Стажер Зеркального сыска - Юлия Борисовна Гладкая

закинув голову, захохотала, и все ее одеяние пришло в движение. Забряцали колокольчики, застукали браслеты. Давешние кумушки, крестясь и поплевывая через левое плечо, бочком выскользнули из коридора и поспешили покинуть департамент, так и не дождавшись своей очереди.

Оставшись один на один с цыганами, Митя и вовсе замешкался, но тут хлопнула входная дверь, и аромат вишневого табака возвестил о приходе Игната Исааковича.

Увидев гостей, Зеркальщик коротко кивнул и сразу уточнил:

– За справкой?

– За ней, красивый, ой, за ней, – откликнулась старуха, смахивая с морщинистых щек выступившие слезы. – А то после придете, скажете: «Отчего такие лихие ворожите без спросу?»

– Так вы не ворожите, мы и не придем. – Маг подмигнул цыганке, и та хмыкнула в ответ:

– Не станем. Но справку дай, старая Эльза порядок знает.

– Пройдемте ко мне, – позвал их Игнат Исаакович, отворяя дверь своего кабинета. Митя же тем временем наконец сумел собраться и глянул на пришлых особым образом, как учил наставник. Глянул и скривился. Оба: и мужчина, и женщина – оказались сильными магами – шувани, как они себя звали, посильнее Мити. Видимо, из тех, что чтут кодекс, но служить не желают. Впрочем, что с них, перекати-поле, взять? Хорошо хоть, сообщают о своем прибытии, а то и впрямь мало ли каких дел натворят, а департаменту потом разбирайся.

Митя, вздохнув, вернулся в свой кабинет и, сев за стол, углубился в чтение бумаг, поступивших с вечера. Докладывали о цыганах, о странных звуках из их шатров. Жаловались на обильный снег и подозревали в этом некую Маньку Горемычную с выселок. Попалась записка от бакалейщика с признанием, что разбил зеркало, но не нарочно. Еще с десяток листков с разной ерундой. Для себя Митя отметил разве что Маньку Горемычную. Стоит проверить. После того как пропустили Вареньку, отмахиваться от повторной оплошности не стоило. Катерина Артамоновна была не из тех, кто легко спускает с рук огрехи.

Но едва Митя собрался доложить об инциденте старшему, как дверь приоткрылась и в кабинет проскользнул юнец. Уши его раскраснелись от мороза, пальцы нервно мяли картуз, а губы дрожали.

– Доброго здоровьишка, дядь маг! – выпалил паренек.

Митя сразу узнал старшего сына станционного смотрителя, того самого, что нонче отрабатывал свою вину, метя городские улицы. Младшего же по малолетству наказывать не стали. Но велели отцу получше за шалопаями глядеть. И вот теперь Тема топтался в кабинете, давя ботинками принесенный с улицы снег.

– И тебе не хворать, – откликнулся Митя, – по какому делу пришел? – Стажер старался выглядеть строгим и серьезным, хотя хотелось усадить пацаненка за стол да налить чаю с баранками.

– Беда у меня, дядь маг, – сразу признался Тема, – Иваська пропал.

– Как пропал? – нахмурился Митя. – Когда пропал?

– Поутру пропал, дядь маг, он же послушный, он от меня не отходит, а тут нетути его. – Голос Темы задрожал. – Дядь маг, чую, что лихо это. – Он тяжело сглотнул. – И тятька меня убьет, что за малым не приглядел.

– Погоди, брат. – Митя все же не выдержал, подошел к мальчику, взял его за руку и усадил подле себя. – Ты мне все по порядку расскажи. Может, Иваська сейчас с горки катается или бабу снежную лепит. А мы тут начнем во все колокола раньше времени бить.

– Иваська обещал меня дождаться дома, а как приду, вместе хотели в балаган идти, – затараторил мальчик, – так вот, я вернулся, а его нет.

– Ну так тут все ясно, – улыбнулся Митя, – наверное, не усидел братец твой, да и побежал один на чудеса глядеть.

– Да как вы не понимаете?! – взвился Тема. – Был я у тех цыган, все оббегал, даже по шеям от толстой тетки получил за то, что под фургоны заглядывал, а только нету нигде Иваськи! Нету! – Мальчик вскрикнул и вмиг обмяк, точно силы покинули его. По чумазым щекам покатились слезы. Картуз упал на пол, но Тема не обращал на это внимания.

Митя поднялся и начал мерить шагами кабинет. С одной стороны, он не верил в пропажу Иваськи. Скорее всего, тот заигрался и позабыл наказ. С другой, мало ли чего можно ожидать от пришлых? Где два мага, там, может, и больше. Опять же, все знают, что цыгане детей воруют, вдруг и тут так. Прошлое вновь заворочалось внутри скребущей кошкой.

Тут же на ум пришла утренняя сцена в гостинице. Что там половой сказал? Женщина дочку ищет? Надо бы разузнать, давно ли девочка пропала, что, если это не совпадения?

– Посиди тут, друг, а я сейчас вернусь. – Митя похлопал мальчика по плечу и широким шагом направился к кабинету Катерины.

Уже стоя у дверей, он на секунду заробел, но все же постучал.

– Войдите! – послышался голос волшебницы, и Митя, не хуже своего посетителя, бочком протиснулся в кабинет. Бывшая комната Агриппины не изменилась, даже в воздухе все еще ощущался аромат сушеных трав и ведьмовских зелий. Катерина хоть и занимала должность начальника, но кабинет у Игната Исааковича отбирать не стала, за что тот был ей премного благодарен. – Что у вас, Дмитрий? – поинтересовалась Катерина.

Стажер вытянулся, будто проглотив рельсу, и выпалил, покуда хватало смелости:

– Катерина Артамоновна, разрешите заняться пропажей сына станционного смотрителя, Иваськи?

– Сына, говорите? – Девушка нахмурилась. – Дело, я так понимаю, по нашей части?

– Возможно, – уклончиво ответил Митя.

– Ну раз так, зовите сюда этого смотрителя, поговорим.

Маг тут же замялся, и Катерина подозрительно глянула на работника.

– Дело такое, – начал Митя, – не он сам просит, а сын его, помните, мы, когда дело о призраке распутывали, их навещали.

– Отчего же не помнить, помню, и что? – Катерина взяла со стола карандаш и начала крутить его в пальцах. Стажер залюбовался аристократичными руками Катерины, но тут девушка настойчиво постучала карандашом по столу, привлекая внимание мага.

– Ну так вот, он и сказал, что брат пропал, – опомнившись, признался Митя.

– Когда пропал? – сухо уточнила волшебница.

– Утром, – отрапортовал Митя.

Катерина глубоко вздохнула, отвела взгляд в сторону, затем снова посмотрела на Митю и медленно произнесла:

– Дети любят бегать и играть, и если мальчик ушел утром, это не значит, что он пропал. – Митя хотел было перебить, но Катерина предостерегающе подняла руку. – Даже если это так, то данное дело для постовых, а не для Зеркальщиков. Вы же понимаете, чем отличаются наши службы?

– Я понимаю, но… – начал Митя, но Катерина прервала его:

– Раз понимаете, то пойдите к себе и займитесь делом. Если раньше вам сходило с рук самовольство, то теперь этого не будет. Порядок важнее всего. Вы поняли? – Острие карандаша уставилось прямо Мите в грудь.

Он нервно кивнул и, пятясь, будто рак, вышел за дверь. Затем