Зловещие топи - Виолетта Орлова

– И нечего смотреть так недовольно. Характер будешь показывать своим воздыхательницам, но не мне. Еще раз соврешь – участь твоя будет незавидной. В конце концов, господин Мурджан до сих пор интересуется твоей персоной. Все не может забыть ту проделку с лепешками. Однажды я спасла тебя от жестокой расправы, но, как понимаешь, в моей власти вернуть все как было.

Проговорив это суровым тоном, госпожа Оридиан направилась к выходу из шатра. Однако в какой-то момент она остановилась и обернулась на юношу. Красивое лицо ее претерпело некоторую метаморфозу и уже не выглядело таким грозным.

– Ты должен понимать, мой мальчик, я вовсе не пытаюсь тебя запугать, – бархатным голосом проговорила она. – Будешь со мной любезным, как в первые дни нашего знакомства, я прощу тебе любые промахи. Даже отвратительную игру. Но если и впредь будешь вести себя как дикий волчонок, боюсь, мне придется поступить с тобой иначе, нежели предоставлять лучший шатер в Сулат-хане.

– Кому этот шатер принадлежал раньше? – вдруг поинтересовался Артур, в упор глядя в черные глаза. – Рахмеду?

– Какая разница? Сейчас-то он твой. Но вообще ты прав, именно ему.

– Почему же он ушел из Сулат-хана?

– Просто он был плохим актером, – нежно проговорила хозяйка, игриво улыбнувшись. – Но ты, я уверена, справишься. Спокойной ночи, мой мальчик.

С этими словами госпожа Оридиан стремительно вышла из шатра, оставив после себя тонкий запах кардамона и неприятный осадок на сердце. Артур же поплелся в свою роскошную комнату. Тут вновь было темно, ибо кто-то опять задернул занавески на круглых окнах. Юноша хотел было поправить пуховое одеяло на кровати, однако оно оказалось неприятно влажным. Недоумевая, Артур принес из гостиной свечу. Оказалось, что его кровать залита чем-то красным.

Глава 20. Друг мой похож на серну или молодого оленя

Таинственная загадка, впрочем, быстро разрешилась. Выяснилось, что когда Артур ходил к Гассану, он по рассеянности забыл вытащить из карманов все фрукты. Но той ночью он так устал, что уснул прямо в одежде, раздавив при этом парочку красных спелых слив. Именно они окрасили пододеяльник в бордовые цвета. Эта история, конечно, не стоила лишних волнений, но Артуру, чьи нервы в последнее время и так были на пределе, почудилось в произошедшем некое предостережение. Теперь ему хотелось проводить в своем негостеприимном шатре как можно меньше времени; поэтому его частенько видели в саду, корпевшим до полуночи над текстом.

Однажды вечером, возвращаясь после напряженной репетиции, клипсянин увидел возле своего ненадежного дома чью-то крадущуюся тень. Увы, территория его сада не имела ни забора, ни защитного рва с аллигаторами, так что сюда мог зайти любой желающий. В иной раз Артура бы это нисколько не смутило, но не после обнаружения мертвой канарейки у себя на столе.

– Эй! – громко крикнул Артур и кинулся за тенью. Неужели это и был тот самый таинственный недоброжелатель, подкинувший ему странную записку?

Незнакомец резво кинулся прочь; секунда – и его длинная одежда, похожая на рваное воронье крыло, скрылась за углом шатра. Но ловкий и сильный Артур бегал быстрее. Ему удалось в два счета догнать незадачливого беглеца и схватить за руку.

– Что ты здесь забыл? – угрожающе поинтересовался Артур, пытаясь развернуть незнакомца к себе лицом. Тот вздрогнул и издал какой-то невразумительный всхлип. К своему огромному удивлению Артур признал в таинственном беглеце дитя-феномена.

– Ис?

Феномен раздраженно выдернул свою руку. Лицо его было насупленным, угрюмым и с близкого расстояния казалось еще более прыщавым, чем обычно.

– Где твои манеры, новичок? – буркнуло существо.

– А что ты делал… ла возле моего шатра? – немного смутившись возмущенным лицом дитяти, поинтересовался Артур. Он все еще не определился, как ему следует себя с ним вести – как с мальчиком, либо же как с девочкой, что существенно затрудняло нормальное общение.

– Шатер вовсе не твой. Тебе вообще не должны были его давать, – мальчишеским баском провозгласило прыщавое существо. – Папаша Чибис, к твоему сведению, ужасно страдает от радикулита, а этот хабит – единственная постройка с баней, где можно погреть свои косточки. После ухода Рахмеда госпожа клятвенно пообещала, что переселит его сюда, как самого старого и уважаемого члена труппы. Но доверять словам женщины – все равно что с песком разговаривать.

Артур хотел было поинтересоваться, а к какому же полу относило себя существо, однако, разумеется, не стал.

– Зачем ты убега… Я хочу сказать, что ты тут делаешь?

Дитя насмешливо улыбнулось, обнажив крупные зубы с желтоватым налетом, и сказало с чисто женским кокетством:

– Любопытство.

Или все-таки девочка?

– Интересно, как изнутри выглядит шатер, за который уже столько времени все грызутся. У тебя там на столе, кстати, спелый инжир лежал, теперь уже не лежит, прости. Очень вкусный и сладкий. Был.

У Артура чесались руки надавать феномену пощечин за нахальство и явное вранье, но так как он все-таки не до конца понимал, кто перед ним, то и к активным действиям перейти не мог. Сметливое дитя, по всей видимости, догадалось, какие крамольные мысли проносятся у него в голове, так как поспешно засобиралось.

– Ладно, я, пожалуй, пойду. Кстати, ты сегодня отвратительно играл, но госпоже, похоже, плевать, если мы провалим постановку.

С этими словами он был таков. Или она? Артур задумчиво проследил за загадочным дитятей взглядом. Похоже, в театре между актерами царила не такая уж и дружественная атмосфера, как Артуру показалось в первый день. И что Ису в действительности понадобилось в его шатре?

Клипсянин вошел внутрь хабита и внимательно осмотрелся. На полу в гостиной виднелись неряшливые следы песка от грязных сапог дитяти. Огонь не горел, и было даже прохладно; сырые дрова лежали одинокой вязанкой возле каменного камина, а сквозь круглое отверстие, куда обычно уходил дым, сейчас задувал холодный степной ветер, приносивший какие-то беспокойные ночные запахи. Артур поспешно развел огонь в камине; отсыревшие поленья долго не могли разгореться, но вот помещение осветилось благодатным светом.

Уютные потрескивания и пощелкивания в очаге отчего-то навеяли Артуру добрые воспоминания о старой Левруде. Столько всего произошло с тех пор, как на площади его забрал баклажановый единорог! Тот самый, чей добрый образ грел его сердце даже в самые тяжелые минуты. Тот самый, в кого Артур постепенно переставал верить.

Что его ждет в этом театре? Как в конечном итоге сложатся их отношения с Оридиан, и что в действительности она от него хочет? Неужели Саиб был прав, когда предположил, что хозяйка Дромедара заинтересовалась им? Почему-то юноше подобная мысль казалась смешной и абсурдной.

Артур с удовольствием