Немезида ночного ангела - Брент Уикс

делает это нарочно, то получится, будто я приписываю ему излишнюю индивидуальность, которой у него нет, а если буду думать, что он не делает это нарочно, а все выходит само собой, то получится, что я глупее, чем хотелось бы.

Ладно, я не стану повторять надиктованное впустую – про магию, про дальность атаки и всякое такое. Если это когда-нибудь окажется важно, тогда и повторю. Сейчас имеет значение только то, что ка'кари все-таки вернется ко мне, причем относительно тихо и относительно незаметно… правда, мне нужно забросить его так далеко, что возвращаться он будет около часа.

Целый час я буду не просто ощущать себя голым, но и буду голым. Бессильным.

Альтернативный путь – убить девять человек.

Я хорошо умею метать снаряды. Всегда это умел. И ка'кари можно придать идеальную для броска форму. Но я не могу метнуть его и остаться невидимым, поэтому бросок придется делать из-за угла, чуть-чуть высунувшись, и целиться я буду не в перекресток, который загораживают солдаты, а дальше, за копья стражников, стоящих в моем отрезке коридора, за фонарь, за копья их товарищей, стоящих в следующем отрезке коридора, и прямиком в кронштейн фонаря на следующем перекрестке. Если у меня получится срезать этот кронштейн, то фонарь упадет и, может быть, разобьется, разлив повсюду масло, а от этого, может быть, начнется пожар. Но даже если и не начнется, шум отвлечет хотя бы нескольких солдат, которые пойдут туда посмотреть, что случилось.

Если план сработает, я проберусь мимо стражников, и они ничего не заметят. Если план не сработает, мне придется сразиться с девятью бойцами, голышом и без ка'кари.

Я разминаю руку. Затея плохая, но не худшая из тех, что у меня были.

Еще немного медлю, стараясь придумать что-нибудь получше. Но меня подгоняет мысль о том, что времени мало, а я – не единственный, кто делает ходы в этой игре. Если замешкаюсь, то могу все потерять. Скорее всего, с каждой минутой охрана на корабле становится все сильнее, а мой враг собирает все больше и больше сведений. Я и так уже многим рискнул, решив выспаться ночью.

Знаю, я просто морально готовлюсь к броску. Но мне нужно попасть в цель. Мне не нравится боль. Я терпеть не могу умирать. Я не сражался без ка'кари уже… слишком долго. Наверное, стал чересчур от него зависим. Придется пойти на риск. Можно, конечно, остаться на месте или отступить и проверить какой-нибудь другой перекресток, где придется заново выискивать слабые места – но, что бы я ни выбрал, на кону все равно будет стоять время.

Иногда худшие затеи срабатывают исключительно благодаря их дерзости.

Впрочем, было бы лучше, если бы моя нынешняя затея не казалась мне настолько паршивой.

А, плевать. Я взвешиваю ка'кари в руке. Немного меняю его форму, чтобы он стал больше похож на камни, которыми я в детстве играл в зубу. На улице за снаряды и мишени принималось все, что попадалось под руку, поэтому мы учились метать камни разного веса. Я был маленьким, и обычно мне приходилось бросать дальше, чем всем остальным. Выигранными на спор деньгами я мог несколько дней расплачиваться с цехом или купить на них еды. Так что бросать камни я научился хорошо.

Чтобы меня не заметили трое стражников, глядящих в мою сторону, я с помощью собственной магии окутываю голову плотными, грубыми тенями, а затем выглядываю из-за угла и прикидываю траекторию ка'кари. Он пролетит в волоске от уха среднего стражника, который следит за этой стороной коридора, минует наконечник копья левого стражника на дальней стороне, затем, задев кронштейн фонаря, отскочит вправо и ударится о стену сразу за перекрестком – причем бросок придется сделать крученый, чтобы ка'кари после этого покатился ко мне, а не убежал в один из боковых коридоров, где я уже не смогу достать его своей магией.

Это выполнимо. Безусловно выполнимо.

Если вас зовут Дарзо Блинт.

Я молча ругаюсь на самого себя. Нет у меня времени сомневаться в моих силах.

Была не была. Попятившись, я взвешиваю в руке ка'кари-зубу, высовываюсь из-за угла и делаю бросок.

Глава 61

Черная волна

~– Вижу, ты обзавелся одеждой. А это что такое?~

«Карта. Схема корабля».

~– И как, легко было ее достать без моей помощи?~

«Я справился».

~– Не хочешь рассказать своим будущим слушателям, как все прошло?~

«Ха. Нет. Не хочу. По крайней мере, не сейчас».

~– Значит, настолько плохо, да?~

«Настолько хорошо, что мне даже не о чем рассказывать».

~– Подожди-ка минуту. Кажется, за время расставания мы кое-что потеряли.~

Нет, все на месте.

«Ладно. Что? Что мы потеряли?»

~– Твою честность.~

Не зная, что ответить, я вздыхаю.

Какая вообще разница? Все равно никто не станет это читать. Буду я рассказывать честно или буду врать – это вообще неважно. Мои попытки поступать по совести вялы, бессмысленны и тщетны. Я брезгливо процеживаю вино, чтобы отделить его от мошек, а затем взахлеб упиваюсь кровью. Нам не выбраться с этого корабля. Это задание невыполнимо не только для других. Оно просто невыполнимо, и точка. Мне не справиться. И на этот раз никакой Дарзо Блинт не явится в последнюю секунду, чтобы меня спасти.

«Если честно, без тебя у меня едва получилось раздобыть одежду и карту. Несмотря на всю мою выучку, несмотря на весь накопленный опыт, я, оказывается, вовсе не исключительный; исключительный у нас ты. Особенным я могу назваться только по одной причине – потому что ношу тебя. Выходит, во мне самом ничего особенного вообще нет. Если кто-нибудь выхватит тебя из моих рук и выбросит в море, я пропаду».

Ка'кари ничего не отвечает. Наверное, никто не заложил в него указания о том, как нужно себя вести, если у владельца случается срыв.

Хозяева собак или лошадей часто относятся к своим питомцам как к людям. Они все время разговаривают с ними. Черт, да некоторые даже к своему мечу или копью так относятся. Все же видели, как какой-нибудь человек пинал «тупое» ведро, словно то само прыгнуло ему под ноги? Значит, и мне, наверное, не стоит удивляться тому, что я постоянно забываюсь и начинаю думать о ка'кари как о человеке.

Но я забываюсь. Постоянно.

Наверное, отчасти этому виной мое одиночество. Поговорить мне больше не с кем, вот я и изливаю душу сюда. Это естественно.

И немного опасно: вдруг в какой-то момент я стану чего-то ждать от моего нового «друга», а он поведет себя как инструмент.