Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

Я знал, что это бесполезно — снайпер такого уровня уже давно покинул позицию. Но гораздо больше меня волновало другое: кто стоял за этим покушением? Кто настолько не хотел, чтобы имперская армия получила новые защитные артефакты, что решился на столь дерзкое нападение средь бела дня?

— Я найду того, кто это сделал, — произнес я, помогая Варваре подняться. В моем голосе звенела сталь. — И они пожалеют, что переступили эту черту.

Глаза Варвары, до этого момента полные шока, вдруг стали жесткими:

— Я с тобой. Никто не смеет стрелять в меня на моём собственном полигоне.

Михаил, отдав последние распоряжения, подошел к нам:

— Я отправил лучших следопытов. Если снайпер оставил хоть какой-то след, они его найдут. И я лично гарантирую, что виновные будут наказаны.

— Не сомневаюсь в твоих намерениях, — сказал я, внимательно глядя на брата. — Но этим займусь я. Как Законник.

— Максим, сейчас не время для личной вендетты. Это дело государственной безопасности…

— Именно поэтому им должен заняться Законник, — я повысил голос. — Здесь нужны не солдаты, а расследование. И поверь мне, брат, — я положил руку ему на плечо, — я умею раскрывать такие дела.

— Я обещаю разобраться…

— У меня нет времени ждать, пока ты разберешься, — отрезал я. — Если через три дня не будет результатов, я возьмусь за дело сам. И поверь, я найду не только исполнителя, но и заказчика.

Михаил сжал челюсти, и на мгновение между нами возникло напряжение. Но затем он кивнул:

— Три дня. Но держи меня в курсе.

* * *

Мне не пришлось ждать и трех дней. Уже через два Виктор принес первые результаты расследования. Оказалось, что снайпер был связан с одной из иностранных консалтинговых фирм, формально являвшейся частью британского торгового представительства. Мы встретились с ним в моем кабинете в Бюро, который мне выделили после нового статуса. Но заглядывал я сюда редко.

— Подробнее, — потребовал я, изучая скудные данные в докладе.

— Стрелка видели на выезде из города вечером того же дня, — Виктор положил передо мной карту с отмеченным маршрутом. — Он направлялся в сторону финской границы. Мы перехватили его на постоялом дворе, где он ждал связного.

— И?

— Британец, бывший военный, сейчас работает на некоего «господина Стэнли» из консалтинговой фирмы «Вестленд Трейдинг». По его словам, ему заплатили за устранение главного разработчика новых военных артефактов, — Виктор достал еще один документ. — Мы проверили: один из руководителей «Вестленд Трейдинг», Чарльз Стэнли, действительно, числится сотрудником британского торгового представительства. Вернее, числился — он спешно покинул страну два дня назад.

Я поднялся и подошел к окну. Внутри клокотала ярость, но внешне я оставался спокойным.

— А посредник?

— Задержан в Литве. Местные власти согласились содержать его под стражей, но для допроса нужен официальный запрос от императора.

— Подготовь все документы, — я повернулся к Виктору. — Я составлю рапорт и официально признаю эти действия международным инцидентом. Пусть наш министр иностранных дел потребует выдачи задержанного и полного расследования деятельности «Вестленд Трейдинг».

Виктор кивнул, а я взял перо и начал составлять рапорт. От моего настроения зависело очень многое, потому я в словах не стеснялся, прямо указывая на провокацию со стороны иностранных спецслужб. Документ получился резким, бескомпромиссным и, главное, опирающимся на неопровержимые факты. Я отправил его императору в тот же день.

Ответ не заставил себя ждать. Отец вызвал меня в свой кабинет спустя всего несколько часов. Его лицо было мрачнее тучи.

— Это правда? — спросил он, указывая на мой рапорт, лежавший на столе.

— Каждое слово, — я встретил его взгляд. — У нас есть признание снайпера, записанное и заверенное свидетелями. Есть доказательства связи с британским торговым представительством. И у нас есть посредник, который может рассказать больше.

Император тяжело вздохнул:

— Ты понимаешь, что просишь о прямом дипломатическом конфликте с Британией? Одной из сильнейших держав мира.

— Я понимаю, что защищаю интересы империи, — твердо ответил я. — Они пытались убить Варвару Чернову — не просто девушку, но ведущего специалиста по военным артефактам, чьи разработки дают нам стратегическое преимущество. Это не просто покушение — это акт саботажа против безопасности государства.

— И ты действуешь исключительно из государственных интересов? — в его глазах мелькнула искра понимания. — Тут нет личной мести?

— Личное и государственное в данном случае совпадают, — я не стал отрицать очевидное. Да и зачем мне юлить перед императором? — Да, Варвара дорога мне. Но даже если бы речь шла о совершенно незнакомом человеке, я бы действовал так же. Покушение на лучшего специалиста империи — это вызов, который нельзя оставить без ответа.

Отец долго смотрел на меня, затем кивнул.

— Я подпишу указ о требовании выдачи посредника. Но, — он поднял палец, — никаких самостоятельных действий без моего согласия. Это может иметь далеко идущие последствия для всей империи.

— Как прикажете, Ваше Величество, — я склонил голову, добавив официальности, чтобы подчеркнуть серьезность момента.

Когда я уже направлялся к двери, император окликнул меня:

— Максим.

Я повернулся.

— Будь осторожен, — в его голосе прозвучала неожиданная мягкость. — Я не хочу потерять еще одного близкого человека.

Эти слова тронули меня, но я лишь коротко кивнул и вышел из кабинета. В коридоре меня уже ждал Михаил.

— Ну, что он сказал? — нетерпеливо спросил он.

— Подпишет указ, — я зашагал по коридору, и принц пошел рядом. — Но требует действовать по протоколу.

— А ты не будешь?

Я позволил себе слабую улыбку в ответ.

— Разумеется, буду. Я всегда следую протоколу. Просто мой протокол несколько… специфический.

— Ты ведь знаешь, что Петр на ближайшем приеме собирается заявить, что ты действуешь исключительно из личных побуждений и создаешь дипломатический кризис ради защиты своей любовницы?

— Пусть говорит, — я пожал плечами. — У меня есть задокументированные доказательства и признание снайпера. Что есть у Петра? Только сплетни и домыслы.

— Он очень настойчив, — Михаил покачал головой. — И, к сожалению, его поддерживают многие влиятельные придворные.

— Многие, но не все, — заметил я. — И поддерживают они его лишь до тех пор, пока это выгодно. Как только чаша весов качнется в другую сторону, они мгновенно переметнутся.

— Ты слишком циничен, брат, — Михаил улыбнулся.

— Я реалист, — возразил