Одержимый - Ли Бардуго

«Никому не видать свободы». Алекс ощутила подступивший к горлу ком. Отважная Доуз хотела лишь сохранить свою семью. И Алекс была рада стать частью этой семьи, пусть даже ненадолго.

– В тебе достаточно храбрости, – проговорила Алекс. – Но это не твоя битва.

– Тебе здесь тоже не место. Неважно, что говорит этот… это существо.

– Ты так уверена, ученый? – спросил Ансельм. – Но ведь Проход создали, чтобы привести ее сюда. Он словно чертов маяк, сигнальный огонь.

Сохраняя бесстрастное выражение лица, Алекс все же рискнула взглянуть на Мерси в отражении. О чем говорит Ансельм? Какой-то новый трюк, призванный их задержать? Новая стратегия?

– Ты же ни в какую не хотел пускать меня в ад, – заметила Алекс. Ансельм всеми силами пытался помешать им обнаружить Проход и освободить Дарлингтона.

– Я не понимал, кто ты, ходок Колеса. Конечно, я оценил твою привлекательность – интересная игрушка с набором дешевых трюков и бесконечной способностью терпеть боль, но не видел в тебе правды и сперва не понял, как вы сбежали от моих волков. А потом ты впустила его душу в свое тело.

– Он лжет, – проговорила Доуз.

– Нет. – Тернер покачал головой. Он чувствовал разницу даже в потустороннем мире.

– Вы ведь не первые паломники, которые прошли по этому пути, – продолжил Ансельм.

И Алекс поняла, почему сведения о Проходе и тех, кто осмелился спуститься вниз, вычистили из книг, отчего озаботились, чтобы никто не узнал о невероятных вратах, созданных в стенах библиотеки. Впервые с момента возвращения Дарлингтона Алекс ощутила, как в душу заползает настоящий страх.

– Они заключили сделку, верно? – спросила она.

– Что демон любит больше головоломок? – подмигнул Ансельм. – Лишь выгодные сделки.

44

Зверюшки Ансельма поскуливали, словно чувствуя его удовольствие. Существо с изможденным лицом Блейка прижало голову к его ноге.

– О чем речь? – поинтересовался Тернер.

Ансельм потрепал не-Блейка по голове.

– Люди из Йеля создали Проход и назвали путешествие исследованием. Но исследование по сути своей то же завоевание. Они увидели богатства и, как и все искатели приключений, решили, что нет смысла возвращаться назад с пустыми руками.

– И снова Фауст, – заметил Дарлингтон.

– Вот только Фауст сам заплатил за свои грехи, – усмехнулся Ансельм. – Ваши же паломники пожелали денег, славы, способностей и влияния для себя и своих обществ, а платить по счетам оставили кое-кого другого.

«Череп и кости». «Книга и змей». «Свиток и ключ». Алекс подумала о деньгах, текущих через их казну, о преподнесенных университету подарках. Все это было куплено за счет страданий будущего поколения. И «Лета» позволила. Ведь Девятый дом мог сделать многое. Выяснить происхождение стола, спрятанного в подвале Пибоди. Выступить за прекращение деятельности «Манускрипта» после случая с Мерси или в связи со смертью Тары взяться за «Свиток и ключ». Но нет, руководству было важнее успокоить выпускников и сохранить магию живой, невзирая на пострадавших от ее воздействия.

– Господи, – выдохнула Доуз. – Они стерли все следы этого путешествия, чтобы скрыть заключенную сделку.

– Проход – это не игра, не эксперимент, – проговорил Дарлингтон. – Его создали как подношение.

– И очень хорошее, – заметил Ансельм. – Они унесли с собой богатство и власть, удачу и древние знания, и оставили Проход, отметив его собственной кровью, словно маяк.

– Башня, – прошептала Доуз.

– Маяк для чего? – мрачно поинтересовался Тернер.

– Для ходока Колеса, – тихо произнес Дарлингтон.

– Я в самом деле не понимал, кто ты, Гэлакси Стерн, пока ты не прошла сквозь защитный круг в «Черном вязе» и не похитила то, что по праву принадлежало нам. Мы даже не представляли, что так долго будем ждать одного из вас.

– У вас на пути встала Дейзи, – невесело рассмеялась Алекс.

Дейзи Уитлок была ходоком Колеса. Она сумела остаться в живых, замаскировавшись под профессора Маргариту Бельбалм, и поедала души молодых женщин, предпочитая ловить себе подобных – таких же ходоков Колеса, которых необъяснимым образом тянуло в Нью-Хейвен. К Проходу.

– Неважно, что вы создали маяк, – продолжила Алекс. – Поскольку всякий раз, как здесь появлялся ходок Колеса, Дейзи его съедала.

– Но не тебя, Гэлакси Стерн. Ты выжила и пришла к нам, как всегда было предначертано. Твое присутствие в аду не позволит двери закрыться, а ты не уйдешь отсюда. Нам должны одного убийцу, и ад требует свою плату.

– Нет, – вмешался Дарлингтон. – Это мой приговор, и мне отбывать срок.

– Пусть остается Дарлингтон, – поддержал Тернер. – Я пришел сюда не заключать сделки с дьяволом, но он сказал, что, если Алекс останется, дверь в ад не закроется, а значит, демоны будут свободно приходить и уходить и питаться живыми вместо мертвых. Этого нельзя допустить.

Однако Ансельм по-прежнему улыбался.

– Останься, – предложил он Алекс. – И твой демонический спутник вернется в царство смертных незапятнанным, друзья будут свободны, а мать окажется под защитой воинств ада. – Он повернулся к остальным. – Вы хоть понимаете, на что я способен? Что означает благосклонность демона? Вы получите все, что пожелаете, и восстановите все потери.

Окружающее вдруг изменилось, и Алекс подавила волну тошноты. Теперь она сидела во главе стола на званом ужине, свет свечей отражался в золотых блюдах, на тихую мелодию виолончели накладывались приглушенные разговоры. Мужчина на другом конце стола поднял бокал.

– За профессора! – провозгласил он с сияющими глазами.

Лишь миг спустя она поняла, что это Дарлингтон.

– За новую должность! – поддержала женщина справа, и все рассмеялись. Алекс, ставшая старше и, возможно, мудрее. Она улыбалась.

Повернув голову, Пэм увидела свое отражение в зеркале. Внешне все та же девушка с рассыпавшимися по спине распущенными рыжими волосами, но в то же время более спокойная и уверенная в себе. Теперь все казалось легко – утром встать с кровати, принять душ, выбрать, что надеть, решить, чем заняться дальше. Она двигалась по миру с изяществом, готовила блюда для своих гостей, публиковала научные работы и даже могла бы начать преподавать. Каждый день, вместо бесконечной череды нерешительности и колебаний, состоял из выполненных задач. Безжалостно вычеркнутые возможности оставили для нее единственный путь, по которому следовало двигаться дальше.

Она сделала большой глоток из бокала. Все хорошо.

* * *

– Ты хорошо потрудился, – сказал Исав.

– Мы оба поработали на славу. – Тернер обнял брата за плечи. – И еще способны на многое.

Они стояли в парке Джослин-сквер, глядя на ликующую толпу людей, собравшихся здесь, чтобы приветствовать его. Они радовались, что теперь благодаря ему в городе появятся новые рабочие места, и надеялись на лучшее будущее.

Он поднял руку над головой и потряс кулаком. Мать плакала от радости, рядом с ней стоял живой