Беглый - Дмитрий Шимохин

Взгляд старшего чиновника, до этого момента изучавшего меня с холодным любопытством, при виде фарфоровой статуэтки заметно потеплел. Он был известен в Маймачене своей страстью к коллекционированию подобных вещиц. Он осторожно, почти благоговейно, достал коня, долго рассматривал его со всех сторон, восхищенно цокая языком.

— И-и-изумительно! — прошептал он наконец, обращаясь больше к себе, чем к нам. — Какая тонкая работа! Откуда у вас сие сокровище, господин Та-ла-но-фу-сы-цзи?

— Это подарок от одного немецкого профессора, с которым я имел коммерческие дела в Баин-Тумэне, — уклончиво ответил я. — Но, видя ваше искреннее восхищение, я был бы счастлив, если бы эта скромная вещица нашла свое место в коллекции такого истинного ценителя, как вы. В обмен, конечно, на вашу неоценимую помощь в оформлении моих людей.

Чиновник бережно поставил коня на стол и посмотрел на меня уже совсем другим взглядом — в нем читалось и удовольствие, и деловой интерес.

— Что ж, господин… Та-ла-но-фу-сы-цзи. — Он уже почти правильно выговаривал «мою» фамилию. — Думаю, мы сможем решить ваши небольшие затруднения. Управляющий Лю! — зычно обратился он к своему помощнику, который все это время скромно стоял в углу. — Подготовьте соответствующую бумагу для господина. Запишем, что его сопровождают: секретарь-француз, мсье Верейский, — тут он кивнул на Левицкого, который снова отвесил изящный, но уже более уверенный поклон, — и пятеро слуг для хозяйственных нужд и охраны каравана. Имена их, полагаю, указывать не обязательно, достаточно общего числа. Укажите, что по-русски они не разумеют, а повинуются только своему господину. Этого будет достаточно.

Пока управляющий Лю быстро строчил иероглифы на плотной желтоватой бумаге, посыпая ее из специальной коробочки мелким песком и прикладывая красные печати, основной досмотр нашего чая прошел на удивление быстро и без особых придирок.

Старший чиновник лично взял несколько «узоров» чая, придирчиво их осмотрел, но, видимо, удовлетворенный «подарком», не стал сильно углубляться. Пошлину за провоз товара через Маймачен нам, конечно, насчитали, но после такой «культурной дипломатии» она показалась мне вполне терпимой.

Получив на руки не только разрешение на провоз товара, но и официальную китайскую бумагу на всех моих спутников, я почувствовал огромное облегчение. Первая, и, возможно, самая непредсказуемая часть прохождения границы была позади. Легенда для Левицкого как «мсье Верейски, секретаря-француза» и для остальных как «слуг, не понимающих по-русски» была теперь подкреплена официальной китайской грамотой.

— Можете следовать дальше, господин Та-ла-но-фу-сы-цзи, — сказал старший чиновник, уже с явным благоволением глядя на меня и незаметно придвигая к себе ящик с фарфоровым конем.

— Речку Кяхту перейдете у моста, там недалеко. Удачи вам в торговле с русскими купцами.

Мы раскланялись и покинули двор маймаченской таможни.

Пересечь речку Кяхту, узкую, но быструю, по деревянному мосту оказалось несложно. И вот перед нами раскинулась уже русская Кяхта. Контраст с Маймаченом был разительным. Если там преобладали деревянные постройки в китайском стиле, то здесь уже виднелись каменные дома, внушительный гостиный двор, золотились купола церквей. Чувствовалась основательность и богатство «столицы чайной торговли».

У въезда в Кяхтинскую слободу нас снова остановили. На этот раз это были русские — двое бравых казаков и таможенный чиновник в зеленом мундире с гербовыми пуговицами. Вид у него был строгий и неподкупный.

— Коллежский асессор Ситников, — представился он. — С кем имею честь, господа?

— Господин Владислав Тарановский, австрийский коммерсант, — в ответ представился я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно, хотя сердце опять забилось чаще. — Следую из Маймачена, товар — чай, фарфор. Документы и разрешение маймаченской таможни имеются. — Я протянул ему паспорт Тарановского и свежеполученную китайскую бумагу.

Чиновник внимательно изучил паспорт, потом китайскую грамоту с ее витиеватыми иероглифами и красными печатями. Его опытный, пронзительный взгляд, казалось, пытался заглянуть прямо мне в душу.

— Тарановский, говорите… Австрияк, значит. — Он задумчиво погладил подбородок. — А это? — он кивнул на Левицкого, который держался чуть позади меня с самым невозмутимым видом,

— Мсье Верейски, мой секретарь, как указано в бумагах. Со мной еще пятеро слуг… и шесть погонщиков.

Брови над серыми глазами чиновника поползли вверх

— Месье — француз? И где же его собственный паспорт?

Уверен, в этот момент я не изменился в лице. Однако кровь бросилась в голову, а сердце пропустило удар. Это был самый скверный вопрос изо всех возможных! И правильного ответа на него, увы, я не имел.

— Вы правы, сударь, — как можно беззаботнее отвечал я, бросая успокаивающий взгляд на не вовремя побледневшего Левицкого. — Уверяю вас, начиная наше путешествие в Кантоне, Антуан имел все необходимые документы от своего правительства. Но вы, я полагаю, имеете представление о диких нравах, царящих по ту сторону границы! Не далее как три дня назад на нас было совершено нападение диких туземцев, известных под именем «хунхузы». К счастью, никто не пострадал, но им удалось угнать лошадь месье Верейски. Увы, но паспорт месье находился в седельной суме, и может быть признан теперь утраченным безвозвратно!

Чиновник выслушал нас бесстрастно — должно быть, историй о нападениях хунхузов он выслушал здесь немало. Серые глаза его с сомнением ощупывали фигуру Левицкого, явно чувствовавшего себя не в своей тарелке.

— Гм. Что вам сказать, господа… — наконец, произнёс он. — Таможенное ведомство, к коему я имею честь принадлежать, относится к Департаменту внешней торговли Министерства финансов. Нас интересует товары, а не люди. Однако в случае обнаружения не имеющего паспорта иностранца на территории Империи любой полицейский чин обязан будет принять меры к установлению его личности, при необходимости подвергнув подозрительное лицо задержанию! Боюсь, месе Верейски могут подвергнуть обвинениям в незаконном пересечении границы, бродяжничестве, то и в более серьезных преступлениях!

Мысленно я глубоко вздохнул. Настало время проверить, настолько ли неподкупны кяхтинские чиновники, как это выглядело на первый взгляд!

— Герр Ситников, мы были бы очень благодарны, если бы вы помогли нам разрешить эту проблему! Месье Верейски безутешен, он готов принять любые меры для восстановления своего доброго имени!

Ситников успокаивающе поднял руки.

— Увы, господа, но такого рода проблемы знакомы нам не понаслышке. Месье придется обратиться к французскому консулу, дабы с его помощью восстановить свои документы.

— В Кяхте есть французский консул? — с изумлением спросил я.

— Конечно же. нет. Имеется почетный консул в Иркутске. А полноценные консульства, увы лишь в