Светоч Йотунхейма - Елизавета Алексеевна Дворецкая

Ульв-Харек был еще далеко, и пока дружина с повозкой преодолела остаток пути, Хальвдан успел расчесать волосы и бороду, надеть рубаху брусничной шерсти с отделкой из шелковых лент, на которых сама его мать, королева Аса, вышила красным, белым и желтым шелком узор в виде лошадей, заключенных в кольца. Самообладания ему было не занимать, но внутри пробирала дрожь волнения. Он беспокоился, все ли хорошо с Рагнхильд, благополучна ли она, а еще – о том, что сейчас она его увидит. Не в пример Хаки, он не считал, что благородная дочь конунга обязана полюбить всякого, кто силой вырвет ее у своих соперников. Рагнхильд сама обещала ему свою руку, но она сделала это почти вслепую. Она ведь не знала о нем ровно ничего! Неуспех сватовства Рёгнвальда подтвердил догадки Хальвдана, что Рагнхильд еще в Йотунхейме разоблачила их обман и Рёгнвальдом его не считала. Но в те дни под мерцающим зеленым небом она, должно быть, только о том и думала, чтобы оттуда вырваться, и готова была все отдать тому, кто ей поможет. Здесь, в Среднем Мире, она могла и передумать. Наверное, как девушка разумная, она в ее положении не откажется от законного брака с самым могущественным из конунгов Северного Пути. Но у Хальвдана сжималось сердце при мысли, что, когда она увидит его лицо, ее глаза наполнит разочарование. Впервые в жизни Хальвдан задумался, достаточно ли хорош собой для такой девушки, как Рагнхильд, и чуть было не позавидовал племяннику, который по всеобщему мнению был красавцем.

Что он ей скажет? «Это я»? «Это был я, тот человек в черной личине»? Так уже говорил ей Рёгнвальд, и она не поверила. Поверит ли ему, Хальвдану?

И все эти мысли перебивала ликующая радость – сейчас он ее увидит. Не стоило ждать так долго. Нужно было послать к Сигурду Оленю сразу, как от него приехал Рёгнвальд со своей Элдрид. Тогда, возможно, и сам Сигурд остался бы жив…

Вот дружина приблизилась к усадьбе. В ворота въехал Ульв-Харек, и его сияющий вид успокоил Хальвдана: тот явно был горд исполненным поручением, а значит, дурных вестей не привез. За ним лошади втащили резные сани с красным шатром. Сани остановились, Ульв-Харек спешился, подошел к шатру и что-то сказал. Полог откинули изнутри, показалось румяное лицо миловидного юноши-подростка. Оглядев двор, тот задержался на Хальвдане, глаза его широко раскрылись. Помедлив, он выпрыгнул и повернулся. Вдвоем с Ульв-Хареком они протянули руки, и из шатра появилась девушка в светло-зеленом кафтане и худе цвета вереска. Сходя с саней, она не глядела по сторонам, ее лицо было опущено, но Хальвдан с первого взгляда узнал Рагнхильд. Ту самую, с которой расстался под зеленым небом – тогда она тоже была встревожена и взволнованна. Но яркий свет зимнего дня, настоящее солнце еще сильнее выявили ее красоту, чем свет огня или зеленоватое мерцание.

Ульв-Харек повел ее к двери дома, где стоял Хальвдан, ее брат следовал за ними, настороженно на него глядя, но Хальвдан смотрел только на Рагнхильд. Вот она подошла, и их глаза встретились. Ее янтарные глаза вспыхнули, живо вызвав в памяти Хальвдана образ Светозарной Герд над Озером Меча, и тут же тревога в ее взоре сменилась изумлением. Рагнхильд сжала руки перед собой – Хальвдану бросилось в глаза кольцо на ее пальце. То, что увез Рёгнвальд. А теперь оно снова у законной хозяйки.

Улыбнувшись, будто старому приятелю, Хальвдан взял ее руку и повернул кольцо самоцветами к себе:

– А раньше они были зеленые!

– Так и ты… в то время… выглядел иначе! – хрипловато выдохнула Рагнхильд.

Видя несомненное узнавание в ее глазах, Хальвдан улыбнулся шире и взял обе ее руки в свои. Посмотрел на них, потом поднял и прижал к своему лицу.

– Светозарная Рагнхильд…

Волнение его прошло, душу залило ощущение счастья – прочного и бесконечного, как солнечный свет.

– Это был ты…

Рагнхильд не спрашивала – она знала, и знала, что он ее поймет. Как и все, при первом взгляде она заметила крупный, прямой, острый нос черноволосого конунга Хальвдана, человека, о котором слышала так много разного, но не знала, что думать. Однако тут же она увидела его глаза, встретила взгляд – и узнала. Тот самый взгляд. Тот самый голос. То самое чувство уверенности и великодушия в каждом слове, в каждом движении. Открытие оглушило ее, но тут же явилось понимание: да кого же еще Рёгнвальд мог попросить пойти в Йотунхейм, как не своего дядю? Кто еще, кроме славнейшего из ныне живущих потомков Ингве-Фрейра решился бы на такой поход – и добился успеха? Она жадным взглядом обшаривала лицо Хальвдана, стараясь вобрать его в душу, уяснить, какой он – тот, кто спас ее дважды. И, озаренное светом ее восхищенных глаз, это лицо показалось ей красивым, хотя до того никто не упоминал, будто бы Хальвдан конунг хорош собой.

Не выпуская ее рук, Хальвдан взглянул на нее, и в глазах его сиял свет особой радости, будто он смотрит на драгоценную хрупкую вещь, с которой надо обращаться очень бережно.

– Ты будешь моей королевой?

– Сейчас тебе ответит кольцо йотуна.

Улыбнувшись, Рагнхильд стянула свое кольцо, взяла руку Хальвдана и слегка дрожащими пальцами надела ему на мизинец. У нее самой сердце в этот миг рухнуло в попасть – что если все же…

Но кольцо не упало наземь угольком. Самоцветы в нем вдруг сменили цвет с красного на зеленый, потом опять на красный; волны света перебегали по ним, вызывая в памяти мерцающее небо – отражение Светоча Йотунхейма.

Хальвдан не знал о чудесных свойствах кольца, но понял главное: его права подтверждены.

– Это ты, – еще раз, увереннее сказала Рагнхильд. – И знаешь… Я очень рада, что это – ты.

Радость, облегчение, счастье и горе о потерях по пути сюда – все это разом залило душу. Слезы наполнили глаза, и Рагнхильд, чтобы скрыть их, припала лицом к плечу Хальвдана. Он обнял ее, накрыл ладонью ее затылок, поцеловал в волосы. Он был лишь среднего роста, но Рагнхильд в его объятиях ощутила такое могучее, несущее блаженство чувство безопасности, какого не могли бы дать и стены самого Асгарда.

Прядь 62

По дороге сюда Гутхорм думал, что его везут только как прибавку к Рагнхильд, которая не согласилась бы с ним расстаться. Но оказалось, что он крайне необходим Хальвдану сам по себе. Войдя в