Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

— Суши вёсла, — сказал Волынский и сунул руку в воду. Холодная, зараза. — Начнём с середины и будем постепенно смещаться к берегу. Фонарик не забыл?

— Вот, держите, Борис Леонидович, — Лёха помог молодому княжичу закрепить фонарь на лбу. — Какое контрольное время?

— Семь минут плюс одна, — подумав, ответил Борис и спиной вывалился за борт. Мгновенно перехватило дыхание от холодной воды. Успокаивало, что здесь не Балтийское море, а значит, бояться переохлаждения не стоит, если только не увлекаться. Он отплыл от лодки на несколько метров и активировал скрипт защитного купола, под которым образовался воздушный пузырь, и нырнул. Солнечный свет некоторое время подсвечивал воду, но чем глубже, вода становилась темнее. Включив фонарь, Борис опускался вниз, ощущая, насколько тяжело погружаться в пузыре. Мимо, усиленно виляя хвостами, проплыла стайка мелких рыбёшек. Он обратил внимание на какое-то зеленоватое свечение, идущее снизу, и направился туда. На самом дне обнаружились странные наплывы из песка и глины, достигавшие высоты в два-три метра. Они тянулись в разные стороны, пропадая в сумраке глубин. Луч фонаря то и дело выхватывал рыб, водоросли, какой-то мусор в виде банок, бутылок. Даже остов автомобиля мелькнул в стороне. Кто-то утопил старую колымагу или оставил на месте, когда здесь ещё не было водохранилища?

Княжич посмотрел на часы. Пора подниматься. У него есть пара-тройка минут, пока охрана не начала волноваться. Он неторопливо всплыл, с помощью Степана залез в лодку, Лёха накинул на него плед.

— Давайте метров двести севернее, — махнул рукой Борис, показывая направление в сторону едва виднеющегося мыска, вдававшегося в озеро. — Внизу ничего интересного, только развалины остались от глинобитных домов.

Три часа они кружили по расширяющемуся радиусу. Княжич вынырнул после пятого погружения и раздражённо сплюнул в сторону, держась за край надувной лодки.

— Дерьмо, — сказал он. — Мы прошли вдоль западного берега, ничего путного нет.

— Может, сдвинемся к противоположному берегу? — Лёха задумчиво рассматривал белеющую полоску.

— Не в этом дело, — Борис привел дыхание в норму. — Я не знаю, как нащупать магические потоки артефактов. Одарённые их чувствуют. А здесь глухо.

— Попробуйте порезать руку, чтобы кровь пошла, — кивнул на ножны Степан. — Магия на крови самая сильная, вдруг удастся активировать «спящие» артефакты. Таким образом можно сориентироваться, куда плыть.

— Соображаешь, — усмехнулся Борис. — Ладно, помоги мне забраться в лодку. Ещё раз нырну — и на берег. После обеда продолжим.

Когда он снова погрузился в воду и рассёк ладонь острым как бритва ножом, то застыл, словно ощутив странную вибрацию, которая распугала всех рыбёшек. Исходила она со стороны западной оконечности озера, куда и показывал Лёха. Пузырь ещё держался, поэтому княжич развернулся и торопливо поплыл навстречу усиливающимся энергетическим колебаниям. И они были явно магического наполнения.

Перед ним выросли стены двухэтажного здания, тоже уже оплывшего и потерявшего форму, но судя по размерам, оно занимало значительную площадь. Виднелись даже улочки, расходившиеся во все стороны от «дворца», как тут же окрестил находку Борис. Вибрации исходили именно оттуда. Хотелось тут же броситься туда и начать поиски, но здравый смысл возобладал. Он поднялся на поверхность и увидел, насколько далеко уплыл от лодок. Помахал рукой, лёг на спину и стал ждать, когда Степан с Лёхой доберутся до него.

Оказавшись в лодке, он глотнул горячего чая из термоса и сказал дрожащим голосом:

— Что-то нащупал. Кидайте буёк. Буду после обеда здесь работать. И ни слова этим черноусым абрекам. Делайте вид, что зря время потратили. Шавкату, если начнёт спрашивать, говорите, что пусто всё. Не доверяю я ему.

Пока плыли к берегу, княжич зарастил разрез на ладони, направив в руку усиленную порцию энергии. Остался лишь розовый шрам. Как подумал, что снова придётся резать по живому, Борис поморщился. Лишь бы все его усилия не прошли даром.

Когда они вышли на берег, княжич сделал усталое и безразличное лицо, отмахнулся от вопросов бухарца. Парни уже сварили суп из горохового концентрата с тушёнкой, налили Борису полную тарелку.

— Капитан Рамзи спрашивает, останемся ли мы ночевать сегодня или уезжаем? — Шавкат присел рядом со своей тарелкой и куском хлеба.

— Я хочу после обеда обследовать ещё пару квадратов, — пояснил Волынский, хлебая наваристый суп. — Если ничего не найдём, завтра утром поедем дальше на запад. Хочу вдоль Ефрата прошвырнуться. Там же есть заброшенные города?

— Я не столь силён в местной географии, — смущённо произнёс бухарец. — Но там много современных городов, где можно спокойно ходить по антикварным лавкам. Вдруг на нужный след нападём.

— Слушай, Шавкат, а тебе не показался странным лавочник в той деревушке? — неожиданно спросил Борис.

— Старик как старик, — пожал плечами консультант. — Но толк в вещах знает. Ножи, кинжалы и сабли у него действительно ценные, с магической подпиткой.

— А как определил? — заинтересовался Волынский.

— Да у нас каждый горожанин обвешан амулетами, — рассмеялся Шавкат. — Я не исключение. Вы же знаете, что магические предметы всегда взаимодействуют друг с другом.

— Ну да, — не стал спорить Борис, вспомнив возникшую в воде вибрацию. Это не нож откликнулся на замурованный под толщей ила и песка артефакт, а Дар чувствовал нечто родственное, ну, или похожее по силе. — На что может реагировать кровь?

— Да много на что, — бухарец пожал плечами и доел суп, после чего отставил тарелку в сторону. — Но в большей степени с её помощью запирают очень опасные вещи.

— Неразумно, — задумался княжич. — Любой человек может вскрыть печать, если нечаянно капнет на неё свою кровь. Гипотетически предположив….

— Если бы всё так было просто… Печать закрыта кровью мага — она и открывается с кровью одарённого, но опять же не каждого. Существует множество допущений и запретов, которых накопились за тысячелетия магического искусства.

После обеда Борис не сразу приказал прыгать в лодку и грести к буйку. Излишняя торопливость привлечёт внимание гвардейцев, а те, в свою очередь могут тут же связаться с генералом. Не нужно заранее устраивать ажиотаж. Поэтому он полежал во внедорожнике со включённым кондиционером. Вот если бы здесь был Велимир, то запросто охладил воздух. А Волынские оперируют Огнём и Воздухом, так себе в условиях жаркого Востока.

И снова плеск вёсел, входящих в бликующую солнцем гладь воды, размеренное сопение