Эпифания Длинного Солнца - Джин Родман Вулф

Шелк, отрицательно покачав головой, вошел в приемную, оказавшуюся царством дамы, чересчур корпулентной для столь тесной комнатки.

– Прошу, кальд, – с улыбкой сказала она, – проходи прямо к нему.

– А кресел на всех там хватит? Нас четверо.

– А у меня здесь как раз три кресла и диванчик, – успокоил его невысокий лысеющий человек за распахнутой дверью в следующую комнату. – Входите. Я – Ласточка, кальд, – представился он, протягивая Шелку руку.

Шелк, обменявшись с ним рукопожатием, представил ему майтеру Мрамор, Мукор и Синель. Ласточка, не прекращая улыбаться, раскланялся с ними.

– Прошу, сударыни, присаживайтесь, – продолжил он, затворив дверь. – И ты, кальд, конечно же: я слышал, ты хром, и в самом деле заметно хромаешь. С кем ни заговори, у всякого отыщется о тебе что-нибудь любопытное. Хромота, ручная птица, предсказал падение Аюнтамьенто… впрочем, ты наверняка уже не раз слышал все это сам.

Шелк опустился в кожаное кресло возле стола Ласточки.

– И теперь тебе, изрядно удивленному моей молодостью, хочется полюбопытствовать, сколько мне лет.

– Зачем же, кальд… мое ли это дело?

– Мне двадцать три. А тебе, должно быть… – Слегка запнувшись, Шелк пригляделся к ладоням Ласточки. – Тебе, должно быть, за сорок. Лет сорок пять, сорок шесть… если не ошибаюсь.

– По счастью, ошибаешься, кальд. Мне сорок три.

– То есть ты старше ровно на двадцать лет. И, должно быть, считаешь меня чересчур молодым, неопытным, чтобы возглавить правительство города. Что ж, так оно и есть, и я, вполне сие сознавая, вынужден полагаться на суждения людей более опытных. Такова одна из причин, в силу коих меня сопровождает майтера Мрамор, а также причина тому, что я обращаюсь к тебе – к старшему, к обладателю опыта, которого мне так не хватает.

– Рад буду помочь всем, чем сумею, кальд… Не желаешь ли для начала чем-либо угоститься? Кофе, вина, чаю? А что скажут твои юные спутницы? Ромашка вмиг приготовит.

Синель отрицательно покачала головой.

– Благодарю, не стоит, – ответил Шелк. – Насколько я понимаю, у вас здесь строят талосов?

– Да, так и есть. Ничем другим мы не занимаемся.

– Др-рянь штуки! Сквер-рные! – высказал суждение о талосах Орев.

– Помолчи, неразумный.

Откинувшись назад, Шелк сложил руки домиком.

– В ремеслах и торговле я не разбираюсь совсем, а ведь твой род занятий, несомненно, весьма необычен.

– Только не для меня, – с улыбкой заверил его Ласточка. – Я ведь, можно сказать, вырос здесь, работая в мастерских. Однако ты прав, ремесло у нас уникальное. Сами мы предпочитаем выражаться так… хочешь, считай это саморекламой, однако подходит прекрасно.

– Поскольку любой талос – личность, – подхватил Шелк, – и фактически, и по закону. Вдоль берега озера – несколько дней назад я побывал там – есть лодочные верфи. Там мастера строят лодки, а по завершении рыбаки, заказчики, называют судно «она», точно женщину, пририсовывают лодке глаза, дают имя…

Ласточка согласно кивнул.

– К тому же у каждой лодки свой, особый характер, совсем как у этого кресла – удобного, прочного, коричневой кожи и так далее. Одни лодки отправляются в плавание охотно, другие нехотя, одни остойчивы, другие же склонны к качке… однако лодка – не личность.

Майтера Мрамор откашлялась, резко, словно отчищаемая от нагара сковорода, заскрежетав горлом.

