Невестам положено плакать - Александра Довгулёва

Гленна поспешно отвернулась.

Мужчина и впрямь зашёл в воду, широкими шагами преодолел мелководье и нырнул в быстрый поток. Он был под водой так долго, что Гленна заволновалась. Пёс, усевшийся у её ног, напротив, вёл себя так, будто ничего необычного не происходило.

Наконец, над поверхностью воды показалась темноволосая макушка, впрочем, ненадолго. Пловец глотнул воздуха и нырнул вновь. Он вышел на берег позже, не там где заходил: быстрый поток отнёс его, должно быть, дальше по течению. На нём было исподнее, мокрое до нитки, но прикрывавшее наготу. Он подошёл к Гленне и предложил на вытянутой руке тёмное от времени кольцо, лежавшее на его ладони вместе с крупицами ила и мелкими камешками.

Гленна охнула удивлённо. Ей казалось, что это невозможно.

— Это ваше кольцо, госпожа? — спросил он, склонив голову.

Гленна кивнула и вернула украшение на привычное место. Ладонь мужчины была ледяной от речной воды. Она сжала ладони, точно в молитве, и по привычке, присела в изящном поклоне, который был в ходу при дворе, где она служила.

— Не знаю, как вас благодарить, — сказала она и тут же пожалела об этом.

Человек перед ней мог оказаться кем угодно. Что за награду он попросит за свою доброту от одинокой заблудившейся девушки? Оставит ли он ей право отказать в ней? Гленна неосознанно отступила на шаг назад.

— Вы можете не бояться меня, — поспешил заверить он, — я не разбойник и, упаси Боже, не насильник. Ваша честь и жизнь в безопасности.

«По поводу жизни я не уверена», — подумала Гленна, невольно вспомнив события минувшей ночи.

— Вы промокли, леди, — сказал незнакомец, — да и я тоже.

Он улыбнулся. На щеках у него появились ямочки, а лицо стало по-детски светлым, когда он запустил пятерню в волосы на затылке, будто винился в шалости.

В этот миг что-то внутри у Гленны подпрыгнуло и засияло, точно ночной светлячок. Тугой узел, что не давал ей вздохнуть полной грудью последние часы заметно ослаб. Кто бы ни был этот юноша, она захотела улыбнуться ему в ответ.

Тогда силы покинули её. Пережитый страх, напряжение и усталость взяли своё. Доверившись незнакомцу, Гленна случайно позволила своему телу почувствовать себя в безопасности и поддаться слабости. Краски померкли, сделав мир чёрно-белым, потом всё и вовсе заволокло туманом. Ноги подкосились, в голове зазвенело. Девушка впервые в жизни потеряла сознание. Она провалилась в странное состояние полузабытья. Она чувствовала, как мужчина подхватил её подмышки, не давая упасть, как суетится подле них взволнованный пёс. Девушка ощущала, как охотник волоком, совершенно неромантично потащил её куда-то в сторону от берега. Его мокрая рубашка холодила щёку, влага впитывалась в растрёпанные волосы.

Он положил её на что-то твёрдое, развязал тесёмки плаща. Гленна почувствовала как тёплый собачий язык лизнул её в ухо, силы постепенно к ней возвращались.

Она увидела обеспокоенное лицо, нависавшее над ней и рыжую собачью морду. Пёс непременно вылизал бы её лицо, если бы хозяин не удерживал его.

— Я в порядке, — забывшись, заверила Гленна по-гэльски.

Спохватившись, она хотела повторить фразу на языке местных племён, но этого не потребовалось. Охотник ответил с неясным, но очевидным акцентом:

— Не похоже, что это правда.

Её удивление, видно, было написано на лице, потому, что мужчина добавил:

— Я немного знаю язык ирландцев: приходилось торговаться.

Он осмотрел её пытливым взглядом, не отпуская пса.

— Как вас зовут, леди? — Спросил он уже на местном наречии.

— Гленна, — ответила девушка.

Тут же пожалела: надо было хотя бы немного изменить своё имя.

— Я Борс, — ответил он.

Пёс, видно, почувствовав, что хозяин отвлёкся, вырвался из его рук и добрался до Гленны. Он поспешил ткнуться носом в её искусанные губы.

— Пурка, отойди!

Однако, собака и не подумала послушаться. Гленна запустила руки в её густую шерсть, длинные уши закрыли её ладони. Кабель был небольшим и мохнатым.

— Пурка! — Вновь окликнул его Борс.

Он потянул пса за ошейник и бесцеремонно подмял под себя, заставляя лечь.

— Лежать!

На этот раз кабель послушался. Его хвост, беспорядочно метавшийся из стороны в сторону до этого, грустно лёг на землю. Гленна осторожно села, опасаясь головокружения. К счастью, кроме пляшущих в уголках глаз тёмных точек, похожих на надоедливую мошкару, ничего плохого она не чувствовала. Не считая дикой усталости, конечно.

Борс снялся с места и побежал в сторону реки. Берег из его маленького лагеря просматривался хорошо. Гленна догадалось, что должно быть, охотник видел, как она зашла в воду. Он подумал, что она вздумала топиться. Подобных мыслей в голове Гленны не было никогда, однако, если бы он не подоспел вовремя, девушка, чего доброго, в бесплотной попытке отыскать кольцо, угодила бы в поток прямо в одежде, которая, непременно, утащила бы её на дно, напитавшись влагой.

Охотник, собрал свои вещи, оставленные на берегу. Затем, он скрылся в зарослях тростника, а когда вышел оттуда — в руках его было мокрое до нитки исподнее, а нагота прикрыта одеждами из грубой серой шерсти. Дорогими и добротными выглядели только высокие сапоги с широким голенищем, да кожаная перевязь, к которой можно было крепить оружие.

Он вернулся к Гленне, развесил мокрую одежду на ближайшей ветке.

— Вам бы тоже не мешало просушить плащ и, хотя бы, верхнее платье.

Гленна неосознанно прижала руки к груди. Под её платьем, подвязанным широким поясом, била нижняя юбка и две сорочки, надетые друг на друга. Они, должно быть, остались почти сухими и могли скрыть её наготу. Даже так, мысль о том, чтобы раздеться перед незнакомым мужчиной привела её в ужас.

— Вода холодная, ветер быстро заберёт тепло. К ночи у вас может начаться лихорадка, — сказал он, — я клянусь вам своей бессмертной душой: никто никогда не узнает, что вам пришлось снять платье.

Наверное, было наивно и глупо поверить ему на слово, но уставшая Гленна поверила. Она с благодарностью приняла из рук охотника шерстяное одеяло и сняла верхнее платье через голову. Её одежды были проще одежд принцессы. Служанка должна была уметь облачиться сама, без посторонней помощи. Потому и покрой был свободнее и проще, хотя ткань её наряда для королевской свадьбы была не из дешёвых. Поколебавшись, она сняла нижнюю юбку, потемневшую от речной воды, мокрые вязаные носки и туфли. Она завернулась в одеяло, пока Борс развешивал мокрые вещи.

Лишь сейчас она поняла, что замёрзла.

— Что случилось с вами, леди? — спросил Борс.

Она не знала, что ответить. Расскажи она правду, даже если охотник не имел никакого отношения к королю Тибальду — он мог испугаться. Напуганные