Берсеркер: Маска Марса. Брат берсеркер. Планета смерти - Фред Сейберхэген

– Они хотели бессмысленной бойни, – отозвался Джайлз, – потому что на самом деле не почитают Торуна. Ведь Торун – это жизнь, и честь, и иные цели, помимо разрушения. Они никогда не заставили бы людей почитать своего бога, потому что имя этому богу – Смерть. Торун любит женщин и вино, всякие истории и хорошую еду. Выше всего он чтит мужество, которое делает возможным все другие добродетели. А они почитают смерть, воплощенную в берсеркере, смерть, лишенную чести и смысла. Одну лишь смерть.

Джайлз замолчал и искоса посмотрел на остатки того, что называлось богом. Торун валялся рядом с фонтаном, уткнувшись лицом в грязь. Неподалеку лежало тело Фарлея. Казалось, юноша смотрит в небо. Потом Джайлз добавил:

– Нет, пожалуй, это еще не все. Ты прав, здесь что-то не то. Почему Андреас и другие не смотрели на турнир, не наслаждались зрелищем смерти – и не позволяли смотреть никому другому? Разрешили прийти только пришельцам… и пока те смотрели на бои, у них украли корабль. Что же получается? Лучшие герои планеты сражались и умирали лишь затем, чтобы заманить сюда пришельцев из внешнего мира?

Раздался многоголосый крик – не только с площади, но чуть ли не со всего города. В воздухе показался корабль чужаков.

Глава 14

Старт корабля был очень плавным и застал Суоми врасплох. Он дремал, сидя за столом и положив голову на руки. В первое мгновение после пробуждения его охватило ужасное чувство: корабль уже приземляется, полет закончился и единственная возможность вмешаться упущена.

Суоми поспешно повернулся, взглянул на экран монитора – тот висел на переборке, над панелью интеркома, – и с облегчением понял, что полет явно не окончен. Экран показывал рубку «Ориона». Высокопоставленный жрец, которого называли Лашезом, сидел в кресле старшего пилота, наклонившись над приборной доской. Лашез был предельно сосредоточен. Вокруг него стояли или сидели другие жрецы и солдаты, цепляясь за любой подвернувшийся под руку массивный предмет. Судя по их виду, все они сильно нервничали. Присмотревшись к дальнему углу рубки, Суоми увидел коридор, который вел к входному шлюзу. Главный люк оставался открытым. Вести корабль в таком положении было крайне сложно. Само собой, о большой скорости или высоте не могло быть и речи. Еще один солдат торчал рядом с входным шлюзом и пялился наружу через открытый люк. Вероятно, его поставили на тот случай, если экраны в рубке выйдут из строя или (это казалось более вероятным) пилот-новичок будет плохо понимать, что именно они показывают.

Видимо, предполагалось, что полет будет недолгим. Берсеркер был где-то поблизости, и прислуживавшие ему люди собирались доставить захваченный корабль своему повелителю. Туда, где они смогут как следует заняться кораблем. Берсеркер наверняка захочет лично руководить этой операцией, подключиться к бортовому компьютеру, сделать его частью своего мозга и превратить многочисленные корабельные системы в собственные придатки. Затем двигатель… Его без проблем могут переделать в машину смерти прямо здесь, на горе Богов. А возможно, берсеркер прихватит своих прислужников, они улетят на необитаемый север, в безопасное место, и будут готовить уничтожение этого мира.

В каюте был монитор, и Суоми видел большую часть того, что показывали экраны в рубке. Судя по всему, спал он недолго – снаружи все еще был солнечный день. Суоми наблюдал за тем, как внизу проплывают, очень медленно, лесистые склоны горы Богов. Потом они слегка накренились. Суоми почувствовал, что «Орион» тоже накренился в руках неопытного пилота, когда тот попытался развернуть корабль в сторону вершины. При таком низком и медленном полете никто, конечно, не стал возиться с искусственной гравитацией.

Через интерком Суоми слышал также разговоры в рубке и голоса людей на земле, поддерживавших связь с кораблем.

– Шёнберг, – напряженно произнес Лашез, – на панели систем жизнеобеспечения загорелся желтый огонек. Что это значит?

– Дайте посмотреть, – послышался усталый голос Шёнберга, которого Суоми не мог видеть. После небольшой паузы – видимо, экран повернули для лучшего обзора – Шёнберг продолжил: – Можете не беспокоиться. Это всего лишь напоминание о том, что главный люк открыт, а шлюзовые замки отсоединены, чтобы вы могли лететь так, как вам захотелось. Напоминание о том, чтобы вы не забыли и не вздумали в таком виде покинуть атмосферу.

Было непонятно, как именно надавили на Шёнберга, но сейчас он, очевидно, был на стороне жрецов и сознательно сотрудничал с ними.

Корабль находился прямо над городом. Двигатели работали бесшумно, и он, словно воздушный шар, плыл всего в нескольких метрах от самых высоких крыш.

– Поднимись выше, Лашез! – властно рыкнул еще один мужской голос, и Суоми увидел, как жрец в бело-пурпурном одеянии нервно повернулся в пилотском кресле. Его бледные руки судорожно заметались по пульту, перемещая корабль. Тот начал подниматься; окружавшие Лашеза люди вцепились в свои кресла и стойки, с опаской глядя на жреца. Потом ускорение прекратилось, и корабль оказался в свободном падении – всего на миг, но сердца всех успели замереть. Корабль еще несколько раз слегка сместился вверх-вниз, после чего приобрел устойчивость.

– Нужно было дать мне больше времени на практику! – возбужденно огрызнулся пилот.

– Некогда! – рявкнул все тот же властный голос. Суоми узнал его. Это был Андреас, говоривший откуда-то с земли. – Торун повержен, а Лерос и какой-то агент Братства взбунтовали толпу. Мы должны погрузить нашего господина и повелителя на корабль и вместе с пленниками отвезти его на север, в безопасное место. Все будет хорошо, Лашез, если ты станешь маневрировать аккуратнее. Теперь двигайся к Храму.

Лашез руководствовался изображением на экране, показывавшем, что́ находится непосредственно под кораблем. Суоми, испытывавший такое ощущение, будто он заглядывает Лашезу через плечо, увидел странную картину. Сперва он даже не понял, что это. Рядом с самым большим зданием, расположенным в центре города, – видимо, это и был Храм, поскольку корабль висел почти ровнехонько над ним, – стояло другое, намного более низкое строение. С него снимали крышу, причем работа шла внутри. Суоми видел руки рабочих, которые стаскивали куски кровли с краев стремительно расширявшегося отверстия, и тонкую паутину строительных лесов, на которых эти люди, очевидно, стояли. Все остальное тонуло во тьме, несмотря на то что улицы и городские стены были еще ярко освещены солнцем. Лишь через несколько мгновений Суоми сообразил, почему внутри строения темно: под ним – намного ниже уровня улиц – был огромный котлован.

– Прикажи им поторопиться с крышей! – взмолился Лашез.

– А ты что, уже на месте? – возразил Андреас. Теперь в его голосе явственно слышалось напряжение. – Я не думаю, что ты