Янтарная гавань - Виолетта Орлова

подходящий момент для иронии? Тин какое-то время обдумывал сей немаловажный вопрос. Друзья неспешно брели по мягкому песку; закрой они глаза, им могло бы показаться, что они все еще плывут, или, точнее, парят, подобно самим птицам. Только тяжесть собственных тел немилосердно клонила их к земле.

– Кстати, а почему ты так сказал? – неожиданно нарушил тишину Тин.

– Как?

– Что тебе не быть таким красивым, как они.

Даниел пожал плечами.

– Я знаю, что для мужчины внешность не главное. Но в детстве меня всегда дразнили уродливым сморчком и…

– Да, это гриб такой… – со знанием дела кивнул головой Тин, который все явления воспринимал через призму еды.

– Честно говоря, меня это немало обижало. Конечно, мне никогда не хотелось слыть писаным красавцем, но от чуть большей привлекательности я бы, признаюсь, не отказался… – Даниел смущенно замялся, а щеки его по-девичьи залились румянцем. Тин беззаботно пожал плечами.

– Не такой уж ты и урод, – выпалил он наконец, с доброй улыбкой глядя на приятеля.

– Просто, чтобы какая-нибудь девушка заметила меня… Мне нужно будет свернуть горы.

– Да брось, достаточно, чтобы она посмотрела, как ты управляешь судном. Любая красотка тут же влюбилась бы в тебя. Ведь нет ничего прекраснее, чем взгляд уверенного в себе человека, который занимается любимым делом. Да еще и думает при этом о других, что немаловажно в мире эгоистов и себялюбцев.

Даниел признательно улыбнулся другу. Они уже довольно долго шли, огибая мыс острова. Грызун и шлюпка остались далеко за их спинами. Вдруг в какой-то момент Даниел заметил в скале уродливую темную расщелину, похожую на рваную рану.

– Смотри, Тин! Мы непременно должны туда заглянуть.

– Непременно должны? Не узнаю вечного «добром это не кончится».

Тщедушный юноша небрежно выпятил вперед нижнюю губу.

– Я просто навсегда отказался от заблуждения, что все может закончится хорошо. Поэтому не считаю нужным постоянно напоминать очевидное.

Отважные путники, робко держась друг друга, зашли в темный проем, и тут же их обдало холодом. Дыхание горы было студеным и неприветливым, вдобавок остро пахло замерзшей рыбой. Пещера уходила куда-то вверх, а каменные уступы, подобно гигантским полуразрушенным ступенькам, будто бы ненавязчиво предлагали гостям продолжить путь.

– Мы сможем подняться наверх! – воскликнул Даниел и радостно кинулся вперед. В этом юноша был прав. Не прошло и пяти минут восхождения по темному промерзшему туннелю, как ребята оказались на самом острове. На секунду путешественники замерли в удивлении. Мир, в котором они оказались, едва ли походил на все то, что им прежде доводилось видеть. С одной стороны, это место располагало всеми необходимыми элементами, которыми по праву должен располагать остров или материк. Но с другой…

Сперва цвета. Постоянно меняющиеся, насыщенные, фиолетовые, лиловые, голубые… Мясистые волосатые растения, похожие на лопухи, сами по себе выглядят непривлекательно, но когда они еще при этом фиолетового цвета, то становятся просто уродливыми. Синяя крапива, высотой со взрослого единорога, кого угодно приведет в смущение, даже самого искушенного путешественника. Паутина лианы, странные кустарники, похожие на гигантскую ежевику, высоченная лиловая трава по пояс – вот какой пейзаж скрывала за собой серая гряда гор. По этой дикой пустынной местности, судя по всему, никогда не ступала нога человека, а на песке можно было различить лишь следы некрупных четвероногих неизвестных пород.

Друзья настороженно замерли, боясь сделать шаг и дотронуться до этой странной волосатой листвы. А вдруг диковинные растения ядовиты? Всеобщую тишину девственного леса нарушало лишь легкое журчание ручейка.

– Смотри, Тин, вода! – энергично воскликнул Даниел, и первым склонился над ручьем и набрал в ладонь пригоршню живительной воды. Она лукаво поблескивала на солнце и явно отдавала синевой.

– Думаешь, это безопасно? – с сильным сомнением в голосе проговорил юный повар.

– Ах, Тин, ничего безопасного тут нет, запомни это раз и навсегда. Но умереть от жажды я не хочу. Надеюсь, меня ждет более привлекательная смерть. – С этими словами Даниел плюхнулся на колени и с жадностью припал губами к воде. В этот момент он напоминал грациозную дикую антилопу, пришедшую напиться у водопоя. – Вкусно! – весело проговорил он. – Немного даже сладковата, попробуй!

Тин немедленно последовал совету приятеля. Синяя вода, как, впрочем, и любая другая на ее месте, вполне справилась со своим главным назначением – она утолила жажду двух отчаявшихся путников.

– Может, мы не умрем? – с надеждой вопросил Тин у своего бодрого друга, но тот лишь беспечно махнул рукой.

– Даже и не думай, непременно умрем. Но главный вопрос – когда?

– Мы отыскали источник пищи и воды. Теперь остается позаботиться о достойном ночлеге, не так ли?

– Согласен, дружище. До темноты следует отыскать убежище. Но мне бы хотелось сперва осмотреть остров. Хотя, с чего, собственно, мы взяли, что это остров? Только со слов Грызуна?

Тин поднялся на ноги и задумчиво вытер мокрые руки о свои замызганные штаны.

– Ты знаешь, Дан, я вдруг понял, что ненавижу его. Он противен мне до крайности. Все его дикие манеры, постоянное тупое выражение лица, невыразимая жестокость, а еще то, как он расправился с Артуром на крысиных боях…

Даниел кивнул головой, показывая тем самым, что соглашается со своим приятелем.

– Вот честно, не могу представить, почему такой человек выжил, в то время как сам Артур… Кирим… Диана… Все наши друзья… – Тин резко замолчал, испугавшись, что непременно заплачет. Впрочем, настоящие мужчины не плачут, как обычно говорят.

Даниел расстроенно склонил голову.

– Нет такой статистики, согласно которой выживали бы исключительно хорошие люди, Тин. Может, как раз, подобным Грызуну дается шанс исправиться, как знать?

– Думаешь, нам следует вернуться за ним и сказать, что мы нашли источник питьевой воды? – странным надтреснутым голосом поинтересовался Тин. Даниел тяжело вздохнул.

– Да, конечно, должны. Это будет честно и хорошо с нашей стороны.

– Ты прав, старина, – вслед за ним вздохнул Тин. Затем ребята, не сговариваясь, направились вглубь фиолетовой чащи, будто бы немедленно позабыв о своем разговоре, равно как и о том, что вернуться за Грызуном было бы хорошо и честно с их стороны.

Долгое время путники шли молча, руками отмахиваясь от назойливой листвы, которая непременно желала замедлить их продвижение. От ярких красок начинало рябить перед глазами, от усталости заплетались ноги, а живот отчаянно требовал продолжения банкета. Причудливые деревья вырастали прямо из фиолетового песка, из податливой рассыпчатой почвы, смешанной с сосновыми иголками. Тишина стояла почти неестественная; она нарушалась лишь сопением Тина и приятным шуршанием песка под ногами.

Совесть пришла за своими жертвами незаметно. Сперва, как это часто бывает, она деликатно постучалась в их спины, словно в закрытую дверь, вежливо