Фантастика 2025-161 - Мила Бачурова

class="p1">А три ночи назад случилось то, чего так ждали адапты: сильный снегопад. Утром, когда обитатели близлежащего поселка спали за закрытыми дверями и ставнями, Серый и Мрак притащили со двора, которому не повезло оказаться рядом с дорогой, двух жирных индюшек, большой ломоть сухого хлеба — его, вероятно, размачивали, чтобы кормить птиц — и целый котелок картошки.

— Жаль, свиньи у них не водятся, — прокомментировал вылазку Серый, — ну да черт с ним, и так от пуза наедимся.

О воровстве Эри больше не заикалась. На радостях они закатили пир горой, Серый опомнился и велел экономить только на следующую ночь. Остатки добычи растягивали, как могли.

Серый начал рассказ, вероятно, для того, чтобы Эри не заснула, пока ест.

— У коня на лбу пятно, видала?

— Да, — с трудом проговорила Эри. Она глотала похлебку, не чувствуя вкуса. Просто иначе Серый бы не отстал.

Упомянутое пятно действительно видела, на красавца-коня даже в тех жутких обстоятельствах трудно было не залюбоваться. Гнедой, подтянутый, и ни единого пятнышка — кроме того, что на лбу, белого, в виде вытянутого ромба.

— Вот из-за пятна Герман придумал его Бубой назвать, — объяснил Серый. — Это карточная масть такая. Джек Бубу с жеребят растил, очень его любил. И по доброй воле не бросил бы.

— Поэтому ты решил, что та могила... — запоздало сообразила Эри.

— Ну да.

— Это не он, — подал голос Мрак, — не Джек.

Серый кивнул:

— Да. Я, когда остыл, тоже понял, что не он. К Джеку ни один сраный чужак незаметно не подобрался бы.

— Почему?

— Джек — разведчик, — объяснил Серый, — еще с отцом в отряде ходил. За сто шагов бы услыхал, что крадется кто-то.

— Джек и дитё бы не напугал, — подал голос Мрак. — Раньше бы заметил, чем девчонка его. Помнишь, как он нас по детству стебал, когда в прятки играли? Я его ни разу не нашел.

— Угу. И я... Вот, вроде, только что смотрел — не было! А он как выскочит — то из-за угла откуда-нибудь, то с крыши спрыгнет. Один раз, помнишь, из колодца выскочил, яйца ведром загораживал? — Серый засмеялся.

— Ага. Я, говорит, подольше бы просидел, да русалки достали — домогаться.

Парни заржали уже хором. Эри тоже невольно улыбнулась. Потом все трое снова погрустнели.

— В общем, это не Джек, — закончил Серый.

— Угу. Но все равно ведь, из наших кто-то.

Смеяться Эри расхотелось. У нее тревожно сжалось сердце.

Глава 14

Кирилл. Павловск. 695 км от Бункера

Джек вернулся, когда Кирилл уже сам собирался идти его искать. Обалдевший от внезапной смерти и стремительных похорон Лехи Эрик забылся сном давно. Олеся, под нажимом Кирилла, тоже ушла в палатку, но у тлеющего костра появилась одновременно с Джеком — не спала, дожидалась. И, должно быть, почувствовала, что Джек возвращается.

— Ну? — Кирилл и Олеся впились в разведчика глазами.

— Там не баба землянику собирала. — Джек подошел к костру, плюхнулся на бревно. Поджег у тлеющих углей сигарету. Посоветовал: — Присядь, бункерный, в ногах правды нету... Чайку плеснешь, Олесь?

— За шиворот, — пообещала Олеся. И действительно взяла чайник. — Говори, не тяни?!

— Кошмар, до чего все нервные, — пожаловался чайнику Джек. И тут же, без всякого перехода: — Там дитё ходило.

— Что? — не понял Кирилл. — Какое дитё? Куда ходило?

— На поляне, где земляника. Помнишь, ты сказал, что Леха спугнул кого-то, и мы решили, что бабу? Так вот, никакую не бабу. У них в поселке дети есть.

— Охренеть. — Кирилл медленно опустился на бревно.

Олеся, с чайником в руках, застыла рядом.

— А я сразу сказал, присядь, — напомнил Кириллу Джек. — Олеська-то — девка крепкая. — Замолчал, затягиваясь.

— Откуда у них дети?

— Дак, тут самое интересное начинается! А вы сказать не даете.

— Прибью, — пообещал Кирилл. С грустью осознав, что угроза прозвучала и вполовину не так убедительно, как у Рэда.

— Ладно, — сжалился Джек. — В общем, так...

***

Поначалу он и сам не понял, отчего насторожился. Поселок как поселок, сколько таких уже пройдено. С десяток двух- и трехэтажных каменных домов обнесено забором — люди здесь, как и в поселках Цепи, селились только в первых этажах, карабкаться выше ленились. На территории тоже ничего особенного. Прилепившиеся к домам сараюшки с дровами, позади домов сады и огороды, вдали — засеянные поля, загоны для скотины. Дальше, за полями — это Джек помнил по карте, текла небольшая речка. Он пробирался по поселку, пытаясь сообразить, что же насторожило, чутью привык доверять. И вдруг едва не оступился, под ногу попался камень. Джек беззвучно выругался, поднял — отбросить, и застыл. «Камень» оказался мягким. Сшитым из тряпок и чем-то набитым.

Мяч! Так вот, что здесь «не так». Вот, что царапало! Он ведь и другие игрушки видел. Прошел мимо самодельных качелей в саду, горки речного песка с воткнутым сбоку совочком... В поселке жили дети. Он сначала не обратил внимания, потому что дома к этому привык. В Цепи качели, песочницы, забытые на улице мячи и куклы никого не удивляли, сколько сам в свое время из завалов игрушек перетаскал, когда у друзей мелюзга подрастала. А здесь-то откуда?.. Тоже порошок изобрели?..

Единственная улица поселка давно опустела, жители попрятались от солнца по домам. Ставни и двери плотно закрыты... Ну, открыть — дело недолгое. Джека не остановил бы и замок, но оказалось, что входные двери, ведущие в подъезд, здесь, как и во Владимире, не запирали. От кого запираться? Все на виду, все друг друга знают. Джек проскользнул в дом — бывает, что люди и внутри квартир не закрываются, двери стоят распахнутыми, чтобы воздух шел, окна-то при солнце не откроешь. Из разговоров местных многое можно узнать... Но в этом доме не повезло, двери оказались закрытыми. В следующем доме тоже. Зато в третьем по счету Джек, едва приоткрыв дверь, замер. Из коридора донесся плач. Плакал ребенок, громко и обиженно.

Женские слезы Джек терпел с трудом, хотя утешать умел — потом это умение, как правило, окупалось с лихвой, было для чего потерпеть. А детские не выносил вовсе. Он и вообще детей... не то, чтобы