Блог Бабы Яги. Путь в железных сапогах - Натали Смит

— Был неправ, — глядя мне в глаза, сказал Кощей. Что ж, извинение за летописца принято.

— Постараюсь держать себя в руках, — кивнула я.

— Теперь давайте жеманно пить чай, оттопырив мизинчики, — предложил Морок и сорвал свою порцию смешков-аплодисментов.

— Кощей, Настю-то расколдуй, — попросила я.

— Погодите, пусть еще красиво постоит, устал я от нее за сегодня, дайте чуть времени отдохнуть, — невесело хмыкнул Каз.

Мы устроились вокруг очага. Кот пировал жареной птицей, Морока я угостила гвоздями, Кощей щипал свой любимый виноград, мне ничего не хотелось.

— Пожалуй, завяжу я с незнакомой едой, по старинке буду, когда сами отдают, — сказал Каз и набросал себе в тарелку всего да побольше. — Это уже не первая несъедобная на моей памяти.

— Расскажешь? — спросила я.

— Мы в походе у костра, самое время для баек, — кивнул он.

Огонь горел ясно, в его красных языках словно танцевала фигурка девушки, а вокруг нее — искры-бабочки. Я устроилась поудобнее, приготовилась слушать…

Невесть откуда налетевший ветер смел со стола еду, сложил Кощеев шатер и выдул все мечты о посиделках. Нас пригнуло к земле, завалило песком и сухой травой, но почти сразу все закончилось.

— Что за… — закашлялась я.

— Голова. Огромная, — пищал Супчик. — Говорил!

Отдых? Нет, не слышали.

Ветер в поле

Посреди разрушенного лагеря статуя Насти казалась чем-то вроде знамения, предчувствия беды. Взошедшая красно-оранжевая луна царапалась о меч в занесенной для удара руке, вокруг клубились темно-красные облака, растекаясь вдоль горизонта, будто притоки Смородины.

Вдали, уже за серыми облаками, мелькали сумеречные звезды, словно следящие за всем происходящим глаза. Что они видят в нас или про нас? Видят ли компанию недоучек, хватающих по верхам что-нибудь и как-нибудь, или перспективных учеников высших магических сил? Знают ли о желании этих учеников расквитаться с учителями-мучителями? Может быть, даже видят насквозь: кто дал слабину и готов полностью отступить и принять судьбу, а кто затаил злость до подходящего времени, чтобы не перегореть.

Пыль осела. В воздухе разлился незнакомый аромат, совсем легкий, едва щекочущий ноздри полунамеком на что-то новое, и новизна эта была тревожной. Луна поднялась еще немного, и красный шлейф облаков под ее пронзенным брюхом растекался, словно кровь в воде.

Либо я становлюсь мнительной, либо нам действительно придется туго. Но если помирать, так с музыкой!

Пейзаж магического мира был наполнен таинственной, непостижимой силой. Сердце сжалось не то в легком испуге, не то в предвкушении.

Компания отряхивалась, чихала и кашляла на разные голоса. Если закрыть глаза, можно представить самый обычный поход.

— Волк дунул, и домик поросенка развалился, — рыкнул кот, возвращая меня из некоторого лирического состояния в реальный мир.

Казимир поднимал перевернутую мебель и сетовал, что бутылка с его пойлом пролилась. Хотела съязвить, что, просто глядя на него, можно цирроз заработать, но промолчала.

— Построить каменный? — спросил Кощей.

— Да зачем? Думается, сейчас пойдем отношения выясняуть.

— Что там за голова? — Кощей взялся за Настино плечо и щелкнул пальцами.

Девушка ожила, и только рука Кощея не дала ей полететь носом в землю. Я незаметно выдохнула с облегчением: все-таки один процент сомнения был.

— Одинокая голова размером в несколько этажей торчит из земли и дует. Силу ее свежего дыхания мы имели счастье ощутить, очень бодрит, — перевела я им немногословный рассказ Супчика. — Подозрительно знакомая голова.

— Кругом Пушкин, который слишком много знал, — хмыкнул Казимир. — Напомните мне перечитать.

— Что стряслось? — растерянно спросила Настя. — Я чуяла в себе злобу лютую, несправедливость жгла в груди. Гневные слова сами слетали с языка, а после будто ночь в глаза набежала.

Она осмотрела разрушения, вздохнула:

— Это я?

— Нет, все нормально, я расскажу. — Кощей вполголоса провел разъяснительную беседу. Брови Насти потерялись где-то в растрепанных волосах, она поглядывала на Казимира и бледнела. Вряд ли испугалась чего-то, вероятно думала, как это — против наставника пошла.

— Жертва обстоятельств. — Морок тряхнул гривой и лукаво посмотрел на нас, не поясняя, про кого речь, про писателя или богатыршу, а то и вовсе про голову. Всем подходит.

Я честно грела уши, подслушивая разговор Кощея с девчонкой. Не по нраву ей пришлось, что в камень обратили. Своего состояния она не помнила, но сам факт самоуправства… Она отступила от него и так нахмурилась — думала врежет, но нет, вздохнула только.

— Страшная хвороба меня одолела, — проговорила Настя тихо. — Видать, надо было так сурово, покуда не произошло непоправимое.

Эх, Настя… Пока мы любим, все готовы спустить на тормозах, не замечаем тревожных звоночков, но стоит перестать любить, как неправильно поданная чашка чая доводит до скандала.

Вдалеке послышался вздох, будто в кинотеатре на повышенной громкости. Деревца, трава и облака, казалось, потянулись в сторону звука. Над полем пронесся свист-завывание.

И следом тишина.

— Андрей, это же твои владения, говорил, что видишь всех.

Он обернулся ко мне, сдвинув брови, точно не понимал, о чем это я хочу спросить.

— Ты ведь должен был знать о таком постояльце. Не думаю, что у него сезонная миграция.

— Я полагал, это просто элемент пейзажа. Холм. Да хоть мусорная свалка, мне вообще было все равно. — Он равнодушно пожал плечами. — Я предлагал просто нас всех перенести в чертову пещеру, уже бы дома были. Но вам же неинтересно, вам же подвиги подавай! Просто скажите, что желаете сунуть свои любопытные длинные носы во все углы моего царства, будет честнее.

— Хоть кто-то твоим царством интересуется, раз не ты сам. — Морок тряхнул хвостом, разбросав по сторонам искры.

— Ну что, пойдем мимо этой достопримечательности? Он точно у нас на пути, — проигнорировал Кощей коня.

— Да в целом можно и перелететь, вряд ли он дует вверх, — миролюбиво предложила я компромисс.

— Подождите, подождите, двуногие! — встрял кот. — Вы не помните? Там, под этой башкой, меч волшебный должен лежать. Настюха, конечно, не Руслан, даже по первичным признакам видно, но ведь кто нам запретит прикарманить добро? Волшебные мечи…

— Что «волшебные мечи»? — напряглась я.

Читала поэму раз в жизни, в школе, помнила несколько строк: что злодей там тезка многоуважаемого Черномора, только совсем не статен и не благороден; что голова в родстве со