Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

– Поверь мне, – продолжил Эги, как бы прочитав его мысли. – Большинство людей, особенно малоимущих, думают так же, как и я. Даже прошлым летом, когда ученые и отставные солдаты словно с цепи сорвались, яростно поддерживая вторжение императора, остальные, на мой взгляд, по-прежнему были против войны. Просто многие благоразумно помалкивали, боясь, что их начнут стыдить. Но я человек бессовестный и прямо говорю, что думаю.

Не зная, что сказать, Асулу отхлебнул чаю, в который было добавлено спиртное.

– Ты еще молод и глуп, – промолвил Эги. – Вот когда станешь старше и мудрее, не будешь так презрительно относиться к мирному договору, который находишь… э-э-э… небесспорным.

Асулу тяжело вздохнул и ничего не ответил. Неуютное молчание повисло между собеседниками. Наконец молодой солдат попытался переменить тему:

– Ты… считаешь, что императрица – достойная правительница?

Эги кивнул:

– При всех ее изъянах и склонности к интригам, регент Джиа сделала для нас много хорошего. Стада тучны, закрома полны, в семьях рождается много детей, рынки ломятся от товаров со всех концов страны, мастерские и мельницы процветают, рабочим повсюду предлагают хорошее жалованье, в ресторанах и домах индиго нет отбоя от клиентов. Я запросто могу поспорить с констеблем или магистратом и не испытываю при этом страха. Если вдруг кто-то облыжно обвинит меня, я найму платного адвоката, который защитит меня в суде. Говорят, что книжным червям в Императорских академиях велено изобретать разные полезные штуки, вместо того чтобы заниматься пустой философией. Одним словом, Дара процветает. Даже я, простой солдат, получаю достаточно, чтобы нанять своим дочкам учителя, который познакомит их с классиками ано, – а ведь я вырос в бедной крестьянской семье на каменистом островке в архипелаге Туноа, где даже перелетный дикий гусь не остановится, чтобы испражниться!

– Какой прок дочерям солдата изучать классиков ано? Ты вроде как сказал, что и козьего шарика не дашь за…

– Я-то могу считать, что Кон Фиджи блеял чаще, чем говорил что-то дельное, но тот, кто хочет преуспеть в этом мире, просто обязан знать его труды. А моя старшая дочка такая умненькая! Хвала Близнецам, она даже меня научила паре логограмм – видел, как лихо я расписался в ведомости у казначея на прошлой неделе? Наставник уверяет, что у нее настоящий талант в освоении книжной премудрости. Если будет усердно учиться, я заплачу, чтобы она попала в академию и сдала экзамены. Представляешь: я – отец токо давиджи? – На лице Эги расплылась широкая улыбка, как будто он уже видел перед собой это славное будущее.

– Пусть твоя дочь будет как тот золотой карп из легенды! – провозгласил тост Асулу и поднял кружку с чаем.

– За это я выпью. Но ты задай себе серьезный вопрос: разве любой из твоих знакомых не живет сейчас лучше, чем десять лет назад?

– Это верно, – признал молодой солдат. – Мои родители продали свою рыбачью лодку, переехали в Мюнинг и открыли там лавку – торгуют морепродуктами. Место они выбрали удачное и получают неплохую прибыль благодаря всем этим торговцам и ученым, заглядывающим к ним по пути к гробнице принцессы Кикоми.

– Ну вот видишь. Так что и у тебя есть причина поддерживать императрицу.

– Сомневаюсь, что всем этим я обязан ей, – возразил Асулу. – Не так уж много она и делает, правда? Я только и слышу, как Джиа развлекается, выискивая смазливых молодых парней и собирая их в Дворцовом саду…

– Эй, приятель, не завидуй. Кто знает, может, однажды ее карета будет проезжать через ворота Тойемотики. Только представь: императрица поднимает взгляд, а там стоишь ты, весь из себя такой красивый – в начищенных доспехах и блестящем шлеме, в воинственной позе Фитовэо…

– Да заткнись ты! Это надо же такое придумать!

Когда оба солдата вдоволь насмеялись, Эги продолжил:

– Кстати, нельзя забывать о заслугах премьер-министра Кого Йелу и секретаря предусмотрительности Дзоми Кидосу. Все знают, что они навели порядок среди бюрократии и заставили чиновников работать на народ, а не выжимать из него соки. Так что, если кто-то развяжет против императрицы войну и захочет устроить тут бардак, я буду сражаться против таких людей, даже если они будут выступать под стягом императора.

– Может, ты кругом циник, Эги, но сдается мне, ты почти восхищаешься императрицей…

Внезапно снаружи раздался страшный грохот. Раскат грома? Да нет, вроде непохоже.

– Во имя Близнецов, ты только посмотри, что там творится!

Выглянув из дозорной башни, оба караульных были удивлены зрелищем взрыва, озарившего небо на западе. Вспышка была яркой, золотой, сполохи ее не гасли вопреки дождю – этакий исполинский распустившийся цветок одуванчика.

За первым взрывом последовал второй, а потом и третий. В огненных сполохах на западном горизонте, в той стороне, где находилось озеро Тутутика, высветились большие тени. Воздушные корабли, что ли? Ну да, наверняка воздушные корабли!

– Он действительно сделал это, – пробормотал Асулу. – Император Монадэту и в самом деле идет на Пан.

Эги поспешно напяливал на голову шлем:

– Не стой столбом, парень! Бей тревогу!

Вскоре яркие сигнальные огни вспыхнули на всех дозорных башнях на западной стене Пана, и над городом разнесся тревожный колокольный звон.

Глава 39

Безумие

Крифи, одиннадцатый месяц одиннадцатого года правления Сезона Бурь и правления Дерзновенной Свободы

Гозтан взобралась на вершину холма и окинула взглядом поле, покрытое обломками и бурьяном, – все, что осталось от древнего города Крифи.

Тут и там среди развалин виднелись грибовидные крыши, но выглядели шатры грязными, неухоженными, прохудившимися. Однообразие ландшафта не нарушали ни дым от костров, ни скачущие всадники; в гнетущей тишине не слышалось песен молодых пастухов. Отощавшие стада давно уже отступили в предгорья, оспаривая друг у друга жалкие остатки растительности, уцелевшей поблизости от некогда густонаселенной столицы Укьу-Тааса.

Гозтан слышала только слабый хор отчаянных стонов и горячечный бред страждущих, мольбы сотен воинов-льуку облегчить их жажду и утолить голод, остудить бегущую по венам огненную лаву – дать спасительную амброзию, которой у них больше не имелось.

Как подобное могло случиться? Что пошло не так?

Молодой наро-вотан подбежал к Гозтан и устало доложил:

– Вотан, возле старого рынка произошла очередная драка. Когда мы подоспели, шестеро кулеков были ранены. Двое из них едва ли выживут.

Судорога исказила ее лицо.

– Как это случилось?

Жертвами безумия тольусы пало столько танов, что ради поддержания порядка Кутанрово пришлось призвать своих опальных политических соперников, даже старого врага вроде Гозтан.

– Одна из кулеков заметила, как ее товарищ выскользнул из лагеря, и заподозрила, что он прячет тольусу.