Lenimentus - Эл Фарбер

Кевин, Джейн, Билл, лейтенант Нельсон, тот человек из Ориона – все они были солдатами. Ник Маук так часто повторял, что она особенная, что она сильнее всех. Так почему её рука дрожит?

Грязные пальцы «Отверженного» легли на рукоятку ножа.

Фигуры киборгов мелькают по лесу. Генри Райс марширует на ежегодном праздничном параде в Орионе, за ним – рота красных солдат, кричащих «Ура»! Где-то за деревьями прячутся Делайны. Артём улыбается и начинает рассказывать про стенки кишечника и врачебный этикет. Люди в изношенной одежде острыми лезвиями протыкают солдат. Ими командует Билл. Песок забивается за воротник. Страх перед смертью растёт с каждой новой испарившейся жизнью. Где же то место, в котором она почувствует себя правильно?

Вдруг всё исчезло. «Отверженный» открыл рот и издал серию пустых звуков. Из его горла вырвался стальной шип. В коричневых глазах застыл незаданный вопрос.

– Гляжу, всё совсем плохо, – сказал Билл и швырнул «Отверженного» в сторону.

Воздух сгустился вокруг Дженни и бережно приподнял её спину.

– Б-билл…

На нём был комплект из тренировочных штанов и майки без рукавов, в которых он часто ходил по военной части.

– Всё пошло по заднице, – Билл присел. – Делайны скомандовали отступление, но похоже, что последние челноки давно покинули город. Армия бросила Фраг.

– Орион… – прошептала Дженни, запрокидывая голову, и увидела, как серое небо нависло над беззащитным городом.

– Фанатикам нет конца. Я искал Бена и наткнулся на… – Билл покачал головой. – В общем, не нашёл его.

На его лице была то ли засохшая грязь, то ли краска. Дженни хотелось стереть её, но она не могла пошевелиться.

– Мда, приложили тебя хорошенько. Кровь не останавливается.

Билл потянулся к голографу на её запястье.

– Скоро станет легче.

– Ник…

Мальчик с бирюзовыми глазами вырвался за Барьер. Над ним мерцали тусклые звёзды. За острыми ветками притаились красные огоньки. Как только она протянет руку, всё растворится.

###

Военный госпиталь имени Мориса Бриггса был построен на самой границе Нижних Районов в начале войны с «Отверженными» и за двадцать пять лет разросся до трёх корпусов, став самым крупным медицинским учреждением юго-восточной территории. Здесь работали лучшие в своём роде специалисты – те из них, кто не боялся просыпаться под вой сирен и вспышки энергетических зарядов. Кирилл ожидал, что военное положение и близость сражений усложнят работу, но первый же день стажировки рассеял эти опасения. В стенах операционной царил свой порядок – под ярким светом ламп и мерным гудением дезинфекторов не было места для постороннего шума и мыслей. За себя Кирилл не беспокоился – военные удерживали границу Нижних Районов, а раненые «Отверженные» представляли угрозы не больше, чем лазерный скальпель в его руках.

Теперь всё обстояло иначе. Против солдат гарнизона выступала не горстка загнанных в угол отступников, но тренированная элита из Новерии. Группы красных мундиров двигались в сторону воинской части, сметая всё на своём пути. Что бы ни произошло с Ядром, падение Барьера означало гибель всего Фрага. «Звёздных» челноков над городом становилось всё меньше, а это значит, что эвакуация вот-вот завершится. Времени почти не оставалось.

Кирилл остановился перед служебным входом в госпиталь. На дисплее высветилось приветственное сообщение с чашей Гигиеи. От её вида Кириллу захотелось расплакаться. Отпечатки пальцев сохранились в системе, и дверь с привычной секундной задержкой отъехала в сторону. Внутри никого не было. Доска для отметок явки была выключена.

В приёмной было чисто, тихо и неожиданно светло. Кирилл заглянул за регистрационную стойку. Голографический интерфейс терминала мигнул и потух, стоило к нему прикоснуться. Рядом лежали флакончик с назальными каплями и шёлковый платок – его подарок сестре Марии на сорок третий день рождения.

Грязь и песок со ступней липли к кафелю. Ординаторская была опечатана «решением главврача Феликса Ларса», но раздевалка рядом открылась личным кодом сотрудника. Шкафчики с номерами на мгновение вернули Кирилла в прошлое. Он неторопливо – как никогда раньше – подошёл к пятнадцатому. На дверке висела проволочная пломба с голографической печатью ДВД. Конечно, его искали. Врачи не пропадают просто так. Кирилл сорвал пломбу и открыл шкафчик. На верхней полке всё было в точности, как и обычно: картриджи для голографа, упаковка витаминов, коллекция пластиковых героев из популярного мультфильма и набор гравированных скальпелей в стекле, – а вот нижнюю хорошенько перетряхнули – он никогда не комкал так свою форму. Мешок с порошком, что хранился в скрытом кармане запасного халата, пропал.

Медицинский халат был таким гладким и белым, что, заворачиваясь в него, Кирилл чувствовал себя настоящим преступником. Неестественная худоба и огрубевшая загорелая кожа выдавали в нём Отверженного, но в этом виде его шансы получить энергетический заряд вместо приветствия значительно уменьшались – по крайней мере от Армии. С обувью было сложнее – перед тем, как в последний раз уйти с работы, Кирилл сдал свои ботинки в прачечную на подземном этаже и так и не получил их. К счастью, соседние шкафчики были не заперты. Кажется, у Гордона тот же размер ноги…

– Руки вверх!

Резкие и такие знакомые слова били больнее любого удара.

– Не стреляй, я не Отверженный! – родные ему звуки, что он тщательно тренировал каждый душный день, проведённый в Новерии, предательски комкались и цеплялись друг за друга. – Я не Отверженный!

– Выучил наш язык, значит, – солдат в чёрном комбинезоне приставил дуло винтовки ко лбу Кирилла. – Тогда сможешь сказать, сколько вас там и каким таким чёртом вы прорвали Барьер.

– Я не знаю!

Солдат был ниже Кирилла, но шире в плечах. На грудном кармане выделялась знакомая фиолетовая эмблема.

– «Эпсилон», экспериментальные войска Альянса, – вспомнил Кирилл.

Лицо солдата приняло вид крайнего удивления.

– Так ты… – его челюсть размыкалась под неестественным углом. Кирилл видел такое и раньше – должно быть, ошибка в положении шарниров. Экспериментальные войска никогда не чурались кибернизации и улучшали всё, до чего могли дотянуться. – Доктор Новицкий?

– Так точно, – кивнул Кирилл и добавил: – Только не тот, о котором вы подумали.

– Это ещё что значит?

– Я брат-близнец того Новицкого. Работаю здесь хирургом.

– Эвакуация закончилась ещё вчера. Какого чёрта ты делаешь здесь? В этих обносках? – дулом винтовки эпсилоновец отдёрнул полу халата, под которым пряталась дырявая майка. – Ещё одно лживое слово…

– Меня похитили, – перебил его Кирилл. С каждым неестественным движением губ солдата он отчего-то чувствовал всё больше уверенности. – Я сбежал от «Отверженных», когда на них напали роботы.

– Что? – эпсилоновца вызвали по связи. Значит, помимо него в округе были ещё солдаты. Только бы