Геммы: комплект из 2 книг - Анна Коэн

Господин Халдеев нашелся быстро – он спал за широким столом, что стоял прямо за постаментом, умостив голову на скрещенных руках и причмокивая губами. Больше в зале, да и во всем дворце, ничего не было – только высокие, отполированные до зеркального блеска белые мраморные стены и пол. Ни тебе фресок, ни мозаик, ни даже маломальских перегородок. Зато по углам и у стен громоздился какой-то подозрительный скарб, похожий на свалку мебели и крестьянских инструментов. Все это безобразие на грани пьяного сна вызывало у Леса… оторопь? Неприятное чувство, непривычное.

Бой подкованных сапог Нормы и Октава нисколько не потревожил спящего, поэтому, приблизившись, Лазурит деликатно покашляла в кулак. Безрезультатно. Тогда Октав тронул Ефима Артемьевича за плечо.

Халдеев поднял сначала помятое лицо, потом веки. На вид ему было за шестьдесят, парика он не носил, а рукава некогда справного камзола изрядно засалились. Когда он потянулся, под мышкой сверкнула самая настоящая дыра.

– Ма-а-а, – зевнул Ефим Артемьевич. – С кем имею честь, мнэм?..

– Сыск Вотры, – мрачно отрекомендовался Октав. – У вас пожар.

– На северной дороге, я полагаю? – уточнил городничий.

– Именно! – Норма так туго намотала на палец белую ленту, что он покраснел, зато щеки ее были белыми как мел. – Немедленно нужно его остановить, город в опасности! Здесь же всюду деревянные дома и…

– Милочка, зачем так кричать, – покачал головой городничий. Казалось, он вот-вот снова уснет. – Пожары здесь привычное дело. Погорит-погорит и перестанет. До города не дойдет, можете быть покойны.

– Хотите сказать, там засека?

Господин Халдеев вяло пожал плечами:

– Засека? Да, полагаю… Не стоит беспокойства, это пройдет…

– А потоп на погосте? – Лес упер ладони в столешницу, нависая над этим раздражающе сонным господином. – Тоже обычное дело?

– Разумеется. – Городничий растянул губы в улыбке. – Грунтовые воды, я полагаю… Рано или поздно они отступят, и дорога… снова будет на месте, мнэм. Это все?

Норма недоверчиво хмурилась, но ничего не говорила, лишь продолжала терзать кончик косы и с растущей тревогой оглядывалась по сторонам.

Слово взял Октав. Он потер подбородок, на котором за последнюю пару дней проклюнулась щетина, и спросил:

– Что ж, если у вас все под контролем, как вы полагаете, есть ли другие выезды из города? У нас срочное поручение, мы спешим.

Городничий еще раз зевнул и несколько раз моргнул, будто продолжал бороться со сном.

– Подрожна раньше была важнейшим дорожным узлом. – Он даже поднял палец, чтобы придать веса своим словам. – Это теперь о нас все забыли, но в прежние времена… Но, впрочем, что это я? Прошлое в прошлом, мнэм. Да, есть еще дорога, ведущая на запад, и другая – на восток. Выбирайте любую…

Спешно распрощавшись с господином Халдеевым, геммы едва не бегом покинули это странное место.

– До чего раздражающий тип! Я чуть сам не задремал, пока он выговаривал два слова! – горячился Лес.

– С этим городком что-то не так, – поежилась сестра. – Поскорей бы убраться отсюда.

Они выбрали двинуться на запад, так как оттуда было ближе всего до южного хребта. Дорога нашлась быстро и, несмотря на запустение, даже не была слишком разбитой. Вот только выехать по ней из Подрожны было нельзя.

– Селевой. Обвал, – раздельно произнес Октав. Его ноздри раздувались, как у взбешенного ослика. – Посреди дороги! Уму непостижимо!

Гора глины с обломками тонких деревьев и торчащими из нее валунами не казалась достаточно надежной даже для пешего, что уж говорить об экипаже, запряженном двумя лошадьми.

– Да бес с ним, – махнул рукой Лес, поравнявшись с возницей. – Двинем тогда на восток, может, завернем в Нев – карету все же надо отладить, – и выразительно покосился на кривую ось.

Турмалин стиснул поводья и заскрипел зубами. Таким злым Лес его еще не видел.

Сестра поддержала идею:

– Не будем терять время! Восток так восток.

Но и это направление не оправдало надежд отряда.

– Мне же это мерещится? – слабым голосом спросила Норма. – Умоляю, скажите, что мерещится!

