Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова

Сейчас должен произойти поворотный момент: Тод разом покончит со своими былыми страхами, огорчениями, утратами. Все проблемы тянутся из детства, как нас пытаются убедить мудрые мужи. Нож конвульсивно дрожал в руке беруанца, когда он наставлял его на грудь врага – кажется, это происходило не впервые. Когда-то, будучи в Желтом море, Тод тоже предпочел отомстить, за что после поплатился. И только Даниел пришел ему на помощь. Дан. Друг. Тод с сильным раскаянием закрыл глаза и вдруг подумал вот о чем: вместо того, чтобы побудить этого человека рассказать о сестре, он предпочитает навсегда заставить его замолчать. Неужели на самом деле Оюна не столь дорога ему, а куда важнее чувство обиды, мести? Впрочем, ну и пусть, он так долго этого ждал, неужели сейчас отступится? Густые желтые воды сомкнулись над его головой, перекрывая доступ к воздуху. Герой, злодей, серое ни короед, ни мясо – не все ли равно?

***

Троссард-Холл оставался неизменным; казалось, случись во внешнем мире масштабная катастрофа, и та не затронет спокойную лощину, где располагался замок. Листья деревьев тут всегда будут приветливо шелестеть на ветру, погода порадует ласковым солнцем, острый запах хвойных деревьев, насыщенных лечебными фитонцидами, посулит безмятежный сон. В этом заключалась своеобразная прелесть Троссард-Холла: уставший путник здесь нашел бы приют, гонимые – отдых, голодные – насыщение.

Ребята совместными обсуждениями решили не дожидаться Тода; откровенно говоря, никто не желал более продолжать путь с ненадежным беруанцем. Помимо прочего, Тин находился в таком плачевном состоянии, что промедление в его случае было смерти подобно. Артур не желал рисковать его жизнью ради человека, который не понимает, как действовать в одной команде. Что до Джехара – добрый клипсянин и так намеревался его отпустить.

Артура одолевало страшное беспокойство; Тин продолжал находиться в глубоком беспамятстве, у него началась лихорадка. Раны его были в ужасном состоянии, да и разве помог бы им обыкновенный подорожник? Уставшие от всех невзгод путники остро нуждались в помощи, искренне надеясь, что получат ее в Троссард-Холле.

Когда за деревьями замаячили знакомые ели, лапами обнимавшие сказочные срубы, ребята с заметным облегчением слезли со спин прекрасных животных, столь подсобивших в их нелегком пути.

– Мы не возьмем барсов с собой, – решил Артур. – Они могут напугать студентов, и потом вдруг их увидят армуты и начнут по ним стрелять…

– А Тин?

– Поможешь понести его, Дан?

– Располагай мной как хочешь, только боюсь, сил у меня не так много…

– Смотрите, единорог! – вдруг воскликнула Диана, указывая на просвет между деревьями. Артур невольно вздрогнул и с потаенной надеждой в сердце поднял глаза – увы, этот оказался кипенно-белым.

Плавной танцующей походкой зверь приблизился к ним и с удивлением воззрился на раненого Тина. Его крупные, как наливная вишня, глаза с пристальным вниманием осмотрели пострадавшего, затем взгляд переметнулся на остальных и остановился на Артуре.

– Это же мой единорог! – вдруг радостно воскликнул клипсянин.

– Твой же вроде был фиолетовым? – удивился Дан.

– Да нет… Это тот, что поднял меня из Омарона в Беру! А потом я играл на нем в едингбол, когда мы в прошлом смрадне сражались с полидексянами! Какой же ты стал красавец! – последнюю фразу Артур адресовал уже единорогу, который, как всем показалось, самодовольно ухмыльнулся, обнажив большие белые зубы.

– Помоги нам! – едва слышно прошептал Артур, а животное недовольно сморщило морду, словно негодуя от столь очевидной просьбы. «Я и сам собираюсь это делать!» – казалось, говорил весь его обиженный и оттого потешный вид.

Юноши взвалили ему на спину друга, и, придерживая с двух сторон, пошли поодаль от единорога.

Диана же, легко ступая по влажной траве, приблизилась к дымчатым исполинам, которые преданно смотрели ей в глаза. Существует все-таки эта удивительная связь человека и животного; последние всегда признают авторитет людей, но не стоит этим кичиться или злоупотреблять.

– Спасибо! – произнесла им девушка серьезно, словно действительно была уверена в том, что ее слова окажутся понятыми. И так прекрасно и трогательно выглядела она в лучах восходящего солнца в опасном окружении диких смертоносных зверей: гибкий тонкий стан ее склонился в полупоклоне, будто ивовая лоза, густые черные волосы тяжелым покрывалом спускались до самой земли, собирая блестящие капельки росы, нежное лицо ее улыбалось, а снежные барсы, очарованные этой неземной картиной, замерли, почтительно склонив головы. Обменявшись таким образом любезностями, Диана отпустила их, и они расстались; каждый продолжил свой нелегкий путь.

Глава 25 Худой посол попадает в беду, а верный посланник – спасение

Над позолоченным вензелем Пандектана бушевала нешуточная гроза. Молнии то и дело белесыми рубцами проявлялись на черном теле неба. Яркие вспышки проникали сквозь проемы в стенах дворца, освещая хмельные лица пировавших и выцветшие гобелены с изображением короедов. Сегодня был исключительно важный день, ибо в Пандектане принимали полидексянских послов. Юный король Менос лениво восседал на хрустальном троне под пурпурным балдахином, стройные ноги его мирно покоились на спине стоявшего перед ним на четвереньках человека – перстня, который в данный момент выступал в роли удобной кушетки. По правую сторону от царствующей особы сидел господин Цикорий – доверенный советник из «Крыла короля», худощавый, длинный как жердь и очень бледный, особенно при ярких вспышках молнии. Завистники утверждали, что столь белая у него кожа оттого, что злобная желчь и ненависть съедает его тело изнутри. Что ж, правда это или домысел, никому не суждено было узнать с достоверностью, кроме вышеуказанного господина. Помимо этих важных людей в зале находилось еще около десяти человек, однако ввиду многочисленных зеркал, приставленных к стенам, казалось, что людей добрая сотня. Отличный отвлекающий маневр, дабы пустить пыль в глаза пришельцам, испугать, заставить испытать всю мощь и значимость королевской особы. Поэтому когда властитель Беру узнал о прибытии послов, то недолго думая остановил свой выбор на восточной зале дворца, дабы встретить незваных гостей в максимально помпезной обстановке.

Сопровождаемые личной охраной короля, послы с завязанными глазами поднялись в крошах до самого верхнего графства: здесь их встретили и тут же препроводили в Пандектан. Под оглушительные звуки грома победоносно входили они во дворец, угрожающим кличем оглашая свое враждебное присутствие. Послов было двое: увидев их, король удивился и даже смутился, ибо ожидал встретить закаленных в боях воинов в шкурах медведей, развязных разбойников с уродливыми лицами, покрытыми шрамами, а вместо этого увидел двух красивых желтокожих юношей, которым от силы можно было насчитать восемнадцать смрадней. Сверкая прищуренными