Плюшевый: кулак - Сергей Александрович Плотников

В это я мог поверить: судя по всему, жирность у молока доходила чуть ли не до девяти процентов. Эх. С каким бы удовольствием я смаковал каждый глоток в моем прошлом теле!

Герт вот пил свой стакан с явным удовольствием, аж облизывался.

— Спасибо, тетя Тильда! Очень вкусно!

А я был вынужден одолевать свой стакан маленькими глотками, чтобы не вырвало. Ладно, это мелочи. В моей жизни бывали испытания и похуже. Собственно, почти все.

Но как обидно, господи ты боже мой!

Чтобы немного спастись от неприятных ощущений в пищеводе, я взял с блюда кусочек морковки и захрустел им. Стало полегче.

— Ты кушаешь овощи⁈ — расцвела Тильда. — Молодец! И молоко пьешь, не жалуясь? И уже больше половины стакана выпил? Лис, да тебя не узнать!

О, так можно было жаловаться? И не пить целиком? Это я сглупил. Ну что ж, теперь уж придется допивать, выдерживая образ.

Покончив с молоком, я занялся овощами. Тут, к счастью, никаких проблем не возникло: все вкусно, все сочно, ни от чего не тошнит. Самое то, что нужно на ночь. Правда, Тильда смотрела на меня с таким умилением, а Орис — с таким удивлением, что стало ясно: Лис, несмотря на весь свой интеллект, относился к овощам примерно как обычный ребенок. Герт, кстати, тоже на овощи не налегал: так, прожевал пару кусочков, явно из чувства долга.

А, и еще неожиданное открытие: среди того, что я сначала принял за кусочки редиски или сквоша, оказались аналогично порезанные кусочки какого-то сладкого фрукта, вроде груши. Мама, я так понимаю, подкидывает ребенку лакомство тайком от отца? Что характерно, ни за завтраком, ни за обедом, ни за ужином десерта не предусматривалось.

— Так, ну раз все допили, рассказывай, Герт! — велела Тильда. — Мне нужно знать, что у вас там произошло на уроке, а то от вашего отца и дяди вечно ничего не дождешься!

— Да, тетушка, — вздохнул Герт.

И рассказал.

Он говорил довольно косноязычно, но в его речи звучало неприкрытое восхищение, а мой поединок с Фейтлом приобретал чуть ли не эпические качества.

— Лис, ты одолел его на одной внутренней силе? — ахнула мать. — Орис, но… разве это может быть? Я думала, нельзя прибавлять больше чем по рангу в год!

— Вообще-то, можно, — проговорил Орис, поглаживая бородку. — На низших рангах. После четвертого — точно невозможно. Я слышал о людях, которые и по десять лет сидели на каждом ранге, а потом стали Великими мастерами! — я снова отметил новый термин, предварительно решив, что это, наверное, еще одна ступень над «высшим» рангом. — Но низкие ранги можно проходить и быстрее, по рангу в несколько месяцев. Правда, обычно такое происходит, если ученик уже подросток или даже взрослый, который обучался боевым искусствам, но не обучался внутренней энергии…

— А такое бывает? — удивилась матушка.

— Некоторые еретические школы такое практикуют, — фыркнул Орис. — Они считают, что не стоит тратить так уж много сил, обучая младших учеников работе с внутренней энергией, лучше отбраковать побольше из тех, кто неспособен к обучению бою! Наш Путь лучше — мы сразу учим всех.

— Конечно, ваш Путь Дуба — самый лучший! — сказала Тильда, тем самым подтвердив мою раннюю гипотезу о том, что она сама не боевик и внутренней энергией не владеет.

— Как поразительно! — продолжала мать. — Должно быть, у нашего мальчика невероятные способности! — И шутливо обратилась ко мне: — Только не расти слишком быстро, Лис! Если ты станешь Великим мастером до того, как тебе стукнет двадцать, это разобьет мне сердце!

— Женщины, — пробормотал Орис. — Не слушай ее, Лис. Завтра устрою тебе переаттестацию. Сдашь экзамены на пятый ранг, и поставлю тебя в более старшую группу.

— Дядя Орис! — ахнул Герт. — Это что же, получается, мы с Лисом будем в разных группах?

В более старшую группу? Это совсем другая динамика, совсем другое окружение. Среди старших ребят будет на порядок труднее найти поддержку. Да и Герта рядом не окажется — а он пока что зарекомендовал себя как один из самых верных моих союзников!

И наконец, я дал себе обещание защищать малышню Школы Дуба — конкретно ту малышню, с которой меня свела судьба. Это куда проще сделать, если я буду находиться среди них.

— А что он будет делать со слабенькими детишками, если уже побил пятирангового ученика? — удивился Орис. — Не хочешь расставаться с другом — дорасти до его уровня!

— Отец, прошу прощения, — сказал я. — Я не спорю с твоим решением, но можно я выскажу пару соображений?

— Как заговорил! — хмыкнул Орис. — Действительно, растешь, что ли? Высказывай давай.

— Я сам не знаю, как у меня так хорошо получилось поднять внутреннюю энергию, — сказал я чистую правду. — Что если у меня не получится каждый раз выдавать такой же хороший результат? Кроме того, я учил только те приемы, которые положено знать на восьмом ранге, и ничего не знаю с седьмого по пятый. И наконец, как это будет выглядеть, если я, как наследник, сразу скакну через несколько рангов?

— Хм… — Орис явно задумался, потер черную бородку. — Ты вроде бы прав… Но как это будет выглядеть, если я оставлю заведомо более сильного бойца в младшей группе?

И тут я увидел удачную возможность. Мне все равно нужны были личные союзники, своя «преторианская гвардия». И я все равно собирался сколачивать ее из того, что есть. Так почему не получить на это одобрение свыше?

— А что если я попробую поднять уровень всей младшей группы? — предложил я. — Буду заниматься с ними дополнительно. Если у меня получилось, то и у них должно получиться.

— Хочешь стать учеником-наставником?

— Нет, папочка, я ведь не знаю всех приемов! Я хочу стать… ну, как бы помощником ученика-наставника! — говоря это, я сделал максимально большие и наивные глаза.

Орис вздохнул, взъерошил мне волосы.

— Ну что ж… попробуй. Сроку тебе — до осени. Если поднимешь хотя бы половину остальных учеников хотя бы до шестого ранга — назначу тебя в самом деле учеником-наставником. Если нет — будешь сдавать экзамен, да не на пятый ранг, а сразу на четвертый. Провалишь — пеняй на себя.

— Орис! — ахнула Тильда. — Четвертый ранг — это же водораздел! Ты сам так говорил! Девочек именно с четвертого ранга обычно замуж выдают!

— А потому что за свои слова надо отвечать, — с хитрой улыбкой сказал Орис. — Пусть постарается!

М-да, «папочка» в своем репертуаре. Офигеть педагогический прием — поставить заведомо невыполнимую планку, потом снисходительно потрепать по плечу и сказать «ну, я же знал, что ничего не получится».