Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— И ледяные тени, — пробормотал другой, пристально глядя на сфалт. — Одно и то же. Сила Ку-унну и Гверрека в одной вещи?

— Сила Пламени, — донёсся из ангара недовольный голос Айзека. — Много спрашиваешь, Джелег. И зря треплешь имена богов.

— Его не слышат, — оскалился кто-то в «голове» очереди. Джагул, упомянувший богов, сердито ощерился и отвернулся. Гедимин отступил за ангар. Вроде бы причин для беспокойства не было, но что-то его тревожило. «Не нравится мне, когда они так выспрашивают,» — думал он, положив ладонь на приклад сфалта. «Один уже любопытствовал…»

36 день Воды, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли, долина Элид, Элидген

Туун-шу растопырил щитки и раздул бока так, что из-под слоистого панциря проступили пористые структуры, растянутые на выдвижном каркасе. Гедимин впервые увидел их не на экране сигма-сканера — как и нижние, тонкие, стеклянистые слои брони. «Трилобит» переваливался с боку на бок, то открывая, то захлопывая дыхальца. Ни один глаз он так и не открыл, но явно чувствовал, где стоит Вепуат с опрыскивателем, и подставлялся под водяные брызги. Вепуат поливал его уже четверть часа; Гедимин успел зайти в душевую и выйти, а туун-шу всё не мог напиться.

— Чует, что снаружи много воды, — разведчик мельком оглянулся на сармата и кивнул на защитный купол над лагерем. В свете фонарей непрерывный поток снежных хлопьев сливался в мерцающую завесу. У обрыва журчали ручьи — снег, не успев упасть, начинал таять. «Трилобит», едва Вепуат прекращал его поливать, рвался кверху, натягивая тросы, но первые же брызги заставляли его нырнуть к земле. Гедимин настороженно следил за ним, подавляя желание обрезать канаты и выпустить животное под снег.

— Что он чует во сне? — сармат, дотянувшись, надавил на пористую перепонку. Щиток резко опустился, прикрывая проём в броне, и едва не прищемил Гедимину палец. Вепуат укоризненно хмыкнул.

— Они спят частью мозга. И отдыхают, и следят, что вокруг. Опасность, вода, пища…

Отключив распылитель, он вытряхнул на ладонь пригоршню мясных обрезков. Пасть туун-шу распахнулась мгновенно — сармат даже не успел прикрыть карман. Обрезки всосало вместе с пакетом.

— Хватит с него, — сказал Вепуат, глядя, как животное выпускает лишний воздух и замирает на приспущенных тросах, сомкнув все щитки. Снег снаружи всё валил. Гедимин, сделав шаг в сторону, почувствовал, что опора стала зыбкой, взглянул на сигма-сканер, — снизу, под слоем гравия, по плато проложил русло ручей. «Ещё немного подтает — и потекут реки,» — Гедимин перешагнул невидимый поток и огляделся по сторонам. На крышах шёпотом переругивались филки — даже их «телескопы» были бесполезны против снеговой завесы. Гедимин мельком подумал, что можно было бы снять наблюдательные посты, раз от них сейчас нет толку. «Да пусть сидят. Филков надо чем-то занимать. Пока не полезли искать приключений. Что там было про разлом на холме?..»

— Кет, Хепри! — по трапу быстрым шагом спускался Кенен Гварза. — Где один, там и другой. Что у вас сегодня, кроме возни со зверьём? Занятия по ткачеству?

Сарматы переглянулись. Вепуат пожал плечами.

— Ещё костерезы. Литейщиков нет — глина кончилась. А ковать им надоело.

Гварза поморщился.

— Технология ковки освоена? Норматив сдан?

Сарматы снова переглянулись. Гедимин мигнул.

— Ну да, — неуверенно ответил Вепуат. — Цацек понаделали. На качество не жалуются. Да с ульсеной ничего сложного, если на ноги её не лить…

Гварза вскинул руку, прерывая его на полуслове.

— Идите в цех. Сколько вам на занятия? Час, два?

«Чего ему надо-то?» — Гедимин настороженно сощурился. «Куда-то отправит? Под таким снегом? Нет, мне-то без разницы…»

— Три часа. Меньше — нет смысла, — ответил Вепуат. Гварза кивнул.

— Занимайтесь. А потом — готовьте душевую. Общий купальный день для наших… союзников. Раз здесь слоняются кочевники, пусть хотя бы ходят мытыми. Первыми пойдут Хеллуги, за ними — Джелеги. В промежутке — полчаса на уборку. Уборщики уже назначены.

Вепуат изумлённо мигнул.

…Волокно в подобранном тюке было тёмно-зелёным — кто-то поленился убрать новые мешки с прохода. Гедимин помял «асбест» в пальцах, пожал плечами и пошёл заправлять механическую прялку. С утра он удвоил обороты; прошло уже полчаса, прялка выработала километр нити, ни одна деталь не треснула от перегруза. «Два километра в час — это ещё куда ни шло,» — думал Гедимин, продёргивая тёмное волокно сквозь плашки и цепляя на крючки. Разогнанной машине очень не хватало корпуса — как сармат ни амортизировал соприкасающиеся части, сквозь гул и частый перестук он еле мог расслышать чужие голоса. Филки и Вепуат, устроившись за печами, о чём-то переговаривались, но всё сливалось в монотонное гудение.

— Гедимин! — Вепуат, выйдя из укрытия, всё-таки перекричал шум механизма. — Ты не смотрел на Джагулов?

Гедимин ошалело мигнул.

— Вот заняться нечем! — буркнул он, кивая на машину. В защитном поле над ней пришлось заделать проёмы — и в цехе наконец стало тихо. Вепуат хмыкнул.

— А они вот на нас смотрят. И очень внимательно.

Он протянул сармату сигма-сканер. На экране сквозь снегопад проступила бронированная спина сааг-туула. На ней, на самой верхней точке, в накидке из чьего-то пузыря стоял кочевник и, прикрыв глаза ладонью, высматривал что-то на холме. Сканирующий луч скользнул в сторону и упёрся в другого сааг-туула. Там стоял второй часовой и смотрел туда же.

— И наши филки так же таращатся на снег, — Гедимин поморщился. — У всех бывают идиотские инструкции.

Вепуат снова хмыкнул.

— Тогда выходит, что у Хеллугов инструкция другая. С утра все сидят по отсекам. А эти вот выходят. Сменяются, но бдят. Причём — именно за нашим холмом. Ни за чем больше.

Гедимин мигнул.

— Ждут сигнала к мытью? — неуверенно предположил он. — Боятся, что про них забудут?

Вепуат ухмыльнулся.

— Может, и так. Но я за ними приглядываю. На всякий случай.

Гедимин, пожав плечами, потянулся к рычагу, но запустить машину не успел