Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю

– …Нет советника более мудрого, чем император… нет души более чистой…

И Тиму тоже будет рядом с женой, чтобы поддержать ее и придать силы, когда мятежники начнут выдвигать обвинения против Танванаки и чувство вины переполнит ее сердце. Она благодарна ему за это. Связующая их нить натянулась до предела, но пока еще не порвалась – в большей степени благодаря его усилиям, чем ее.

Меньшее, что Танванаки может сейчас сделать, – это посмотреть правде в лицо, встать перед людьми, которых поработила и истязала, выслушать их и безмолвно попросить о прощении – милости, которую льуку не заслужили, но в которой нуждаются, позволить Кутанрово уйти, позволить уйти ей самой и Тиму, сохранить мир до того момента, когда Джиа свершит свое правосудие.

– Немедленно призови сюда императора, – велела пэкьу Ноде. – И приготовь самых быстрых лошадей.

Кутанрово сидела посреди пустыря, в который со временем превратилась деревня Киго-Йезу. Ноги ее были связаны, руки стянуты за спиной и привязаны к вбитому в землю столбу, а рот заткнут кляпом из пеньковой веревки.

Она огляделась вокруг. Некогда ухоженные крестьянские поля заросли кустарником и бурьяном. Летняя засуха иссушила пастбища, а теперь, с приходом холодных ветров поздней осени, все было сухим, сморщенным и черным. Остатки сожженных хижин проглядывали сквозь слой гниющих листьев, как скелеты.

Разрушение этой деревни знаменовало начало ее кампании по смещению Гозтан Рьото с поста самого доверенного советника Танванаки. Кутанрово сомневалась, что Нода Ми руководствовался именно этими соображениями, но тем не менее сочла его выбор добрым предзнаменованием: место, где она впервые одержала триумф, теперь послужит ареной для самой рискованной в ее жизни игры.

Управлять туземцами так просто. Они считают себя умными, но ум у них, как у гаринафинов, эгоистичный и близорукий: всеми их помыслами руководят жажда безопасности и страх перед болью. Простого обещания принять Ноду Ми в свой клан, женить на тане льуку и дать ему имя на льуку – невиданная ни для одного раба честь – оказалось достаточно, чтобы заручиться преданностью этого сопливого идиота. Но как может Нода Ми стать льуку? В нем нет духа льуку, несравненных гордости и отваги – качеств, которые природа никогда не растрачивала на туземцев.

Впрочем, это все пустяки. Когда дело будет сделано, от перебежчика не составит труда избавиться.

Из-за дюн донесся топот копыт. Кутанрово внимательно прислушалась. Хотя она тяготела к традиционному степному образу жизни, однако за те десять с лишним лет, что провела в Укьу-Тааса, научилась разбираться в прирученных туземцами полезных животных. Она различила топот двух лошадей, одна из них была тяжело нагружена и везла, вероятно, сразу двух всадников.

Тан улыбнулась про себя. План Ноды сработал идеально. Она приготовилась к грядущему представлению.

Первым на вершине дюны появился Нода Ми:

– Пэкьу приехала! И император прибыл вместе с ней! Не причиняйте вреда тану Кутанрово!

Испуг в его голосе звучал так убедительно, что Кутанрово даже представила, как по щекам у Ноды от переживаний бегут слезы.

Она вполне понимала истинный источник его тревоги. Хотя Танванаки даровала этому типу пощаду, чтобы он мог выступить языком льуку при Дворе Одуванчика, Нода Ми сразу сообразил, что Танванаки он нужен только как разменная монета. Было нетрудно догадаться, что едва лишь делегация во главе с Тиму прибудет в Пан, его свяжут и выдадут Джиа в знак доброй воли льуку. Предателей вроде него народ Дара ненавидел еще сильнее, чем самих льуку.

«Как ему удалось обмануть Танванаки и Тиму? – удивлялась Кутанрово. – Ох и ловок мерзавец. Особенно сейчас, когда боится за свою шкуру».

Она хмыкнула про себя, представив, как виляет хвостом Нода, стараясь избежать печальной участи. Неудивительно, что этот паршивый пес готов на все, лишь бы сорвать планы пэкьу.

На вершине дюны показалась еще одна лошадь. Поводья, как всегда, держала Танванаки. Муж сидел за ней, колыхаясь всем телом.

«Ну и слабак! – Лицо Кутанрово скривилось в ухмылке. – Однако и от него тоже есть определенная польза».

Как только ее обман увенчается успехом, она поплывет прямиком на Большой остров вместе с Тиму, голым и посаженным в клетку, как грязное животное, и потребует от Джиа мяса, зерна и тольусы. А если императрица заупрямится, Кутанрово лично будет отгрызать у Тиму по пальцу, пока этот слюнтяй не сдохнет или его мать не пойдет на уступки. Она добьется того, чего не смогла Танванаки.

Кони остановились на краю пустыря, всадники спешились.

– Где же мятежники? – спросила Танванаки, недоуменно оглядываясь.

– Они… должны быть где-то здесь, – ответил Нода Ми.

Кутанрово задергалась в путах, издавая горлом сердитые звуки.

– Нам нужно сперва освободить тана Кутанрово, – сказал Нода Ми, но остался на месте, рядом с лошадьми.

– Эй, вы где? Император Такэ и я приехали одни, без охраны, как вы и требовали! – крикнула Танванаки, обшаривая глазами пустошь.

– Мы с пэкьу Вадьу пришли, чтобы выслушать ваши жалобы! – провозгласил Тиму.

Он держал Танванаки за руку, и выражение лица у него при этом было довольное. Наконец-то исполнилась его давняя мечта: бок о бок с возлюбленной Вадьу они стараются найти путь, по которому народы дара и льуку смогут мирно идти вместе. Понадобилось много времени, чтобы Танванаки поняла его правоту, но это все-таки произошло.

Танванаки с жалостью посмотрела на супруга. Ей не хватало духу рассказать ему о реальном положении дел.

«Пусть пока предается грезам, – подумала она. – Пусть в душе его воцарится мир, хоть даже совсем ненадолго».

Всегда бдительная, пэкьу мигом сообразила: что-то здесь не так. Поросшие кустарником поля не пересекали тропинки, не было ни признаков лагеря мятежников, ни следов праздничного пира, на который, по словам Ноды Ми, заманили сюда Кутанрово.

Рука Танванаки крепче сжала ладонь Тиму. Внутри у нее все так и кричало: «Это ловушка! Где те мятежники, с которыми нам якобы предстояло встретиться?»

Кутанрово вновь замычала через кляп. Тело ее напряглось в путах, как если бы ей было больно. В глазах женщины читалась мольба.

– Эти мерзавцы, должно быть, отравили тана Кутанрово! – воскликнул Нода Ми. – Ах, черные сердцем трусы!

– Давайте сначала отвяжем ее, – предложил Тиму. – Возможно, мятежники просто немного отступили и сейчас находятся где-то неподалеку.

Не говоря ни слова, Танванаки выпустила руку мужа и взяла с лошади боевую палицу.

– Что ты делаешь? – вскинулся Тиму. – Ты же обещала, что мы не будем сражаться!

– Вы с Нодой садитесь на коней и возвращайтесь на вершину дюны, – велела Танванаки.

– Я тебя одну не оставлю, – заупрямился Тиму. – Пойми, Вадьу, нельзя сражаться с ними. Это просто