Впереди был мост через не самое глубокое, но все же ущелье. И он был сломан – пара досок, скрепленных веревками, болталась по эту его сторону, а большая часть – по другую. Фундук приблизился к краю, все тщательно обнюхал и с чувством выполненного долга пометил тоскливо торчащий из земли столб, к которому крепилась некогда полезная конструкция.

– Серафимы, что же делать? – Норма уронила лицо в ладони.

Лесу больно было видеть ее в таком состоянии. Но это место, этот поганый городок, явно располагало к тоскливым мыслям.

– Мы попробуем перепрыгнуть, – заявил он. – Доскачу до Нева и приведу подмогу.

– А ты… то есть Фундук сможет? – чуть оживилась она.

– Мне кажется, это рискованно, – заметил Октав.

Но Лес уже примерялся. Когда еще ехали вдоль головного тракта, он не раз уводил Фундука подальше и тренировал его для скачек. Доводилось им и прыгать – через плетень там, через овраг. Кошкан – мощный зверь, в два скачка нагоняет быстро скользящего по степи к табуну полоза. Должно получиться.

Перед прыжком они все вместе прикинули расстояние до другой стороны, разметили его на глинистой земле, и Лес приступил к пробам. Допрыгнуть от одной полосы до другой получалось далеко не всякий раз, и с каждым промахом он все меньше был уверен в успехе этой затеи. Наконец, соскочив с запыхавшегося зверя, он признал:

– Это не выход. Сам шею сверну ни за грош и кошкана погублю.

Норма, казалось, вздохнула с облегчением, и Леса это слегка уязвило. Значит, с самого начала не особо надеялась.

– Но у меня есть другая мыслишка, – тут же продолжил он. – Помните кандэлльцев на площади?

– Тех пьянчуг? – поднял бровь Октав. – Их забудешь.

– У пьянчуг есть топоры. – Лес широко, победно оскалился. – Попробую потолковать с ними, может, они нам подсобят.

В этот момент карета издала странный звук, похожий на рев умирающего лося, и свежая ось переломилась точно пополам. Кони встали бы на дыбы, не будь они такими вялыми, но вместо этого лишь тихонько заржали.

Норма на трясущихся ногах сползла с облучка на землю, поддерживаемая Октавом. Зубы у нее явственно клацали друг о друга.

– Похоже, каретники из нас так себе, – заключил Турмалин и внезапно расхохотался.

«Безумный, безумный город», – решил Лес.

* * *

Лестер, как и сказал, отправился договариваться с кандэлльцами. Ему подумалось, что было бы неплохо перебросить на другой край пару-тройку крепких сосен, коих здесь росло в изобилии. А что может быть проще, когда у тебя есть стальные мускулы и огромный топор, как у тех бородачей? Вдохновленный своей идеей, он казался самым бодрым в их маленьком отряде.

Норма и Октав распрягли лошадей и отправились искать им пропитание – те выглядели снулыми и обиженными жизнью. Раз инквизиторский экипаж уже не спасти, дальше геммы намеревались отправиться верхом. Как раз двое на лошаденках, а Лес – на кошкане, как и всегда. Норме это показалось самым здравым решением.

Послонявшись по городу, они наткнулись на караван Хасана Курута. Правда, для настоящего каравана он был маловат – всего две большие телеги, каждая запряжена четырьмя тяжеловозами. Вокруг телег разбили подобие лагеря – пара малых палаток и одна большая, ярко-изумрудного цвета и, кажется, шелковая? В любом случае она трепыхалась и переливалась всеми оттенками зеленого на слабом ветерке. У ее входа, украшенного расшитыми платками, сидел на пестром ковре Хасан Курут и пытался накормить фруктами мартышку. Та отпихивала его пальцы тонкими лапками.

– О, у него должен быть хотя бы овес для лошадей! – обрадовалась Норма и направилась было в сторону купеческого лагеря, но Октав удержал ее, схватив за локоть, и увел в проулок. – Ты беса погнал?!

– Тш! – Он прижал палец к губам и выглянул из-за угла. – А то заметит и снова прицепится как клещ.

Лазурит прищурилась. Лошадь, что она вела, тяжело и протяжно вздохнула.

– И чего вы взъелись на несчастного человека? Он расстроен тем, что подводит людей, которым что-то обещал.

Настал черед Октава смотреть на нее с подозрением.

– И с чего ты это взяла? Ничего такого этот Курут не говорил.

Норма прикусила