет, не докажут. Денег, конечно, вытянут немало. Придётся уступить часть проектов, возможно, даже «Вектру» отдать. Вообще сам виноват, заигрался. Знал же, что военная сфера на особом контроле, но вот, не поверил.

Полез.

Дурак.

Как есть. Он вдруг поймал себя на том, что говорит вслух. И наверное, похож на сумасшедшего, если она смотрит с такой жалостью. И эта жалость в чёрных глазах её, она оказалась похуже ножа в сердце.

— Я! Я сына спасал! — крикнул он и голос получился жалким.

— Теперь понимаешь, что нельзя его отсюда выпускать, — тихо произнёс псих с ножом. — Потому что и вправду вывернется.

Его приятель тяжкой вздохнул и кивнул.

— Вывернусь? Нет… всё по закону. По справедливости…

— Одно с другим не путай, — сказала она строго. — Законы ваши меняются быстро, а что до справедливости… то будет тебе справедливость.

И сунув пальцы в рот свистнула. Громко, по-разбойничьи. Да уж, с манерами придётся поработать, но это потом. После.

— А где Богдан? — он вдруг спохватился. И удивился, как мог забыть о нём. — Богдан где?

— Там, — она махнула в сторону. — Я его в гости позвала, пусть поживёт, а то он у тебя тут совсем одичал.

А туман сгущался, поднимался белыми стенами слева и справа. И из стен этих выходили люди.

Один.

Два… три и пять… и сколько их. Призраки? Она решила натравить на него призраков? Пускай… призраков он не боится. Пусть их и много. Собрались толпой. Тянут руки. Да только не дотянутся.

— Я вас не боюсь, — он взмахнул рукой, выпуская силу. И грозно щёлкнула плеть Мертвеца, предупреждая. Но призраки не вняли.

— Тут нет твоей власти, сын Кощеев, — сказала женщина. — А люди — это те, кого ты тут на смерть обрёк.

— Надо же, — сказала невысокая женщина в белом лабораторном халате. — Такой приличный человек с виду…

— Все они с виду приличные, — её поддерживал под локоток бугай. И парочка забавная донельзя, но смотрят… чего они так смотрят?

И от взглядов их неспокойно.

— Да не боюсь я призраков! — Хозяин заставил плеть развернуться, но та была перехвачена и бугай дёрнул, заставив выпустить рукоять. Впрочем, лишённая силы, та растаяла в призрачных пальцах. А выходит, что конкретно эти призраки материальны?

— Это вы всех убили? Здесь?

— Не всех, — поправила женщина. — И я… никого не убивала. Я в принципе против насилия.

— А я не против, — бугай так и не выпустил её локоток. — Они заслужили.

И остальные отозвались, не голосами, нет, тихим шелестом волны, пока слабой, но не след обманываться. Волны имеют обыкновение расти. А призраки опасны.

— Они тоже хотели по справедливости, — ответила та, с чёрными волосами и ароматом смерти. — И я дала им справедливость.

— А кто ты такая вообще? — Хозяин вдруг ощутил страх. Он тут же сменился гневом. Гнев — ощущением безысходности. И снова страх. Леденящий. Парализующий. Лишающий возможности дышать. И оставляющий одну-единственную мысль, что спасения не будет.

Теперь не будет. Этот страх исходил от белесой призрачной стены. И Хозяин с трудом сдерживался, чтобы не заорать.

И не броситься прочь, пытаясь спастись бегством.

Призраки. Это они всё. Призраки способны внушать человеку ужас. И не только его. И тем, кто там, на дорожке, хватило. А вот он не поддастся.

Он справится.

Он столько лет справлялся с проклятою своей силой. И теперь как-нибудь да сумеет удержаться.

Хозяин выставил руку и выпустил силу, выстраивая стену между собой и ними. И пусть их много, но это не имеет значения. Белесое море заволновалось. Не нравится?

— Ну? Что вы ещё покажете? — ему удалось задать вопрос спокойно. Почти даже равнодушно. — Или это всё, на что вы способны?

— Лучше ты расскажи, что сделал с мальчиком? — строго спросила женщина в халате.

— Вот-вот. И мне