Князь Барбашин 3 - Дмитрий Михайлович Родин

судьбах его вассалов. Причём сама мысль посадить Шах-Али на тюменский стол пришла даже не Андрею, а Шигоне-Поджогину, который просто экстраполировал казанский метод на каспийскую проблему, лишь слегка расширив масштаб. Потому как этаким Свияжском, нависающим над местной Казанью, для Тюмени предстояло стать самому Хаджи-Тархану.

А ведь, казалось бы, причём тут Тюмень и ближник государев? Так просто всё. Добиваясь того, чтобы хаджи-тарханский хан признал себя "братом молодшим", русский царь обещался оберегать его от набегов врагов. Однако постоянно держать в тех краях большой гарнизон было достаточно накладно, а всё, что требовало лишних и подчас довольно больших расходов, вызывало у государя раздражение. Бережливый до скупости, он готов был разрешить любую авантюру, лишь бы на неё не требовали от его казны денег. А лучше, если наоборот, туда что-нибудь перепало. Но и Русско-Персидская компания ещё не набрала тех оборотов, чтобы иметь свою собственную армию (или содержать государеву). Хорошо хоть то, что купцам, как известно, для хорошей торговли просто необходимо было знать всё о политических раскладах в тех землях, где они торгуют, и оттого начальник царских лазутчиков ведал ситуацию, можно сказать, из первых уст. И не просто ведал, но и анализировал, быстро поняв, что для того чтобы защитить взятого под опёку самим царём хаджитарханского хана, проще всего было бы посадить "своего" хана где-нибудь неподалёку. И Тюмень, зажатая между шамхальством и ногаями, по его мнению, представляла из себя просто идеальный вариант.

Но предлагать организовать в тамошние дали поход по типу казанского Шигона, знавший государя, наверное, лучше всех, даже не заикался. Понимал, что тот его не одобрит, ведь денег это будет стоить вельми и вельми больших. Вот и придумал, как ему показалось, весьма достойный вариант. Ведь Шах-Али был по роду Чингизид, а в степях близ Тюмени кочевали ногайские роды, оставшиеся верными мирзе Мамаю. Которому, ввиду последних событий, уже не грозило стать хоть номинально старшим в Орде. Хан, провозглашённый ещё Агишем, был жив и теперь отирался в ставке Саид-Ахмеда, который большой доверчивостью к родичам не страдал. И вполне возможно, будет рад принять Шах-Али, как знамя борьбы за собственную власть.

В общем, найдя достойное, как ему показалось, решение, Шигона принялся нашёптывать государю, что надобно бы опального Шах-Али вернуть, да направить его энергию на решение истинно государевых задач. Заодно и делом докажет, что вправе носить титул хана. А то на казанском престоле он себя правителем как-то не показал. Вот пусть и заступится за обиду малолетнего хаджи-тарханского хана, а коль господь сподобит, то и Тюменский стол под себя заберёт. Раз он так хочет быть полновластным ханом — пусть будет! На Тюмень многие рот разевают, так что отложиться от тебя, государь, Шах-Али не посмеет — съедят его местные шамхалы да шахи, и косточек не оставят. Ну и я его без своего внимания в тех далях тоже не оставлю.

Андрей о подобной инициативе узнал уже когда Шах-Али из своего заточения вернулся и за ближника царского порадовался: Иван Юрьевич явно вырос как игрок в геополитических шахматах. Хотя сам план ему показался сплошной авантюрой, к тому же лишённый запаса прочности. Однако, если он выгорит, то это открывало перед Персидской компанией огромные перспективы.

Тюмень Кавказская была хороша не только с точки зрения войны, но и с точки зрения большого хозяйства выглядела весьма привлекательно. Плодородная долина Терека позволяла выращивать на своей земле не только хлеб, но и различные восточные лакомства. А главное — там можно было высадить тутовник, на котором и живёт шелкопряд. Что позволит завязать будущие шелкопрядческие мануфактуры не только на гилянский шёлк, чересчур подверженный колебаниям в русско-персидских отношениях, но и на тюменский.

А ещё Тюмень можно было сделать этаким форпостом православия на Кавказе. Ведь горские племена ещё со времён Ромейской были частично крещены и до сих пор числились христианами. А ислам ещё только начинал свой поход на Кавказ. Только тут действовать нужно будет осторожно, поступательно двигаясь от моря вглубь. И главным врагом на этом пути станет, как ни странно, Тарковское шамхальство, беспокойный сосед Тюмени, чьи шамхалы взяли на себя роль руководителей процесса исламизации Дагестана и окрестных земель.

Все эти доводы Андрей изложил Шигоне не таясь и в гости к возвращённому из опалы царевичу они отправились уже вдвоём.

Изрядно похудевший на монастырских харчах Шах-Али встретил приход двух могущественных вельмож настороженно. И поданые ему листы с исписанными условиями соглашения читал внимательно. Чтобы про него не говорили современники, но глупцом царевич не был и прекрасно понимал, что никто его на вольные хлеба не отпустит. Даже в такой дали, как Тюмень Кавказская, царские люди найдут, как его приструнить. Недаром же большую часть его ближников уморили в заключении. А ни один правитель не может усидеть на троне без команды преданных ему лично людей. Играя на противовесах между ними и иными центрами сил, умный правитель ведёт свою политику, глупый — служит марионеткой. Но сам-один не может править никто. А значит, ему придётся набирать себе новых людей, куда русский царь обязательно пристроит своих доглядчиков. Да и вот это требование разрешить строить православные церкви в местах компактного проживания христиан явно намекало, что такое проживание стоящие перед ним вельможи уж точно обеспечат. А русская церковь ведь тоже работает на царя (уж он-то почувствовал это на собственной шкуре!).

С другой стороны, ему в последнее время действительно стало неуютно на Москве. Ведь сладкая морковка в виде казанского стола ушла навсегда, а Касимовское ханство всё больше становилось бельмом на глазу у некоторых царедворцев, один из которых, кстати, и был сейчас у него в гостях. Тюмень же Кавказская позволяла стать в глазах людей истинно полноправным властителем, тем более, что ему буквально прямо в глаза сказали, что он будет полностью волен в своих поступках, если только они не будут вредить интересам Руси. А значит, с помощью тех же ногайцев он может попытаться значительно расширить свои новые владения. И если это получится, то, найдя новых соратников и укрепив свою власть, он сможет потом уже по-иному поговорить и с русским царём, припомнив тому все обиды. Ну а пока можно и послужить чужим интересам, благо ничего нового от него и не требовалось.

И вот теперь, прибыв с русским посольством в ставку ногайского мурзы, шахалиевские люди охаживали того, предлагая Мамаю отложиться от заволжской части ногаев и образовать собственную Орду. Да, мирза не мог стать ханом, но ханом мог стать Шах-Али, Чингизид по роду.