Как повзрослеть, не умерев - Джиён Кан

должны быть хобби, чтобы в будущем развился вкус. Или ты хочешь жить, как твоя мама, которую бросает то туда, то сюда, потому что у нее так и не появилось интереса к чему-то определенному? – повысила голос Ынхе, которая злилась довольно редко.

– Я уже отлично гребу руками, ногами и держусь на воде. Больше не буду ничего бросать. Мне еще нравятся тхэквондо и балет. Что угодно, лишь бы не плавание.

Ынхе была одета в платье-поло, а ее волосы были завиты на бигуди в упругие локоны. Она яростно схватила Джэи за запястье.

– Тогда сама иди к учителю и скажи о своем решении. Как только кончится последнее занятие, вежливо попрощайся с ним и приходи.

– Я не хочу встречаться с учителем. Мама, ты же можешь просто сказать ему обо всем по телефону.

Спор затягивался. Ынхе в конце концов затолкала Джэи в машину, упирая на ответственность, долг и воспитание. Ее мобильный оказался на подставке и превратился в навигатор. Джэи упустила шанс связаться с Соён. Очевидно, что монстр – это инструктор по плаванию, поэтому необходимость попрощаться с ним в последний раз казалась роковой. Всю дорогу до бассейна Джэи плакала в машине. Она подумала о папе, бабушке в доме престарелых, тете из Сеула и друзьях из детского сада. По опыту она знала, что умирать не так уж и больно.

«Прощай, моя шестилетняя жизнь! Меня снова съест монстр. Ох, а как же быть постаревшей Соён?»

Третья жизнь

Получится ли простить?

Джэи из седьмой жизни снова уснула после довольно долгого рассказа. Ынхе взяла дочь на руки и отнесла в кровать. Юджин открыл банку пива с надписью «Для военных» и протянул ее жене. Они сидели в разных углах гостиной, как разбросанные носки из одной пары, и пили пиво.

– Ынхе, ты вроде говорила, что твой одноклассник из начальной школы стал пловцом. Джэи тоже об этом знает? – спросил Юджин, думая, не могла ли дочь просто подслушать взрослых и навоображать себе неизвестно что.

– Мы давно потеряли контакты друг друга. После закрытия Cyworld[10] я не слышала от него никаких новостей. Даже не знаю, стал он сейчас инструктором по плаванию или продавцом воды в бутылках.

Это была правда. Смартфоны изобрели не так давно. Ынхе не обновила номер телефона этого друга, и его контакт по-прежнему начинался с цифр 017.

– Сначала нужно разузнать о лечении для мамы. Думаю, положим ее в больницу Пэк или больницу при университете Донгук.

Юджин смял пивную банку и взял новую. Он почесал в затылке с ранней сединой и глубоко задумался. Юджин и сам чувствовал, что его мама стала не такой, как раньше. С прошлого года она начала сердиться по пустякам и часто названивала по много раз в самое загруженное время. Джэи сказала, что привести бабушку в норму уже не удастся.

– Дорогой, ты всегда в первую очередь думаешь о маме. А вот я… понятия не имею, как нам теперь растить нашу дочь Джэи. – Ынхе обхватила банку пива обеими руками, прижала ее ко лбу и всхлипнула. – Она же сказала, что уже побывала в нескольких больницах в прошлых жизнях.

Женщина сплющила банку, в которой оставалось еще немного пива.

– Хорошо, допустим, мы во все это поверили. Тогда нам нужно пойти в центр, где с ней нашли общий язык. Его директор узнает нашу Джэи. Она ведь тоже не умирает? – Юджин поставил банку пива на столик и подошел к Ынхе. – Подумай хорошенько. Здание, о котором говорила Джэи. Там раньше был ресторан… Что там сейчас на первом этаже?

Большая часть слов Джэи звучала правдоподобно, за исключением рассказа о центре и Соён.

– Кольцевая развязка рядом со средней школой Сухёк… Там ведь сейчас пусто?

После смерти хозяев помещение пустовало. Каждый раз, когда Юджин видел вывеску закрывшегося ресторана, он задавался вопросом, почему он пустует, ведь расположение довольно хорошее, а внутри довольно много места.

– Все сходится идеально, за исключением центра. Когда Джэи проснется, давай послушаем, что она еще скажет.

Юджин угрюмо посмотрел на Джэи, которая мирно посапывала, уснув на кровати в родительской спальне. Нужно было понять, где заканчивается правда и начинается вымысел. Родители легли по обе стороны от дочери и задремали. Как бы они ни ложились, на сердце было тяжело, зато веки тяжелеть не собирались. В конце концов прямо перед рассветом Ынхе вошла в гостевую комнату с мобильным в руках. В темноте она скачала приложение Facebook. Тут же появился список из нескольких десятков друзей. Среди людей, которых Ынхе могла знать, оказалось знакомое имя – Ли Санхун. В настоящее время он работал в бассейне «Китенок» в Ильсане.

– Я пописаю, а потом хочу поесть.

Когда Джэи проснулась, она собиралась только пописать, но в итоге еще и покакала, поэтому ее пришлось выкупать, а заодно и почистить зубы. Затем за завтраком, который состоял из йогурта, клубники и нескольких ложек хлопьев, она продолжила начатую вчера историю.

– Кажется, Соён думала, что меня может убить мама. А я была одержима мыслью, что убийцей окажется инструктор по плаванию. Но в итоге…

Услышав фразу «меня может убить мама», Ынхе с отвращением фыркнула.

– …это оказалась мама.

В тот момент, когда Джэи назвала Ынхе монстром, на ее мобильный пришло сообщение от Санхуна:

Ким Ынхе из младшей школы Вондан, верно?

То же самое сообщение Ынхе получила и во второй жизни Джэи.

– Дочка, нельзя такое говорить. Ты же моя плоть и кровь… Как мама может тебя убить?.. Это невозможно. Даже когда мне хочется все бросить, я живу только ради тебя! Как я могу пойти на подобное… – всхлипнула Ынхе.

Она раскинула руки так, словно в одной из них держала нож, который только что вонзила в грудь своей дочери. Джэи посмотрела на маму, и ее глаза на мгновение увлажнились. Возможно, слова о том, что она была единственной надеждой в жизни, где хочется все бросить, прозвучали бы лучше. Но фраза «Даже когда мне хочется все бросить, я живу только ради тебя» казалась даже не лезвием ножа, а тупым оружием, вроде его тыльной стороны. Каждый раз, когда Ынхе натыкалась на защитное ограждение или пересекала двойную сплошную, она гнала машину вперед, оправдываясь, что это ради Джэи, а не для нее самой.