Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

согласился капюшон. — В октябре гетман отправится на покой... Надо позаботиться, чтобы у последнего вождя было правильное настроение. Его печать разорвет грамоту Хмельницкого.

– Мы не можем повлиять на выборы, – быстро сказал Ефим. — Это вне предела даже для наших объединенных сил.

– Выборов мы и не коснемся, – кивнул запнутой головой Рахман. — Ведь гетман будет частью нашей удобренной почвы! Кого сейчас в кулуарах Советов видят с булавой, пан Кривденко?

— Официально выдвижение не начиналось, но есть два фаворита, — ответил Ефим. — Первый, Борислав Ничего, главный кандидат от Левобережья, служил в войске Сечевом, герой Островной войны. Вам хорошо известно, как широка среди армии поддержка сироманцев, особенно после битвы под Стокгольмом.

— И пан Ничего не исключение?

– Не исключение.

Неожиданно встрял Симеон:

— Но молодая подруга Ничеги, с которой он очень сблизился после смерти жены, родом из семьи православного священника. Девушка очень набожная, ревностная прихожанка, — проскрежетал Патриарх. — Уверен, она примет мудрость слова Божьего, и славный воин примет мудрость вместе с ней, потому что, как мне слышалось, от большой любви Борислав следует за словом этой барышни, как за собственной.

Старик не растерял последней клепки, удовлетворенно констатировал Ефим. Он начал было караться, что зря приобщил попа к заговору, но тот таки пригодится.

— Слухи о том, что Ничего держится за юбку, есть основания, — подтвердил Кривденко. – Второй фаворит – от Правобережья, известный шляхтич Яков Яровой. Вам эта фамилия что-то говорит, господин Рахман?

— Внук Николая Ярового, одного из Совета Семь есаул.

— Его брат тоже ходит с тремя клямрами, — Ефим покачал головой. – Это тупик. Иаков никогда не станет против Ордена.

— Зря вы так думаете, пан Кривденко. Напротив, эту партию можно интересно разыграть. И успешно обратить истинного католика против прислужников ада...

– Даже против собственного брата? – переспросил Симеон с сомнением.

— Кому, как не вам, отец, знать, на что способны братья?

Несколько секунд Патриарх переваривал аллюзию на Священное письмо, и впервые за вечер улыбнулся.

– Нынешний гетман с левого берега, – заметил он. — Поэтому по традиции будет преимущество кандидат Правобережья.

— Я все равно считаю, что нужно содействовать победе Ничего, — сказал Ефим. — С его кандидатурой замысел, вероятно, удастся.

Рахман несколько секунд молчал. За весь разговор он ни разу не сменил позу, даже ногами не пошевелил. Только стучал пальцем по бокалу и крутил капюшоном.

– Согласие, – постановил Рахман. — Пан Кривденко, насколько широки ваши неформальные связи?

— О каких связях идет речь?

— Речь идет о контроле над организациями вне закона. Может понадобиться их помощь, – Рахман снова дал щелчку своему бокалу. — Мне думается, что люди такого рода умеют держать язык за зубами лучше любых других исполнителей.

— Под контролем Тайной Стражи находятся все самые большие преступные группы и кланы на территории гетманата, — ответил не без гордости Ефим. Он лично приложил немало усилий к этому. - Они будут сотрудничать.

– Хорошая новость, – капюшон вернулся к Симеону.

— Если, конечно, Ваше Святейшество не огорчает необходимость прибегать к сотрудничеству со злодеями...

– Иисуса распяли рядом с преступниками, – ответил Патриарх. — Кроме того, Господь Бог, наш Всеотец милосерден, простит самые страшные грехи каждому искренне покающемуся.

– Они непременно покаются, – пообещал Ефим.

Симеон отметил будущее раскаяние щедрым глотком вина.

— Таков, в общих чертах, мой план, господа, — подытожил Рахман. – Детали начну продумывать только после вашего согласия. Что скажете? Сомневаетесь? Слишком рискованно? Я спокойно приму любую критику.

На минуту воцарилась тишина. Даже глобус замер, словно ожидая решения.

— Если вы против... Я просто исчезну и мы забудем об этом разговоре.

– Попробовать можно, – сказал Патриарх.

— Скажу откровенно, ожидал другого... Лучшего, более надежного плана. Я никогда не начинал сделок с таким неопределенным шансом на победу. Много неизвестных переменных, — Ефим покусал нижнюю губу и продолжил, обращаясь к книжным шкафам: — Но Орден мне давно как кость в глотке. Учитывая цели, риски приемлемы.

– Прекрасно! – Рахман впервые за вечер повысил голос, и в нем раздавался триумф. — Вы мудро поступили, что не дали неуверенности и испуга отвлечь вас от праведного дела. Орден – только грозный Колосс на глиняных ногах. Он упадет от единственного умелого толчка и разобьется навсегда!

Рахман сжал бокал так крепко, что тот с мучительным звоном лопнул и рассыпался хрустальными щебнями. Симеон вскрикнул, а Рахман взглянул на изрезанную ладонь невидимым из-под закрывающим взглядом.

— Я принесу бинты, — сказал непринужденно Ефим.

Вино на полу смешивалось с каплями крови.

– Не стоит, – отказался гость. — Лучше принесите новый бокал.

Запахло раскаленным железом.

На глазах у изумленных мужчин кровь перестала сочиться; ужасающие порезы задрожали, дернулись, сомкнулись рваными краями и зажили. Рахман достал большой черный платок, тщательно вытер руку и пол. У бледной ладони не было ни шрама.

Из той мелочи сведений, которые удалось откопать его лучшим людям, Кривденко знал наверняка единственную вещь: Рахман не был агентом Орды или другого государства — он вообще ни на кого не работал. Как произошло подобное удивление и откуда вынырнул такой игрок, Ефим объяснить не мог, только имел догадки... Но теперь получил ответ.

– Случилось чудо Господне, – объяснил Рахман.

Патриарх трижды перекрестился.

— Вы имеете отношение к Ковену? – спросил Ефим.

— Ни с ведьмами, ни с мольфарами я давно не знаю. Можете меня допросить, пан Кривденко, если после всех наших встреч до сих пор сомневаетесь в моей искренности. Охотно отвечу на каждый вопрос.

Председатель Варты решил, что выговор охранникам отменяется, наполнил новый бокал и как можно осторожнее, чтобы не коснуться бледной руки, передал гостю. Тот поблагодарил и поднял напиток высоко, словно скинул над головой булаву:

- Господа! Мы вместе преодолеем характерников и никогда не увидимся снова.

Симеон и Ефим обменялись красноречивыми взглядами и также подняли бокалы.

- Будем, - сказал глава Тайной Стражи.

– За уничтожение Серого Ордена, – повторил Рахман.

- Аминь, - добавил Святейший Патриарх Киевский и всея Руси-Украины.

Бокалы звонко цокнули.

Глава первая

Жизнь в ночном лесу шуршала, ухала, квакала, скрежетала, хрюкала, шипела, лязгала и лепетала. Тугое возглас пульсировало венами чернотропов, катилось эхом по лужайкам, исполняло самые сокровенные норы и закамарки — ни одна сила не способна умерить эту песню.