Изъ Москвы с любовью (том 2) - Сергей Анатольевич Кусков

— Я — целитель, — взяла слово Алла. — Правда, начинающий. Много позволить пока не могу. Но не хочу, чтобы по брату с сестрой, — это мы если что, — ночью тараканы и клопы лазили.

Работа мозга тётки завершилась лёгкой вспышкой в глазах.

— Да тут прямо недалеко есть недорогая, но приличная гостиница, на Гребнёвской. Оттуда даже кремль видно. Мне по пути, пойдёмте провожу, только не до конца.

Ух ты, вообще замечательно!

Проводила она нас до набережной, по её словам это Ока — в темноте видно, что река большая, но для нас чернота — вода — и вода. После чего пошла налево, к виднеющемуся вдалеке мосту, мы — направо. Прошли вместе всего ничего, метров двести-триста, но она успела рассказать то, что тщательно скрывают таксисты. А именно, город МАЛЕНЬКИЙ, и вся его историческая часть — вот здесь, у Оки. Часть с этой стороны, часть с той. Вот тут, прямо рядом, здание Ярмарки. Когда-то на этом месте в сезон бушевало торжище, на котором создавались и профукивались состояния, главная торговая точка Волжского торгового пути, он же Персидский. Кстати, купцы с которого в той истории спасли Русь, создав Второе ополчение под предводительством Минина и Пожарского. В этой реальности, слав богу, это не понадобилось, но время беспощадно, и влияние ярмарки за столетия почти сошло на нет. Сейчас тут красиво всё — корпуса торговых рядов, пассажи… Но от былого величия только тень, это скорее региональный рынок, никак на международный, и даже на общероссийский не тянет. Рядом храмы, парки, монастыри, церкви… Завтра посмотрим — мы ж не только в детдом приехали, но и погулять. Волжская набережная тоже рядом, но чуть дальше, за Окой. Ляпота, в общем! Мы тётку поблагодарили и, действительно, ножками двинулись вверх по набережной Оки в поисках вывески искомой гостиницы.

Сама набережная не понравилась — какой-то район тут… Не гулябельный. Промышленный. Точнее, портовый. Причалы, где грузятся баржи, припаркованные рядом грузовики, женщины в спецовках, что-то делающие, загружающие или разгружающие — и это среди ночи. Но с другой стороны, мы же не люкс просили, а тут цена явно будет ниже, чем в гостиницах туристической зоны. Что просили, как говорится. Маша смотрела на всё с интересом — нечасто вот так гуляет по рабочим районам. Но видно, что устала.

Так, болтая ни о чём (разомлели, хотелось спать), добрались таки до искомой вывески: «Гребнёвский приют». Так себе название, от него сразу хотелось бежать, но возвращаться и искать другой вариант хотелось ещё меньше.

— Ну что, пошли? — полностью разделяла, судя по настрою и тону, мои опасения Алла. — Рискнём?

— Ага. Вздрогнули, — поддержал я, а неопытная в таких делах Маша лишь пожала плечами. И мы двинулись внутрь.

Привычная стойка регистрации, которую память почему-то называла «ресепшн», хотя у нас нет такого слова. Просто «администратор» и стояка администратора, всё.

— Доброй ночи, уважаемые. Чем можем быть полезны? — усталая, но вежливая дамочка с сонными глазами. Понимаю, почти двенадцать, время покемарить, а тут клиенты.

— Номер. Трёхместный. Мне и брату с сестрой, — небрежно бросила Алла.

Документы для въезда оказались нужны, не всё так плохо. Если б не потребовались — я б напрягся. Нас тщательно переписали, бумаги отдали, затем другая тётка, брутального сложения (видно, чтоб могла таскать чемоданы) откуда-то спустилась и поднялась вместе с нами на третий этаж, показывая наш номер, что тут где.

— Вот, кровати. Телевизор. Тут душ, ванная. Мыло, шампунь на полке в ванной. Крем и полотенца в шкафчике здесь. Постель свежезастеленая, можете не сомневаться. Если что-то надо — просто снимите трубку телефона и наберите ноль — соединит с администратором. Приятного отдыха!

— Так, дети, кто первый купаться? — спросила Алла, когда та ушла, кидая сумочку на тумбочку кровати… Которая стояла одна. Их в номере две, одиночная и двуспальная. Нам сим жестом предлагалось спать на двуспальной.

— А может эту кровать Маше, а ты сюда? — без задней мысли спросил я. Ибо представил Аллочку без одежды, под струями душа… И кое-что во мне зашевелилось. Не буду уточнять, что.

— Ага, ща-ас!

— Сразу нет! — А это девчонки в один голос, после чего переглянулись и улыбнулись. — И вообще, Саш, мы с тобой брат и сестра, не забывай, — продолжила Алла. — А при всём уважении к заведению, стены тут чуть толще картона.

— Да и плевать! — хорохорился я — гормоны в голове играли.

— Саш, трахаться будете, когда приедем! — А это, с гневом и огнём в глазах, фыркнула Маша. — А сейчас мы в командировке.

— Мария Карловна! — прозвенел в номере голос, от которого захотелось вытянуться по струнке. — Мария Карловна, — давайте выясним кое-что? — продолжила Аллочка тише,

Маша аж втянула голову в плечи — так подействовал холодный душ голоса. И это только голос, игра тональностью! Недооценил я целительницу.

— Я — ваша наставница, и одновременно телохранитель. А также целитель, а вам с братом в вашей миссии требуется именно человек моей специализации. Но даже на основании того, что я обязана за вами присматривать и наставлять, без прочего, требую к себе уважения. Я не подзаборная шлюха, чтобы меня ославлять. И если у нас было что-то с вашим братом, это не повод кричать об этом вслух, и тем более не повод это обсуждать. Я понятно выражаюсь?

— Да… Алла, — произнесла красная, как мак, сестрёнка.

— Если вам, Мария Карловна, что-то не нравится — вы знаете номер дежурной дружины, телефон в номере есть. Вам пришлют замену на моё место. Но пока я здесь, давайте соблюдать некий кодекс взаимоуважения?

— Да, конечно, — вздохнула она. — Прости.

— Прощаю. — Целительница потрепала сестрёнку по голове, показывая, что выволочка окончена, и она не злится. — Хорошо, обустраивайтесь, я в душ первая. — И она начала раздеваться, никого не стесняясь. А кого, собственно? Хм-м…

Глава 5

Грустная

— Одни только дети знают, чего ищут, — промолвил Маленький Принц. — Они отдают всю душу тряпичной кукле, и она становится им очень-очень дорога, а если ее у них отнять, дети плачут'.

Антуан де Сент-Экзюпери, «Маленький принц»

Ночь. Огни набережной и порта светят в окно, в номере светло. Не уютно, но с другой стороны тихо — звуков оного порта, сигналов, гудков, матов рабочих — ничего этого нет, только свет прожекторов с погрузочных кранов на той стороне Оки. Машка прижалась ко мне, я обнял её свободной рукой, притянул к себе. Не спит — чувствую. Алла