Ученица Злодея - Ханна Николь Мерер

– Я хотел тебе помочь. Я не знал про отца, а то бы…

– Не надо. – Она бросила на него взгляд, полный такой злобы, что он осёкся.

– Мне жаль. Правда, очень жаль. Вообще, в чём суть: тогда на лугу я смог спастись, но мамина магия была сильна и нестабильна. Меня вышвырнуло практически в другое измерение – то есть правда в другое измерение, на секунду, – но потом я очутился где-то в Сиятельном дворце, одежда почти сгорела, ничего не помню ни про себя, ни про то, что я там делаю. Кто-то направил меня к вербовщику Славной Гвардии, и дальше всё покатилось под откос.

– Потеря памяти? Думаешь, я поверю, что никто в казармах Славной Гвардии не узнал тебя? Хотя папа плотно работал на короля?

– Король узнал.

Эви затихла.

– Когда мы впервые встретились, он назвал меня по имени. Пять лет спустя потихоньку, осколками начала возвращаться память. Но даже когда я вспомнил всё, я не признался в этом, а король тоже ничего не рассказал мне о прошлом.

Эви сердито посмотрела на брата, стараясь одолеть сочувствие. Он его не заслужил.

– Что, пожалеть тебя? – спросила она, щипля мягкую травку. – Ты так и не вернулся! Мы оплакивали тебя! В жизни такой мерзости не встречала, а я видела, как босс отрезал человеку язык за то, что он сожрал все ванильные леденцы!

Босс. Тристан.

– Его забрали из-за тебя, – прошептала Эви. По щеке скатилась слеза.

Гидеон кивнул, потёр покрасневшие глаза.

– Знаю. Но я пришёл, чтобы всё исправить. Пришёл помочь вернуть его.

– С чего мне тебе доверять? Ты добрых десять лет работал на короля, – ощерилась Эви.

– Я убил одного из своих, чтобы спасти тебя. Думаешь, я не предам человека, который отнял у меня столько лет жизни, не заботясь, кем я был раньше? – Он казался таким искренним, таким серьёзным. Таким непохожим на того Гидеона, которого она помнила. – Я прошу только убежища после того, как мы его выручим. Мне нужно будет только одно, когда всё будет сделано: чтобы мне было куда пойти.

Эви покачала головой, запустила руку в волосы и наконец посмотрела на брата, роняя слёзы.

– Зачем мне помогать тебе с убежищем, если ты отобрал у меня моё?

Она смотрела, как у брата рвётся сердце.

Ей хотелось запереть его вместе с отцом, хотелось, чтобы он мучился вместе с ним. Эти двое мужчин уничтожили её доверие, растоптали чувства, будто это какая-то хрупкая безделушка. Но была разница между глазами Гидеона и отца, и разница была не в цвете. В глазах Гидеона была надежда.

Чистая, открытая, умоляющая. Эви зацепилась за неё, укрепилась, вросла корнями, будто дерево.

И несмотря на всю свою боль и гнев, она чувствовала лёгкую благодарность за то, что пропавший брат появился теперь. Ей нужен был способ проникнуть в Сиятельный дворец – с помощью кого-нибудь изнутри, – а если он сказал, что может помочь… Она не собиралась мешать ему. Знала, что в любую секунду может приказать Бесславной Гвардии разорвать его на клочки.

Гидеон прислонился к стволу дерева, сгорбился.

– Не знаю, что сказать, чтобы всё исправить. Но я надеюсь доказать тебе…

– Проведёшь меня незаметно в Сиятельный дворец?

Едва тлевшая надежда в глазах Гидеона полыхнула костром.

– Проведу. Сделаю что понадобится. Но слушай, король велел мне доставить мамины письма и твой, ну… труп.

Эви улыбнулась. Идеально.

Гидеон нахмурился:

– Не припоминаю, чтобы ты была такая жуткая… Чему ты улыбаешься?

– Планирую дать королю ровно то, что он попросил. И ещё много чего.

Глава 24

Эви

Две недели и одну очень неловкую беседу спустя…

Путь обратно в замок проходил в напряжённой и неуютной атмосфере. Большая часть взаимодействий Эви с окружающими заканчивалась именно так, но становилось ещё труднее, когда в одном месте собиралось столько дорогих для неё людей.

И все они ненавидели друг друга.

Тристан не просто был против того, чтобы Гидеон возвращался с ними в замок, у него до сих пор руки чесались убить её брата за то, что по его вине Тристана схватили и оставили без магии, пока он сидел в темнице. Большую часть полёта на Пушке Эви провела, шёпотом излагая боссу убедительные причины доверять Гидеону и приводя доказательства.

– Не понимаю, с чего бы тебе объединяться с моими врагами.

Эви покраснела от злости, и по сердитому лицу босса мелькнули удивление и интерес.

– Я хотела бросить его в клетку! – прошипела она. – За то, что предал меня! Но я отбросила личные чувства – ради вас!

Злодей закрыл рот и уставился на Эви, а потом выдавил одно-единственное:

– А.

– А? – Она сжала кулаки.

– Они всегда так ругаются? – прошептал Гидеон так громко, что услышали все.

– Всегда, – важно кивнула Татьянна.

– Неправда! – завопила Эви.

– Не всегда! – возразил в то же самое время Тристан.

Гидеон тоже кивнул.

– Прекрасно. Вы меня убедили.

Разумеется, не убедили.

– Позвольте напомнить, – вновь зашептала Злодею Эви, – он помог мне спасти вам жизнь! И кстати, если он переступит черту, можете просто убить его.

В конце концов, она и сама не так давно чуть не сделала этого.

– Он сидит рядом, – бросил Гидеон.

И Злодей, и Эви бросили взгляд на Гидеона, и тот поднял руки, сдаваясь.

– Слушайте, если уж на то пошло, это решение далось мне непросто. Я собирался уйти из гвардии много лет. – Гидеон улыбался Эви, не опуская рук. – И сестре я бы ни за что не навредил.

Босс с прищуром глядел на него.

– Как по мне, ты уже ей навредил.

Так что, вернувшись в замок, Эви оставила Гидеона под охраной переодеваться из доспеха Славной Гвардии, пока его не заметила остальная Бесславная. Поразительно, что Кили не подвесила его во дворе за ногти на ногах, но вместо этого капитан вызвалась покараулить у двери вместе с другой стражницей, Незмой, которая шепнула Эви, что не даст Кили убить Гидеона.

Полная признательности улыбка не сходила с лица Эви всю дорогу до офиса, где гудели сотрудники и Бесславные гвардейцы.

– Что происходит? – спросила Эви у Бекки. В волосах у неё тут же оказалась пикси, а мимо пробежали три стажёра с бумагами и какими-то старыми на вид книгами в руках. Рабочий день подходил к концу, заходящее солнце бросало в комнату оранжевые отсветы. Обычно в офисе в это время было тише всего.

Бекки со вздохом скрестила руки на