"Огниво" - Svetlana

— Замок сгинул навеки, — воскликнул кто-то из спасенных эльфийцев и Волдемар понял, что они не видели ничего, что хотя бы слегка выходило за рамки существующей на данный момент реальности. (***)

Да похоже, что тут минуло всего лишь одно мгновение.

Или же время действительно остановилось?

— Мне показалось, что мы остались там, — растерянно произнёс Брай.

— Показалось, — Крейн сплюнул и отвернулся от груды камней и земли. — Надо подняться повыше, глянуть на окрестности.

— А ведь Брай прав, — подумал менестрель. — Я тоже это чувствую. Словно какая-то часть меня осталась в том странном зале. И мы все по-прежнему там, под грудой каменных стен, если несчастный замок действительно рухнул.

Небольшая возвышенность, примерно в паре десятков туазов, скорее походила на холм древнего кургана воздвигнутого посмертно для великого правителя жившего ещё задолго до того, как в этом месте вырос лес.

Молча, непрестанно смотря по сторонам и стараясь ступать бесшумно, группа поднималась к пологой вершине, этого "кургана".

Волдемар ещё раз окинул взглядом лица наёмников. Трудно сказать, видели они хоть что-нибудь или только ощутили прикосновение иной реальности.

Но ведь Эрег-то должен был заметить поболее остальных, и пояснить происходящее.

Или Эжени.

Менестрель оглянулся на ведьму, которая плелась позади всех, и вид у нее был... словно после тяжкой болезни. А ведь перед тем как стена рухнула, она выглядела гораздо бодрее.

Волдемар решил отложить все расспросы на потом, тем более, что поверх деревьев уже можно было рассмотреть, что на месте громадной цитадели Ордена теперь располагается лишь внушительная, уродливая серая груда камней. Поразительное и нереальное зрелище.

— Глазам не верю, — воскликнул Корин. — Замок стоял тут тыщи лет.

— Значит устал стоять, — пояснила в своей насмешливой манере Эжени.

— Там кажется одна стена частично уцелела, — предположил Вьюн. — Жаль не видать.

— Отсюда трудно разглядеть все полностью, — пожал плечами менестрель. — Подойти бы поближе.

Наёмники зафыркали. Предположение показалось забавным.

— Так, все. Уходим, — пресек разгорающееся веселье Крейн и повернулся к эльфийцам. — Нужно быстро и по возможности тихо покинуть этот участок леса. По силам ли будет провести нас всех?

— Людей поблизости сейчас нет, — произнес один из эльфийцев. — Да, вот дело в том, что долго идти мы не сможем. Силы пока еще не те. Но если будем следовать за Атрией, то уже через день-два удалимся от человеческих поселений и...

— Эжени! — вдруг отчаянно вскрикнул Эрег. Он успел подхватить ведьму до того, как та упала.

Вначале не разобравшись в том, что произошло, они решили, что их проводница стала жертвой какого-то стрелка укрывшегося в зарослях.

Но осмотревшись и поняв, что вокруг по-прежнему тихо, стрелы не летят, никто не окружает группу, а Эжени цела, наёмники рассудили, что ведьма просто очень сильно устала, и вот пожалуйста. Сомлела. Что ж. Бывает.

— Женщина, она в первую очередь — женщина, а уж потом "бесовка", — привычно подумал Волдемар, спускаясь вместе со всеми в лесные заросли.

***********************

Лес расступался перед волшебным народом открывая невидимые тропы и смыкая их вновь за спинами путников.

Наёмники словно растворились в огромном зелёном море, укрывшего усталых людей от нежелательных взглядов и встреч.

— Нам подарили новую жизнь, — внезапно подумал менестрель ощущая усталость от впечатлений, странных тайн, чёртовой магии (будь она неладна) и непрестанного движения в неизвестном направлении и (одному лешему известно) к какой цели.Эльфийцы скользили впереди бесшумно как тени. Волдемар попытался рассмотреть их получше. Наёмники вытащили из дьявольской лаборатории восемнадцать бывших пленников и те приходили в себя буквально на глазах.Неожиданно Эрег, идущий впереди, сразу за своими соплеменниками — остановился. Молча и осторожно он положил ведьму на траву, достал корешок эллорна и попытался скормить ей, но безрезультатно.— Его сила не воскрешает мертвых, — веско и громко произнес один из эльфийцев.Они тоже остановились и теперь стояли рядом с Эрегом.— Что? Что ты говоришь? — менестрель не поверил услышанному. — Да с чего бы это, ей вдруг вздумалось умирать? Она же целёхонька.Эрег вновь осторожно поднял Эжени и больше не опускал ее на землю, не реагируя на замечания и разговоры.

Стоял и просто смотрел на нее. Выглядело это странно. Может быть поэтому, несмотря на усталость от обилия впечатлений и нескончаемого похода, наёмники, и Волдемар почему-то сразу поверили не эльфам, а вот этому горькому молчанию своего соратника.

— Тот, кто следует дорогой Вечности не возвращается, — ответил менестрелю другой из спасённых эльфийцев. В его волосах блестели седые пряди и неизвестно, что послужило их причиной. Возраст или перенесённые муки.

Наёмники так и не узнали имен спасённых, а у самого Волдемара на это даже и времени не было.

Ошеломлённые внезапной новостью они смотрели, как бережно удерживает Эжени на руках их напарник и не могли произнести ни слова.

Да, им неоднократно доводилось терять друзей и близких.

Но чтобы вот так. Внезапно. Странно и нелепо. Без причины, без случайной стрелы, удара мечом или кинжалом.Они молча стояли на лесной тропе не зная, что сказать. Да и разве нужны тут слова. Не верилось, что насмешливая, полная жизни, яркая и дерзская Эжени могла оставить этот мир.

Ведьма никогда не рассказывала о своём прошлом, не жаловалась, не просила о помощи, не пыталась завоевать их доверие.

Несмотря на беды и горести выпавшие на ее долю Эжени удалось сохранить нечто очень важное в душе. То, что помогло ей не ожесточиться, не замкнуться и не свихнуться от невзгод.Хотя бед у неё в прошлом наверняка осталось немало.

Это было хорошо заметно по мелькавшей боли в глазах, и по некоторым другим признакам. Например, гадалка не стремилась вернуться домой, не тревожилась за кого-то, и не предавалась воспоминаниям. Обычно, так вели себя только те, кто потерял в этой жизни все, самое дорогое.

Вот только Эжени не сломалась, не превратилась в злобную тварь, подобно женщинам-наёмницам, которые наслаждались упоением битвы, войной и были готовы резать глотки всем подряд.

Внешне она спокойно относилась к разным неурядицам, но иногда маска равнодушия спадала и было видно, что кровавое действо, которое сопровождало их группу последние дни, вызывало только отвращение. Принимая сражение, как необходимость для выживания, их проводница всегда стремилась избежать лишней крови.

Цинична? Да, но в разумных пределах.Они вспоминали её насмешливые замечания, её стойкость, мужество, решительность и готовность