Беглый - Дмитрий Шимохин

— Может, попробовать через контрабандистов? — первым нарушил молчание Софрон. — Очир, ты же знаешь здешние тропы. Наверняка есть те, кто людей через границу водит, не за бесплатно, конечно.

Очир неопределенно пожал плечами:

— Тропы есть. Люди есть. Дорого. Могут и сами ограбить, и властям сдать.

— Таки да, рискованно, — покачал головой Изя. — Я вот что думаю… А что, если я попробую бумаги на вас состряпать? Какие-нибудь подорожные или свидетельства, что мы помощники Тарановского, или вольные работники, следующие в Кяхту на заработки?

— Нарисовать-то ты, может, и нарисуешь, Изя, — скептически протянул Захар. — Ты у нас рисовальщик-то знатной, мастер на такие дела. Но где ты здесь бумагу нужную возьмешь? А чернила? А печати? Это же не амбаньские фантики, которые только в одном городе ходят. Тут государева граница, проверка будет серьезная.

Изя вздохнул:

— Ой-вэй, вот в этом-то и загвоздка. Бумагу и краски я, может, и нашел бы в Маймачене, тут всякого добра хватает. Но печати… Вырезать их так, чтобы комар носа не подточил, да еще и чтобы на настоящие были похожи — это тонкая работа, требует времени и деликатного обращения! А времени у нас таки в обрез!

Мы снова замолчали, обдумывая варианты. Ситуация казалась почти безвыходной.

— Получается, я один пройду как Тарановский, а вы… Думать надо!

И тут Изя, который последние дни не только приценивался к товарам, но и активно общался с местными обитателями «пятачка» и Маймачена, оживился.

— А что, если… — Он понизил голос, и глазки его хитро блеснули. — Я тут пока гулял, языком чесал с одним мелким китайским приказчиком, ну, из тех, что при чиновниках крутятся. Слово за слово, и он таки проболтался, что здешний управляющий Лю, который у ворот распоряжается и при таможенной конторе сидит, большой до взяток охотник. И что за определенную мзду он может «не заметить» лишних людей в караване или даже состряпать бумагу, что они, мол, нанятые слуги иностранного господина, сопровождающие его в пути. Старший чиновник таможни, тоже, говорят, сговорчивый, если подход найти.

— Взятка? — протянул Софрон. — И ты думаешь, это сработает?

— А почему нет? — пожал плечами Изя. — Деньги, Курила, они везде деньги. Или то, что их заменяет. Главное — найти правильный подход и нужную «валюту». Управляющий Лю или тот, кто повыше, говорят, падки не только на деньги, но и на красивые вещицы. А у нас кое-что такое имеется… — Изя многозначительно посмотрел на ящик, где был упакован фарфор, купленный у профессора Гетца. В частности, на изящную фигурку глазурованного фарфорового коня.

Это был рискованный, но, пожалуй, единственный способ легализоваться. Решили, что действовать будем по обстановке, уже на китайской таможне.

Наконец, помощники купца принесли заказанные костюмы. Мой сюртук из темного сукна сел как влитой, придавая солидности. Левицкий в своем новом, хоть и скромном, дорожном костюме тоже выглядел весьма представительно.

— Ну вот, господин Тарановский, — усмехнулся Левицкий, оглядывая меня. — Теперь вы почти готовы к выходу. А что до нас… будем надеяться на ваше красноречие и слабость китайских чиновников к изящным вещицам.

Мы собрали лагерь. Я сунул за пазуху паспорт Тарановского, ощутил привычную тяжесть кольта у пояса.

В одной из переметных сум, легко доступной, Изя нес того самого фарфорового коня. Караван медленно тронулся к воротам Маймачена.

Вскоре мы увидели их — стражников в китайской форме. Один из них, видимо, старший, сделал нам знак остановиться.

— Стой! Кто такие? Откуда? Какой товар везете в Маймачен? — прозвучал вопрос на ломаном маймаченском русском.

Стараясь, чтобы голос не дрожал, я выехал чуть вперед, уже чувствуя себя немного иначе в новой одежде.

— Доброго дня, почтенные, — произнес я, стараясь придать голосу некоторую вальяжность и легкий иностранный акцент. — Мое имя Владислав Тарановский, австрийский подданный, коммерсант. Следую через Маймачен в Кяхту по торговым делам. Везу чай и немного фарфора. Вот мои документы. — Я протянул паспорт китайскому стражнику. Тот повертел его и крикнул в караулку. Оттуда вышел управляющий Лю. Он смерил меня оценивающим взглядом.

— Господин Та-ла-но-фу-сы-цзи, — произнес он мое новое имя с китайским акцентом. — Прошу за мной к таможенной конторе для досмотра товара и оформления бумаг. А это… — он обвел взглядом моих спутников, — ваши люди?

Вот он, решающий момент для нашего плана.

— Да, уважаемый управляющий Лю, — ответил я как можно спокойнее. — Верные помощники и слуги, сопровождающие меня в этом долгом и опасном путешествии. К сожалению, не у всех из них есть бумаги, так как нанимал я их уже в пути. Мы надеялись на ваше содействие в этом вопросе.

Управляющий Лю понимающе хмыкнул, но строгости в голосе не убавил:

— Порядок есть порядок, господин. Пройдемте, там и обсудим все детали.

Таможенная контора Маймачена оказалась довольно скромным, но крепким строением неподалеку от центральной площади. Во дворе уже стояло несколько караванов, шла разгрузка товаров. Управляющий Лю провел меня и Левицкого в небольшую комнату, где за столом сидел еще один чиновник, постарше и поважнее на вид, — тот самый старший чиновник, о котором упоминал Изя.

Очир незаметно присоединился к нам, готовый переводить.

Пока наши люди под руководством Захара и Софрона начали выгружать часть тюков с чаем для досмотра, я обратился к старшему чиновнику через Очира, стараясь говорить максимально уважительно:

— Почтенный господин начальник, я австрийский коммерсант Владислав Тарановский. Вот мой паспорт. — Я положил документ на стол. — Со мной следуют доверенные люди: мой секретарь, мсье Верейский, — я кивнул на Левицкого, который изобразил легкий европейский поклон, — и пятеро слуг для помощи в пути и охраны каравана. Я бы хотел оформить их как сопровождающих мой караван, так как не у всех имеются надлежащие бумаги.

Старший чиновник поднял на меня цепкий взгляд, его лицо оставалось непроницаемым.

— Паспорт у вас, господин Тарановский, надо признать, в надлежащем порядке. Но для сопровождения такого количества людей нужны основания. И это потребует… дополнительных усилий с нашей стороны.

Я понял, что это приглашение к «диалогу».

— Я понимаю, почтенный господин, — сказал я, понизив голос. — И весьма ценю усилия и время таких уважаемых людей, как вы. В знак моей признательности за возможное содействие, я приготовил небольшой дар, который, надеюсь, придется по вкусу истинному ценителю прекрасного. — Я сделал знак Изе. Тот,