Рождение нации - Георгий Лопатин

только ты сначала с ней поближе познакомься, прежде чем такое сокровище сыну предлагать. Пожалей наследника, а то с ней чуть что не так, и можешь без внуков остаться. Надеюсь, он уже успел наплодить хотя бы от наложниц? А то неудобно получится.

Дружинники Руса засмеялись, что только вызвало еще больший интерес к Ильмере у остальных, причем и со стороны самого Медзила тоже.

– Такая горячая? – усмехнулся он (дескать, и не таких обламывали).

– Горячая. У нее и прозвание подходящее – Уголек. Вспыльчивая и, что особенно для будущего мужа плохо, оружием владеет хорошо. Так что руку на нее поднимать не стоит, в один момент без нее останешься.

Дружинники Руса снова засмеялись.

– Даже и не думал! – поднял обе руки Медзил, тоже смеясь. – Мне мои руки дороги!

«Может, оно и к лучшему, – подумал Рус, – глядишь, и выйдет у них чего, а то лесбиянство до добра не доведет. Даже было бы очень хорошо, если бы вышло… Главное, чтобы сама Уголек не взбрыкнула».

Парень, в общем-то, по первому впечатлению отторжения не вызывал: крепкое телосложение, высок, под метр восемьдесят пять, а высокие люди, как считается, добродушны (хотя во всем есть исключения из правил); волевое лицо без «крысиных» черт, твердый взгляд.

Но внешность в плане душевного уродства все же не показатель. За маской красавчиков иногда такие мрази скрываются… Тут общаться надо долго. Какие-то мажорские заскоки у него определенно есть, но у кого их нет из тех, кто является отпрысками власть– и баблоимущих? А Медзил все-таки старший сын вождя. Главное, чтобы эти заскоки грань не переходили. Но тут Рус подумал, что Ильмера вызнает про потенциального суженого всю подноготную в кратчайшие сроки и сама осознает необходимость замужества.

Это племя надо привязать к себе как можно крепче, очень уж регион со всех сторон важный: тут и граница со степняками, коих никак нельзя пропустить через Карпаты, тут и ресурсы, тут и пересечение торговых путей…

«Не дура, поймет, – утвердился в мысли Рус. – А что до мужа, то общий язык с ним, думаю, найдет, под каблук, конечно, не загонит, если совсем уж жестко не начнет гипнозом его прессовать, но партнерские отношения наладит – и то хлеб, большего не надо. А если любовь-морковь возникнет, то и вовсе замечательно».

21

Тянуть с показом потенциальной невесты для Руса вождь словаков не стал, и сам Рус с облегчением перевел дух, когда увидел представленную ему девицу лет семнадцати по имени Лайма. А то, глядя на него самого и его сына, он уже думал, что и дочь будет под стать, то бишь здоровенной монументальной дылдой либо досочного типа, либо, наоборот, медведеобразная валькирия с сиськами размерами с астраханские арбузы. Или, что еще хуже, пойдет вся в мать, то есть нечто низенькое и бочкообразное.

К счастью, гены в Лайме от таких разных родителей смешались в нечто более приемлемое и усредненное, то есть среднего роста, пусть и плотного телосложения, хотя сиськи да, не подкачали, размер эдак четвертый… Золотистые волосы, зеленые глаза. На лицо симпатичная, с ямочками на щеках, когда улыбается.

«Могло быть и хуже, – подумал он, глядя на девушку с конституцией тела ХХL. – Главное, не давать ей жрать в три горла, посадить на силовую гимнастику, чтобы не пропала еще имеющаяся в наличии талия и не расплылась в остальных местах, и станет вообще прекрасно. Есть своеобразная притягательность в подобных держащих себя в руках пышках…»

Предварительно договорившись о свадебном обряде, Рус, взяв с собой запрошенных им у вождя проводников, вернулся к переселенцам.

Поговорил с сестрой на тему ее возможного брачного союза, и она обещала подумать, а главное, собрать информацию не только на потенциального мужа, но и на невесту самого Руса, а то мало ли какие неприглядные моменты скрываются, может, шалава гулящая. То, что у Ильмеры все получится, Рус не сомневался, он неплохо обучил ее методам гипноза, так что разговорит Уголек даже немого, а если с применением спецсредств, то и мертвого.

Основную массу переселенцев Рус разделил на пять основных потоков, по числу племен в словенском союзе, и проводники повели их на пригодные к заселению места.

Что делать с пленными? Тут Рус ничего выдумывать не стал, он также разделил их на пять групп в помощь переселенцам. Им сейчас потребуются рабочие руки, чтобы быстро отстроиться.

– У нас снова проблемы с едой, – сказал Беловод. – Рабов слишком много…

– Месяц еще протянете?

– Да. В реках полно рыбы, так что перейдем на нее. Только где ты достанешь еды? У словаков купишь?

– У них самих впритык.

– Тогда где?

– Достану. Об этом не волнуйся… Возьму отряд в тысячу воинов и пригоню достаточно мяса, чтобы протянуть до осени, главное отсейтесь нормально с упором на бобовые, а то, боюсь, для зерновых тут не самые благоприятные условиях. Но это уже у местных уточните, как и что…

– Горцев пойдешь грабить?

– Да с ними только возни много будет, а толку как от козла молока, да и время напрасно потеряю. К тому же я все-таки хочу привлечь их на свою сторону. Вон, у нас Славян еще холостой бегает, вот и подженим его на местных. А что до мяса, так в степи его бегает видимо-невидимо, нужно просто спуститься с гор и взять.

Рус под недоумевающим взглядом Беловода невольно засмеялся, вдруг представив себя в роли кавказского горца, заросшего бородой по глаза, в бурке и папахе, с кинжалом в зубах переплывающим местный Терек. Даже головой потряс, прогоняя абсурдное наваждение.

– Главное не увлекаться такими спусками, чтобы не превратиться в итоге в бандитов, ни на что другое не способных…

Собрать тысячу воинов удалось, что называется, по одному свистку. Авторитет Руса как военачальника, что всегда побеждает своих врагов, а главное, всегда возвращается с добычей, находился где-то на орбите, так что легкие на подъем бойцы тут же откликнулись. Опять же, лучше сходить в поход за добычей, чем заниматься тяжелым трудом в виде строительных работ, благо есть кому их заменить.

И больше бы набежало, но с большим количеством в горах слишком долго идти, да и битв он в степи устраивать не собирался. Всего лишь набег на местных гуннов, а для этого нужно не так уж и много воинов. К тому же требовалось остаться хоть кому-то, чтобы сторожить рабов, ну и охранять строящиеся поселения от возможных набегов со стороны местных горцев.

Но поход на юг, в степь к гуннам задумывался не только и не столько ради добычи пропитания, сколько как разведывательно-геологический.