Простые истины - Андрей Александрович Васильев

железный гвоздь и зарывает его в особенном месте. Например, в земле, над которой когда-то висел удавленник, или, скажем, в могилу самоубийцы, что за кладбищенской оградой находится. Короче, туда, откуда сила вырваться сама не сможет, где земля проклята.

— А выкопать она потом этот гвоздь сможет? Если передумает?

— Сможет. Но, как ты знаешь, даром в этом мире ничего никому не дается, потому такой ведьме придется хорошенько потрудиться, чтобы доказать своей же собственной силе то, что она по-прежнему ее достойна.

— А если его выроет кто-то другой? — подумав, спросил Ровнин.

— Молодец! — одобрительно глянул на него Францев. — Хорошие вопросы задаешь. Верные. Если это будет обычный человек, то ничего такого не случится ни с ним, ни с той ведьмой. Ну, разве что только если она надумает силу вернуть, то сначала очень сильно удивится, не найдя спрятанное в заветном месте, а потом еще сильнее расстроится, ибо шиш теперь потерянное вновь обретешь. А вот коли это будет кто-то из тех, кому ведомо, что ему в руки попало, то беда. Например, можно брошенную силу повернуть против бывшей хозяйки, и той мало не покажется. Потому и устраивают ведьмы такую захоронку ох как надежно и тайно. Хотя все равно, бывает, в лужу садятся. Кстати, у нас в отделе несколько таких гвоздей в хранилище валяется, если захочешь, после покажу. Но, ради правды, смотреть там особо не на что. Скобяные изделия как скобяные изделия.

— А с их хозяйками что случилось?

— Да по-разному, — чуть ли не впервые на памяти Ровнина начальник ушел от прямого ответа. — Но, повторюсь, Кристина не из таких. А потому, Олежка, что тебе нельзя делать при общении с ней?

— Давать какие-либо обещания или клятвы.

— А еще?

— Не верить всему, что она станет говорить, и помнить, что мы, может, и не враги, но точно не друзья.

— И?

— Меньше вступать в беседу, больше слушать.

— Молодец. Кстати, мы почти приехали. Говорил же, что рядом.

Через пять минут Францев со своим молодым подчиненным вошел в магазин с завлекательно-иностранным названием Beay gosse, который занимался продажей мужской одежды. Причем сразу было понятно — ассортимент этого заведения явно не заточен под граждан со средним достатком, а тем более под бюджетников.

— Интересно, тут вообще кто-то что-то покупает? — глянув на пару бирок, привязанных зелеными витыми веревочками к пуговицам пиджаков, тихо спросил у спутника Ровнин. — Вот этот костюм стоит дороже, чем я целиком. Даже если в пожизненное рабство продамся.

— Поверь, покупают, — со знанием дела ответил ему Аркадий Николаевич, а после обратился к очень красивой девушке, которая без особой любви смотрела на пожаловавших клиентов. Во-первых, те пожаловали под самое закрытие, во-вторых, их платежеспособность внушала ей серьезные сомнения. — Милая барышня, Кристина здесь? Позовите-ка мне ее.

— Кристина Анатольевна сейчас очень занята, — холодно, но вежливо ответила красавица, — но я с радостью помогу определиться вам с покупкой.

— Поверьте, в другой ситуации мы с моим коллегой с удовольствием пообщались бы именно с вами, но сейчас на это у нас просто нет времени. Потому сделайте то, о чем я вас попросил. И передайте своей нанимательнице, что ее ждет Францев.

Недоверие девушку, похоже, не оставило, но добротно вбитый в ее голову принцип «клиент всегда прав» все же сработал, даже несмотря на то, что речь шла о столь неприглядных особах, как эта довольно стремная парочка.

Вернулась же она уже не в сомнениях, а с весьма удивленным видом, да еще и не одна. Компанию ей составила ослепительно красивая высокая женщина лет сорока, с осиной талией, лучезарной улыбкой и прозрачно-зелеными глазами.

— Аркадий! — Раскинув руки, она направилась к Францеву, который с интересом в это время разглядывал ремень, стоящий приблизительно столько же, сколько машина, на которой сотрудники отдела сюда приехали. — Дорогой мой! Как же я рада!

— Думаю, не очень сильно, — отозвался Аркадий Николаевич, причем ни сарказма, ни иронии в его голосе не наблюдалось. Просто он на самом деле так думал.

Да и то — с чего ведьме радоваться появлению гончих с Сухаревки? Даже если она не входит в какой-то ковен и не участвует в шабашах?

— А вот и нет! — Руки оплели шею начальника Олега, а пухлые губы запечатлели на его щеке смачный поцелуй. — Фу! Чем от тебя пахнет? Ты вообще душ посещаешь? Или даже на это у вашей братии уже времени не хватает?

— Мы только что от Джумы, — с легким вздохом пояснил Францев, — а в ее чертогах, как ты знаешь, пахнет не розами.

— Не знаю, — покачала головой женщина, — не бывала. И не стремлюсь! Но в целом наслышана. Ну, пошли ко мне? Есть хороший коньяк, сыр и лимон. Да! Кто этот мальчуган? Новый сотрудник? Или рассказы о том, что у тебя есть сын, правдивы? Просто вы здорово похожи.

— Первая версия верная, новый сотрудник. Хотя по большому счету эти новички мне и правда в сыновья годятся. Я, знаешь ли, иногда себя рядом с такими, как он, реликтом ощущаю, потому что не очень знаю, как до них достучаться и не всегда понимаю, что они говорят. Олег, познакомься, это Кристина Анатольевна. Кристина, это Олег.

— «Алиса, это пудинг», — рассмеялась владелица магазина и протянула руку юноше, причем не для пожатия, а для поцелуя. Тот на секунду задумался, а после прикоснулся к ее кисти губами. — Ну надо же! Однако и впрямь времена меняются. Или ты ему не сказал, кто я?

— Почему, сказал, — отозвался Францев, — но он у нас юноша с хорошим воспитанием и академическим образованием, потому удивляться нечему. Собственно, тут мы и подобрались к цели нашего визита.

— Ну-ка, ну-ка, — подбоченилась владелица магазина. — Заинтриговал.

— Мальчик молодой, красивый, породистый, а костюма у него нет, — пояснил начальник отдела. — А ведь самая что ни на есть подходящая фигура для представительских целей. Согласись — не мне же, валенку потрепанному, по министерствам с бумажками бегать? И стар я для этого, да и не люблю разнообразный официоз. Вывод — нам бы костюм и все, что к нему прилагается. Ну, галстук, ремень, ботинки.

— Да нет проблем, — обвела немаленькое помещение рукой его хозяйка. — Подберем. Вот только цены у меня не самые низкие.

—