– Если не ошибаюсь, патера, сейчас ты спросишь, как им удается строить талосов с определенным характером? По-моему, в действительности такое им не под силу. И не только им. Конечно, самой мне никогда не…

– Продолжай, майтера…

– Сама я никогда в жизни не собирала детей… ну, понимаешь, с мужчиной, но, насколько могу судить, нам тоже. Мы, конечно, стараемся обеспечить ребенку все возможные преимущества, но как только он завершен, далее все в руках богов. Главным образом Лепщицы Мольпы с Владыкой Пасом.

Ласточка вновь закивал.

– И у нас, майтера, все то же самое. Обыватель думает, будто все талосы одинаковы, потому как все они для него на один голос. Однако поговори с ними малость подольше – увидишь: на самом деле они не просто разговаривают по-разному, хотя с человеческим голос талоса не перепутаешь ни за что. Как только дело доходит до хитроумия либо до прямоты и тому подобного, сразу же видно: разниться между собой они могут на удивление широко. Все, как ты и говоришь, зависит от духа, полученного от богов.

– Скучные они все, – вставила Мукор.

Управляющий повернулся было к ней, однако, взглянув в ее пустые, мертвые глаза, поспешил отвести взгляд в сторону.

– Я о другом различии хотел расспросить, – вмешался Шелк. – То есть о разнице между талосами и лодками или любыми другими творениями рук человеческих. Допустим, отправившись в Лимну с порткартом, битком набитым деньгами, я могу купить лодку, и как только расплачусь за нее, она станет моей. Захочу, могу выйти на ней в озеро, захочу – оставлю привязанной к пирсу, захочу – могу вовсе сжечь ее, утопить, подарить майтере, или вот ей, Синели, или любому другому, кому пожелаю. Однако талос – личность, и, следует полагать, в тех городах, где узаконено рабство, любой располагающий достаточными капиталами может прийти в мастерскую вроде твоей, заказать себе талоса…

– Заказать талоса можно и здесь, кальд, – вставил Ласточка.

– Вот как? Интересно, весьма интересно.

– Штука… хор-рошая? – уточнил Орев.

– По-моему, патера, – заговорила майтера Мрамор, – все это некогда относилось и ко мне. Я никогда никому не принадлежала, всю жизнь, в чем вполне уверена, прожила свободной, но делала при этом исключительно что велят… и до сих пор, как правило, выполняю чьи-то распоряжения. До сих пор уважаю власти, а по молодости лет мне, кажется, даже в голову не приходило подвергать их авторитет сомнению.

С этим она, склонив влево опущенную голову, приняла задумчивый вид.

– Говор-рить… говор-рить, – подбодрил ее Орев.

– Большинство био… тебе, патера, вправду хочется выслушивать все это? Если угодно, могу отложить рассказ до лучших времен.

– Конечно же, хочется. Продолжай.

– Я только хотела сказать, что точно так же обстоит дело и с большинством детей био. Нет, вовсе не утверждаю, будто плохих детей не бывает, хотя множество глупцов и говорят так во весь голос, дабы чувствовать себя людьми добродетельными. Однако на самом деле плохих среди детей – считаные единицы. Я долго время учу ребятишек, и подавляющему большинству их вполне достаточно нескольких небольших нагоняев да нескольких слов похвалы.

Сделав паузу, майтера Мрамор подняла голову и расправила плечи.

– То же самое и с большинством взрослых. Не настолько легко, однако немногим сложнее.

Ласточка с одобрением хмыкнул.

– Чистая правда, кальд. У меня здесь под началом без малого две сотни работников, а управляюсь я с ними проще простого. Кому надо устроишь выволочку, кого надо похлопаешь по плечу – вот и вся премудрость. Изредка попадется, конечно, такой, что работать ленится, инструмент стащит или еще что-нибудь вроде… От таких избавляться приходится, но случается это нечасто.

– Патера, я вот о Мергеле думаю.

Кивнув, Шелк устремил взгляд за окно. В