Lenimentus - Эл Фарбер

– Немного наклонитесь, вот так, – попросил Кирилл, опускаясь к солдату. – Можете, пожалуйста, посветить?

Карл включил фонарик на голографе. Боевой комбинезон был сделан из сверхплотного материала, чтобы порвать его, осколки должны были лететь с чудовищной силой.

– Вошли неглубоко, – заключил Кирилл. – Ваш костюм оказался не совсем бесполезным.

Дерек что-то тихо ответил.

– Управимся за пару минут, – заверил его Кирилл и принялся осторожно извлекать крупные осколки. Бросать их приходилось прямо на стол. По крайней мере, благодаря разработанному братом «красному» составу, можно было не беспокоиться об обезболивании.

Карл нервно потирал руки, отчего луч света скакал, но Кирилл не решался сделать ему замечание.

– Если «Отверженные» здесь, мы не сможем добраться до Ядра.

– Южный выход пока безопасен, – ответил Бренан. – У вас будет пять минут, капитан.

– У нас? Мы не можем вот так бросить Вас.

– От данных не будет никакого толку, если вы погибнете вместе с ними, капитан Фрост.

Несмотря на напряжение и пережитый стресс, пальцы Кирилла двигались быстро и точно – очередное доказательство тому, что мышечная память надёжнее любой другой. Покончив с осколками, он тщательно промыл рану септическим раствором и вскрыл перевязочный пакет.

– Полноценно очистить и зашить рану в этих условиях не получится, – установив самофиксирующуюся повязку, сказал Кирилл. – У меня нет инструментов. До медчасти дотянете, если будете аккуратны.

– Спасибо, – пробормотал Дерек. – Я готов идти, сэр.

Карл помог ему подняться. Кирилл вернулся к медицинскому кейсу, ещё раз прошёлся по содержимому, закрыл его и выдвинул пластиковые ручки из пазов.

– Я тоже готов.

– Что касается Вас, доктор Новицкий, – Бен Бренан повернул кресло к Кириллу. – Нам неизвестно, через что Вы прошли в Новерии. Я не могу допустить Вас в Альянс.

Кирилл помотал головой, отказываясь воспринимать слова Бренана. Они не могут просто отказать ему! В конце концов, он не только пленник «Отверженных», но и профессиональный хирург с отличной репутацией. На ум приходили и другие аргументы, но Кирилл решил назвать самый важный:

– Я могу рассказать о Новерии!

– Вы не первый, кто пришёл оттуда, – сочувственно произнёс Бен. – Но надеюсь, что последний. Выдвигайтесь, капитан.

Кирилл ожидал, что капитан возразит, потребует арестовать беглеца и доставить к командованию, как следовало сделать хорошему солдату, но тот только отдал честь.

– Я сообщу о Вашем героизме, сэр.

– Нет героизма в исполнении приказов. А теперь – бегом на выход!

Медицинский кейс с глухим стуком ударился о кафель. Фиолетовые эмблемы замелькали перед глазами Кирилла. Он не сразу понял, что плачет.

– Следуйте, пожалуйста, за мной, доктор.

Эпсилоновцы затрусили в восточное крыло, а мерно гудящее кресло двинулось обратно к той лестнице, по которой минутами ранее полный надежды и счастья поднимался Кирилл. Он не хотел идти, но не мог остановить словно ставшие чужими ноги.

Открытые палаты манили чистыми анатомическими койками – сон на них должен был принести расслабление уставшей, перенапряжённой спине. Осмелился бы он упасть на белые простыни, заразить их новерской грязью, прошедшей с ним через весь Фраг? Да, и ещё раз да! На кухне наверняка остались консервы – пищевой пасты хватит на некоторое время. Может быть, Отверженные не станут заходить сюда. Что им тут искать? Они не признают медицины Альянса, а о Кирилле никто даже и не вспомнит. Кроме Сайры. Но кто ей скажет? Урвиль не станет подставляться. Нет, никто не узнает о нём, никто не найдёт. Только роботы – но прежде, чем это случится, он по крайней мере немного отдохнёт.

– Прости, Кирилл, – донеслось из кресла впереди. Из мягкой спинки торчали неровные грани стекла. – Я знаю о том, что с тобой произошло. Будь мы в другом положении, я бы позволил тебе вернуться, и вместе с твоим братом мы бы хорошенько покопались в твоей голове. Но без Маука подразделение «психо» ждёт упразднение. С нами не будут церемониться. Там мы не нужны, а здесь у нас остался неисполненный долг.

Кирилл ничего не сказал – не смог бы, если бы даже и захотел. Когда Сайра брала контроль над его телом, это ощущалось иначе: как будто что-то чужое толкалось у него внутри, заставляя лишь сопротивляться сильнее. Сейчас же стремление, которым были охвачены его конечности, словно было его собственным.

Коляска Бена легко преодолела лестницу – куда легче, чем израненные ноги Кирилла. Он представил, как на ступеньках позади остаются кровавые разводы, но оборачиваться не хотел. Наверное, это всё из-за лестниц. Он никогда не любил эти тесные пустые пространства. В лифтах – и то было просторнее, светлее и приятнее. Зайдя в лифт, ты знал, что через минуту окажешься на нужном тебе этаже, а до тех пор рядом был голографический интерфейс с последними новостями или внутренними разнарядками, успокаивающая музыка и, возможно, попутчик, с которым можно завести короткую беседу. На лестнице всё не так. Здесь нет ни интерфейсов, ни музыки. Если кто-то и выходит на лестницу, то только из крайней необходимости, а потому о разговорах не могло быть и речи.

Через пустой холл они вышли к центральному входу. Металлические ставни валялись на зелёном газоне снаружи. На дорожке разрасталось красное пятно Гвардии Отверженных. Отчего-то они не решались войти. Должно быть, боялись увидеть приличное медицинское учреждение.

Джессика Отверженная сложила руки на груди, и рукава шитой золотом мантии приоткрывали изящные загорелые запястья.

– Приветствую, Бенджамин, – распростёрла руки Джессика. Она вновь говорила на языке Альянса. – И тебя, послушник.

Высоко в небе проглядывало солнце, проследовавшее сюда вслед за ними из самой Новерии. Кирилла бросило в дрожь – как ни странно, это было ему позволительно.

– Вижу, Альянс был щедр к тебе. Лишить человека ног и воли, дав взамен искусственный заменитель, жалкое подобие жизни – вполне в духе их бездушной цивилизации.

– То малая цена за свободу, – ответил Бренан. – Я предпочту помнить мир из коляски, чем не помнить вовсе.

Джессика улыбнулась. Кирилл попытался закрыть глаза, чтобы не видеть ни Отверженных, ни серое небо, но у него не получилось. Веки продолжали опускаться и подниматься ровно тогда, когда это требовалось слизистой. Невозможно представить, чтобы хоть кто-то из Отверженных мог «вручную» контролировать что-то настолько незначительное и в то же время трудоёмкое. Выходит, психо-физическая энергия Бренана не подавляет автономную ЦНС. Кирилл попытался вспомнить диссертацию о воздействии «психо» на продолговатый мозг, что Артём присылал вечность назад и что, наверное, так и осталась на его учётной записи, но тут Джессика вновь заговорила:

– Ты сохранил и позволил очернить наш дар. Последовал за лживым командиром, пророчившим спасение такое же искусственное, как он сам. Высокомерием и самоуверенностью были пропитаны