Янтарная гавань - Виолетта Орлова

их заметили. Но все же, у друзей оставалась некоторая фора. Извилистая дорожка уводила их все дальше от спасительных кораблей, и им очень хотелось надеяться, что они бегут в безопасное место. Непреодолимый страх подобно клокам серого тумана витал в этом полуразрушенном месте, где признаки тления и смерти соседствовали с жизнью. С гнетущим отчаянием друзья неслись вперед, чувствуя, как то ли от бега, то ли от сырости их лбы покрываются капельками пота. Коварная дорога привела в тупик. Беглецы резко остановились, с ужасом взирая на предательский свод пещеры. Он был гладким, унылым и серым, вследствие чего напоминал могильный камень.

– Пропали, пропали! – обреченно выкрикнул Инк, едва шевеля бледными губами. Беловолосый юноша уже обернулся назад и с ужасом наблюдал, как к ним торопятся полчища крыс, жадно отталкивая друг друга на пути к своей столь желанной добыче. Артур же внимательно смотрел по сторонам. Юноша не мог поверить в то, что дорога просто обрывается. Какой тогда в ней смысл? Разве уважающий себя архитектор, будучи в здравом уме и памяти, станет проектировать дороги там, где в них совершенно нет никакой надобности? А та тропинка, по которой они бежали, несомненно, была кем-то продумана, заботливо выложена досками и даже в некоторых местах снабжена сгнившими от времени поручнями. Разгадка должна крыться в этой стене, на которой, казалось, не сыскать ни малейшего изъяна…

Хотя нет, впрочем, один был. Артур быстро достал из кармана ключ и дрожащими руками вставил его в небольшую замочную скважину, удачно замаскированную под камень. Руководитель искренне надеялся, что предмет, находившийся в его руках, открывает все двери. Один поворот, другой. Ничего. Только топот лапок за их спиной. Что же, значит они будут сопротивляться! Бороться до последнего, ибо больше ничего не оставалось. Набрав воздух в легкие, отважный юноша развернулся, чтобы встретить лицом к лицу надвигающую опасность. Увы, у них не имелось никакого оружия, только собственные руки.

Вдруг позади раздался странный металлический скрежет. Неприятный звук испугал как беглецов, так и преследователей. Тростниковые крысы замерли, нервно щелкая челюстями. Между тем, гладкая стена медленно раздвинулась, приглашая гостей войти внутрь, чего, к слову сказать, ребята не преминули сделать, ибо у них не оставалось выбора. Как только они пересекли границу, отделявшую лодочную станцию от другого квартала, руководитель вновь предусмотрительно вставил ключ в скважину, чтобы закрыть стену. Ворота безропотно подчинились его поспешным действиям, однако настолько медленно, что две особо энергичные крысы все-таки умудрились протиснуться внутрь вслед за ними.

Измученные погоней ребята вновь побежали в темноту. Неужели эта нестерпимая гонка никогда не закончится? Вокруг мелькали жилые ящики, нагроможденные друг на друга, только вот местных жителей не было видно. Пару раз оглядываясь через плечо, Артур заметил, что крысы как будто срослись друг с другом: крепко обнявшись ворсистыми лапками и плотно склеившись боками, они теперь составляли одно единое гротескное существо, с двумя головами. Зачем они так сделали? Впрочем, ответ пришел почти сразу же – таким манером уродливые хищники двигались куда быстрее, чем поодиночке.

– Разделяемся, Инк, немедленно! – отрывистым голосом приказал Артур своему другу. Беловолосый юноша хотел было начать возражать, но руководитель довольно бесцеремонно отпихнул его от себя, а сам устремился петлять между верениц полураскрытых деревянных домов, заброшенных своими жителями. Кажется, крысы сперва немного опешили, осознав тот факт, что их ужин умеет самостоятельно разделяться так же, как и они – соединяться. С гневным фырканьем отбрасывая в сторону меньших серых сородичей, на свою беду оказавшихся на их пути, они не без труда расклеили жирные волосатые тела и устремились каждый за своей добычей. Артур мало о чем думал в эти страшные минуты. Все помышления его разума устремлялись лишь к желанной цели – найти убежище, спрятаться. Смог бы он дать отпор одной единственной тростниковой крысе? Учитывая то, что по своим размерам особь доходила ему до пояса, вдобавок она была вооружена длинным ядовитым жалом, а он, в свою очередь, был обделен какими-либо средствами защиты, то ответ напрашивался один, и он отнюдь не являлся утешительным. Взор юноши с тоской скользил по стенам из ящиков; к сожалению, ни один из этих ветхих домов раторбержцев не мог служить ему прибежищем.

Крыса буквально наступала ему на пятки; бедного юношу спасало то, что улицы в Раторберге были извилистыми, с многочисленными поворотами и тупичками, что позволяло ему резко менять направление, спасаясь таким образом от выставленного жала. В какой-то момент раненый и смертельно уставший клипсянин вновь свернул за угол. Повсюду стояли мусорные корзины, неряшливо перевернутые, словно кто-то захотел порыться в них с целью найти еду. Одна из таких корзин была со всех сторон закрыта ящиками, подобно неприступной крепости с защитными укреплениями. Только взглянув на высокое сооружение, Артур понял, что это и есть его шанс на спасение, пусть даже довольно сомнительный. Как по ступенькам, он стал карабкаться по скрипучим деревянным домам. Когда он добрался до самого верха, то стремительно нырнул в один из ящиков через боковое отверстие и, не без труда отделив гнилые доски от противоположной стороны, спрыгнул вниз, в конусообразную корзину. Теперь получалось, что он как бы со всех сторон был окружен деревянными перегородками из накиданных ящиков, которые, подобно тюремной решетке ограждали пленника от внешнего мира. Крыса попыталась заползти вслед за ним, однако ее толстое брюхо не помещалось в том ящике, через который пролез Артур. Несколько раз безуспешно потолкав его жалом, животное испустило разочарованный вздох, и попятилось назад.

Только сейчас загнанный юноша смог, наконец, перевести дух. В корзине лежал мусор, но, к счастью для Артура, не сгнившая еда, а то его живот снова бы скрутило в приступе тошноты. Старая одежда, обувь, дырявые рыболовные снасти составляли содержимое его неожиданного прибежища. Где сейчас Инк, удалось ли ему спастись? Юноша прислонился к просветам между досками, пытаясь хоть что-то разглядеть через решетку своей тюрьмы. Неужели никто из раторбержцев не спасся, и подводный город сделался местом их погребения? Сколь бы не была трагична эта мысль, Артур не отчаивался. Все тело руководителя болело от ран, нанесенных Грызуном, сердце его стучало так, что, казалось, сейчас выпрыгнет из груди, его нещадно тошнило, а руки дрожали от напряжения, но голубые глаза, по-прежнему горящие несломленной силой духа, продолжали высматривать что-то в беспроглядном тумане.

Внимательно созерцая город, выплывающий из предрассветной серой дымки, можно было обмануться, подумав, что улицы Раторберга ничем не отличаются от улиц обычного уездного городка Королевства. Туман не давал разглядеть диковинные дома; издали казалось, что жилища выглядят надлежащим образом и даже обладают кривоватыми