Дракстрём - Агсин Атум

Одни твердили, что змей столь огромен, что поглощал своей пастью три корабля разом, другие же, что змей тот был и вовсе с огромными щупальцами, которыми он обвивал один драккар за другим, словно небывалой величины спрут в своих смертельных объятиях, сдавливая всей силой и оставляя от каждого лишь щепки. Кто-то говорил, что чудовище чёрное как ночь и на вид такое скользкое, словно это был земляной червь. Другие же упоминали о знакомых им змеиных чешуях, покрывающих тело неизвестного создания. Оно издавало звуки, что в страхе бросались даже самые отважные, и было видно по глазам само отчаяние, вонзающееся в душу, будто блеск мутного ока чудовища был способен на управление человеческим сознанием. Всё это естественно ещё больше давало поводы неверия для разума и без того недоверчивого Ёрмунда, при этом верить тут никто и не требовал, поскольку каждый желал забыть испытанный им ужас.

Свейн во всей этой заварушке также смог выжить, но его ничуть видимо не трогало всё произошедшее, словно юноша и вовсе потерял какое-то понятие о страхе и о чувствах присущих живому человеку. Он лишь рассказывал Ёрмунду, как это было прежде, о своих свершённых подвигах и о том, что даже чудище не смогло помочь трусливым скватри одержать верх над мужеством брюггенов.

Утверждения о том, что змей действительно помогал скватри и выступал в качестве их подручного животного, можно было услышать от очень многих воинов, чем ещё больше обескураживался пытливый ум юного Ёрмунда, особенно, когда об этом рассказывал один из капитанов, что командовал драккаром «Эйвтир» по имени Сигурд, которому лично удалось поучаствовать в схватке с этим небывалым змеем.

Во время остановки на этом проклятом берегу, Сигурд повествовал о том, что змей напал именно в тот момент, когда скватри неожиданно повылазили прямо из-под земли, из-под скал и каменьев, словно не были они существами живыми, а подобны мертвецам.

– Холодный змей хватил своим огромным щупальцем прямо по борту «Гутауда», подбросив старого Ральфа до самого неба, так он и шмякнулся о морскую гладь! Больше его и не видел никто, – говорил Сигурд, размахивая своим клинком перед костром и перед выпучившими глаза от его истории, будто бы слышали всё в первый раз, товарищами – Тогда эта скользкая тварь кинула на меня свой каменный взгляд бездонных глазёнок, полных мрака и жажды крови! Я-то в тот момент и смекнул, что лучше сохранить свой корабль и кинулся прямо на спину этой змеюке, чтобы вонзить свой клинок как можно глубже в её тело, но чудище оказалось настолько скользким, что я не удержался и сумел лишь поцарапать её мерзкий корпус. И вот, в этот самый момент, мне удалось разглядеть на шее этой образины вдавленное кольцо, что-то вроде ошейника почти у самой морды, а цепь, скреплённая с этим самым кольцом, так и билась о воду с противным металлическим лязгом.

Здравый смысл всё время твердил Ёрмунду, что всё это невозможно, а если возможно, то в тот же момент он задавался вопросом: «Почему они до сих пор остаются на этом острове, где вероятно возникнет новая угроза нападения, ведь змей, как стало потом известно, просто уплыл, когда получил слишком множество ран от стрел и копий мужественных воинов, большинство из которых так и сгинули вместе с ним морской пучине.

Капитаны твердили, что ярл не примет трусов, вернувшихся без даров из столь многообещающего похода с утверждением, что такие непобедимые мореплаватели испугались чудовища из старых сказок. С этим утверждением были согласны и многие воины, потому после ночлега планировалось продолжить плавание, даже если придётся сражаться с этим змеем на воде, где у него будет куда больше преимуществ.

Капитан Бьёрн, как и его верный командир Аскольд, так же смогли избежать гибели в этой схватке. Избежал её и Викар, который по случаю оказался вне битвы, как и Ёрмунд, уйдя с другой группой на запад, где им не удалось ничего обнаружить, кроме голых скал. Всех их не волновали чудовища нисколько, потому они готовы были продолжить поход. Что касается Алвиса, так старик был в восторге только от того, что ему удалось вновь повстречаться с легендой его юности.

– Никто никогда не верил мне, сынок, – твердил он уже перед сном – Да и ты наверняка не верил! Но всё оказалось истинной правдой! Он существует, и он точно такой же, как и тогда – наводящий ужас! Мы поймаем его, я в этом уверен! Тогда нам можно будет не идти к берегам Торриланда, а прямо со змеем направиться ко двору ярла, дабы заполучить заслуженную для нас славу!

Ёрмунд не разделял амбиции своего отца. Всё казалось таким неправдоподобным, словно время остановилось ещё там, у той чаши с пламенем, где четверо спутников, вероятно, погрузились в какой-то колдовской сон, а сейчас всё происходящее – это его разыгравшееся воображение.

«Видимо, уснули или были усыплены. Может, если вернуться к чаше, то всё непременно закончится и вернётся на круги своя. Эта божественная шутка, эта игра маленькими человечками»

Юноша не мог заснуть всю ночь, раздумывая и пытаясь принять происходящее. Его не пугала участь быть съеденным змеем, его пугало само его существование, в которое ему верить никак не хотелось.

Утро наступило самое обычное. Солнце взошло, но тучи над островом никуда не сходили, приютившись у вершины центральной горы. Когда загружались на корабли, всем командам пришлось сделать перестроения, поскольку многих воинов, как и некоторых драккаров, недосчитались. Тех павших, что смогли найти, товарищи возложили на погребальные костры, ещё ночью, отчего тьма на острове на время озарилось яркими огоньками, словно звёздный небосвод, которого не было видно из-за недвижимых туч. Те, кто остался жив, но потеряли свой драккар, распределялись поровну на оставшиеся корабли, приступая к командованию новых капитанов. Лишь одному капитану, потерявшему свой корабль, удалось пережить эту битву. Звали его Вальгрим Желторот из Аудунбёда, что был частью флота Йотирфолка. Это прозвище он получил потому, что не носил бороды, так привычной для большого числа уже взрослых мореходов, которые её с удовольствием бурно и пышно отращивали, а также сбривал и волосы на голове, заменяя их на рисунки и узоры, которые испещряли его жёлтую голову. Потерял Желторот не только драккар, но и почти всех своих людей, потому его и ещё десятерых выживших воинов к себе на борт с удовольствием принял Сигурд капитан «Эйвтира», который также остался без многих хороших людей.

Убежище так и не было найдено, но и продолжать его поиски капитаны не имели смысла, поскольку скватри