Сансара 2 - Евгений Кострица

class="p1">– Меня как раз так и учили. Это и называется «классическим образованием»! – сухо ответила Инь, копируя интонации Мири. – Практику при желании сама где-то пройдешь. Бери тетрадь и записывай. Покажу что и как, если будут вопросы.

– Ага, счас! – Юля радостно метнулась за дверь.

Топот босых ножек затих в коридоре, а Инь выдохнула, оставшись одна. Она подошла к окну и отдернула штору. Свет ворвался в комнату, заставив прищуриться. Мир казался всё тем же, но как бы с другой высоты, в другом теле и другими глазами. Еще очень много надо узнать. Лучший способ понять – кого-то учить, а там видно будет.

Через минуту Юля вернулась с тетрадкой, полная нетерпения и детской радости, будто купила счастливый билет.

Подумав, Инь решила, что много времени у них вряд ли будет. Неизвестно, сработает ли здесь «Рыбкина Память». Если Моня узнает, разгонит к чертям их семинар. Разумнее курс придется сократить, дав только самое нужное. Любая девушка должна знать свои силы.

– Я внимательно слушаю! – подтвердила Юля готовность, выглядя собранной и уже совершенно серьезной.

– Тогда записывай: чтобы убрать рвотный рефлекс, горло лучше заранее смягчить теплым маслом… – начала лекцию Инь, заинтриговав с первых же слов.

Ученица внимательно слушала, глубокомысленно морщила лоб и прилежно писала, подчеркивая важные места красной ручкой. Иногда успевала сделать карандашный набросок, чтобы ничего не забыть.

– Ты прекрасно рисуешь, – похвалила, впечатленная ее старанием Инь. – Пока схематично, но очень похоже.

– С натуры вышло бы лучше. Я потом еще карандашами раскрашу, – пообещала Юля, обводя жирным в конспекте последний абзац. – Как правильно пишется – минет или миньет?

– Первое, – флегматично ответила Инь. – На сегодня, пожалуй, и хватит.

– Спасибо! – обняла ее Юля, прижавшись всем телом. Она подняла голову и хлопнула ресницами, как невинный котенок, что выпрашивал корм. – Я позову – придешь к нам еще?

– Обязательно, – пообещала ей Инь. – Твое домашнее задание – найди себе парня. Для тренировки любой подойдет.

– Мне не нужен любой! – фыркнула та. – Что ты думаешь про Моню и Роби? Она любит его? А он ее?

– Ревнуешь?

– Чуть-чуть. Хотя нет. Она меня бесит. Так что?

– Я не знаю. Страсть не любовь, но их легко перепутать, – голос сирены звучал убедительно мягко. Ее пальцы – грубые, Монины – ворошили волосы Юли, пахнущие детским шампунем. – Попробуй признаться ему.

– Нет! – испуганно отпрянула Юля. – Сотри разговор прямо сейчас!

– Тогда забуду, где остановила урок.

– Не проблема. Я покажу свой конспект.

– У тебя всё схвачено, да?

– Не всё. Дай потрогать, пока его нет?

Инь вздрогнула, почувствовав, что Юля не стала ждать ее разрешения, и отпрянула:

– Нет!

– Почему? – Неохотно убрал руку, Юля разочарованно шмыгнула носом. – Он же такой…

– Потому что так со мной делали там! – возмутилась ее наглостью Инь. – И вообще – между собой разбирайтесь, а я здесь проездом.

– Ну пжа-алуйста… – по-детски захныкала, надув губки, та.

– Нет.

– Даже если придумала, как вам помочь? – прошептала Юля, словно кто-то мог их подслушать.

– Как? – подняла брови Инь.

– Вызову Сири! – голос звенел детской уверенностью. – Моня говорил, что она знает всё. Спиритический сеанс поможет ее расколоть!

Инь нахмурилась, брови – его брови – сдвинулись в резкую линию. А внутри – холодок.

– Сири не бывает вместе со мной – только с ним.

– Не вместе с тобой, а вместо тебя! – заявила Юля, покачав перед ней указательным пальцем. – Моня говорил, что Сири – твоя темная форма. А раз ты тут, то и она тоже здесь. Может, как в гипнозе – что-то да вспомнишь?

– Нет, – Инь покачала головой решительнее, и ее голос стал тверже. – Она отмороженная. Это слишком опасно. Да и если бы хотела, то не знаю, как ее вызвать. И потом и загнать надо как-то обратно.

Юля закатила глаза, фыркнув с театральной досадой:

– Да всё просто: включи «режим Сири», когда ее позову! Я и Моне сказала: «переключай себя сам».

– Это так не работает.

– Он тоже так говорил. Шизики вы, вот и паритесь, придумываете свои заморочки – кто в ком, где и как. Один раз сработало, раз ты уже здесь.

– Ну, не знаю… – Инь замялась, скрестив на груди руки, как защищаясь. Они разные люди, а не спятивший шизик! Не стоит так всё упрощать.

Но сама идея была неплоха. Роби молчит, как партизан, а бесцельно бродить по лесам можно там вечность. С «Той-Которую-Ждут» давно пора разобраться, а Сири знает больше, чем говорит. Не просто же так сломала «Ключ Купидона»? Между всем этим есть какая-то связь.

Но пустить к Юле эту темную тварь? Кто знает, что у той на уме? Риск слишком велик. Чего-то хорошего от нее ждать даже не стоит.

– Попробуй хотя бы! – Юля подскочила, глаза загорелись, и она схватила Инь за руку и потащила к себе. – Ко мне только пойдем. Вдруг серой запахнет и завоняем тут всё!

Толкнув ее в свою комнату, щелкнула замком, будто отрезая их от внешнего мира, и обернулась, выжидающе глядя на Инь.

Она осмотрелась. Моне вход сюда запрещен, поэтому обстановка была незнакома. Убежище девочки причудливо сочетало мягкость и хаос – контраст детской нежности и одержимости фанатки хентая.

Стены в розовых обоях с узором цветущей сакуры – веточки тянулись к потолку, где висела люстра в форме бумажного фонарика, отбрасывающая теплый, уютный свет. На полке над кроватью восседал плюшевый мишка – старый, с выцветшей коричневой шерстью – подарок пропавшего еще в детстве отца.

А рядом теснились куклы анимешных героев. Тут была фигурка Наруто в ярко-оранжевом костюме, застывшего в позе с кулаком, поднятым к небу, и Сейлор Мун с длинными золотыми косами. Тут же Мaka из «Пожирателя душ» и потрепанный Тоторо, чья серая шерсть вытерлась от слишком частых объятий.

Кровать – низкая, с розовым, усыпанным сердечками, покрывалом и подушками-обнимашками. Одна, с изображением Леви из «Атаки титанов», прижата к изголовью, его суровый взгляд диссонировал с мягкостью ткани. Другая, круглая, с улыбающимся Чиби-маруко, казалась почти живой, а третья – длинная, как дакимакура, – изображала Хаула из «Ходячего замка.

На стенах плакаты и постеры, где некоторые явно уже из хентая. Среди них были картинки, которые Юля рисовала сама. На столике у окна несколько томиков манги, карандаши и тетрадки. Розовый планшет – потертый, с наклейками на крышке – валялся посреди этого хаоса. Здесь пахло ванилью – на подоконнике тлела аромасвеча в баночке, украшенной блестками, а рядом стояла открытая коробка с конфетами. На полу у кровати пушистый коврик, а в углу примостился маленький алтарь фандома – стопка дисков, перевязанная ленточкой с бантиком.

– Ну, давай! – нетерпеливо воскликнула