Концессионер - Дмитрий Шимохин

производство динамита, налаженное по нашему совместному патенту, не просто пошло в гору, но и превратилось в золотую жилу. Моя доля патентных отчислений составила двести семьдесят тысяч рублей! Чистыми. Легальными. Наличными деньгам!.

— Прекрасно, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. — Вычтите из этой суммы стоимость моего заказа. Динамит, бурильная машина, амальгаматор — все, о чем мы договаривались.

— Все готово, герр Тарановский, — с довольной улыбкой ответил Нобель. — Признаться, мы не успели отправить, оборудование еще здесь у нас.

— Жаль конечно, — протянул я. Но думаю отправите в ближайшее время.

— Все непременно, герр Тарановский.

— Остаток суммы прошу перевести на мой счет в Государственном банке. И, полагаю, это не последний мой заказ!

Разобравшись с этим, я отправился дальше — к Берду и Лесснеру. Встречали меня там с настороженным удивлением.

— Господин Тарановский! Наконец-то! — воскликнул Берд-младший, потомок шотландских инженеров. — Мы как раз готовим к отправке эту диковинную машину.

Я усмехнулся и молча выписал ему чек на полную сумму. Его глаза округлились. Он не ожидал такой быстрой и полной расплаты. Моя репутация как человека, который держит слово и платит по счетам, в этот день взлетела в промышленных кругах Петербурга до небес.

Следующим в списке был Лесснер. У Густава Лесснера, в его аккуратных, по-немецки чистых цехах, история повторилась. Мои усовершенствованные миасские чаши для амальгамации, блестящие, пахнущие свежей смазкой, стояли в ряд, готовые к отправке. Я оплатил и этот счет, и сразу заказал еще — теперь уже для Сибирского Золота. Теперь у меня было все. Динамит, чтобы рвать скалы. Драга, чтобы черпать золото со дна рек. Амальгаматоры, чтобы извлекать из руды последнюю, самую мелкую пылинку. Моя промышленная империя в Сибири переставала быть мечтой. Она обретала плоть — плоть из стали, пара и гениальной инженерной мысли.

Ну а последний и самый важный визит я нанес человеку-легенде — Николаю Ивановичу Путилову. Его завод встретил меня адом: брызгами раскаленного железа, угольной гарью и едким дымом. Сквозь полумрак огромного цеха, прорезаемый снопами оранжевых искр от молотов, виднелись закопченные, потные фигуры рабочих, похожих на мифических гномов, творящих из огня и стали настоящие чудеса.

Николай Иванович стоял посреди этого грохочущего хаоса. Кряжистый, могучий, в простой рубахе с закатанными рукавами, с непокорной рыжеватой бородой, он и сам казался языческим богом огня и металла.

— Николай Иванович! — крикнул я, пытаясь перекричать шум.

Он обернулся, и его светлые, почти голубые глаза сверкнули в полумраке.

— А, золотопромышленник! Тарановский! — пророкотал он. — Давно не виделись! Сделал я твои игрушки! Пойдем, покажу!

Он провел меня в угол цеха, где стояли, готовые к отправке, две паровые машины. Огромные, приземистые, пышущие мощью даже в неподвижности. Мои насосы для гидродобычи. Я оплатил счет, и мы уже собирались распрощаться, когда я решил рискнуть.

— Николай Иванович, это только начало, — сказал я. — Мне нужно еще кое-что. Более серьезное.

Я рассказал ему о Бодайбо. О том, что там золото лежит не только в песке, но и прямо на дне рек, так что его можно не мыть, а черпать.

— Мне нужна баржа, — сказал я. — Плавучая фабрика. Паровая драга. Чтобы стояла на воде и черпаками, как ложками, выгребала со дна золотоносный грунт, тут же промывала его и выплевывала пустую породу.

Путилов слушал, и в его глазах разгорался азарт инженера, столкнувшегося с невыполнимой, а оттого еще более притягательной задачей.

— Драгу я тебе сделаю, какую угодно. Но вот доставить ее аж на Лену… — он покачал головой. — Да как же ты ее туда привезешь-то, чудотворче⁈ Она ж по рекам не пройдет! На первом же пороге разнесет в щепки!

— А мы ее не по рекам повезем. Мы ее повезем по частям.

Я прямо на пыльном полу цеха, обломком угля, начал рисовать ему схему.

— На Байкале, — говорил я, — уже ходят пароходы, которые привезли сюда из Англии в разобранном виде. Их везли по суше, секциями. А собрали уже на месте. Так же мы поступим и с драгой. Вы построите ее здесь, но так, чтобы она разбиралась на части. Каждую часть мы погрузим на подводы, довезем до Лены, а там, на месте, уже соберем.

Путилов смотрел то на мой корявый чертеж, то на меня, и его лицо выражало смесь шока и восторга.

— Вот это… — он с трудом подобрал слова. — Вот это размах! Ты, парень, саму Сибирь перекроить хочешь! Хорошо! Будет тебе драга! Самая лучшая, какую только можно сделать! К осени управимся!

Мы ударили по рукам, и эта сделка, заключенная посреди грохочущего, огненного ада литейного цеха, была мне дороже всех моих миллионов. Это был союз не денег, а воли и инженерной мысли, который должен был изменить лицо Сибири.

— И это еще не все, Николай Иванович! Драга — это прекрасно. Но у меня большие планы. Слышали ли вы про экскаваторы?

— Это что за чудо-юдо? — удивился тот. Я протянул ему эскиз машины.

— Чтобы ее перекроить, Николай Иванович, одних драг мало, — ответил я, входя в раж. — Нам нужно двигать землю. Горы земли. Быстро.

Он вопросительно поднял бровь.

— Мне нужна паровая землечерпательная машина, — я начал объяснять ему мой эскиз, где схематично было изображено то, что в будущем назовут экскаватором. — Представьте: паровой котел на колесах или на полозьях. И длинная «рука» с ковшом. Чтобы могла сама, без сотен землекопов, рыть каналы, грузить породу в вагонетки. Очень производительная штука!

— Паровой землекоп… — пробормотал Путилов, и в его глазах загорелся огонь изобретателя. — Черпать землю машиной… Это возможно! Это очень даже возможно! Вот ты голова!

— А чтобы таскать вагонетки и возить бревна для шпал по бездорожью, — продолжал я, чувствуя себя в этот момент персонажем фильма «Сибирский цирюльник» — мне нужен паровой локомобиль. Мощный, тяжелый, на широких колесах с грунтозацепами. Чтобы мог не только тащить, но и толкать. Спереди должен быть «отвал» — представьте себе гигантский нож, которым можно будет срезать холмы и прокладывать дорогу сквозь тайгу!

Путилов смотрел на мои рисунки, и его лицо становилось все более восторженным и изумленным. Перед ним раскрывалась целая взаимосвязанная система завоевания пространства, где одно чудовище роет землю, второе тащит ее, а третье добывает для всего этого безобразия деньги, извлекая из земли золото.

— Хорошо! — рявкнул