Ученица Злодея - Ханна Николь Мерер

class="p1">– Эва? – окликнул её Гидеон, со встревоженным видом делая шаг к ней, но ему преградили путь. Тристан встал перед ней, закрывая от остального офиса, и протянул голубой платок из кармана.

Громкий голос Злодея эхом отразился от стен, и хотя Эви не поднимала глаз, она ощутила, как он гладит её по щеке взглядом.

– Все вон!

Сотрудники замерли, Эви тоже. Никто не шелохнулся… пока босс не рявкнул снова:

– ВОН!

Офис опустел за считаные секунды. Боги знали, куда они все делись. В комнате остались только она, Тристан, Гидеон и разъярённый на вид Дэмиен.

У Эви задрожали губы, и она закрыла глаза, забирая из рук Тристана платочек. Коснулась пальцами его руки, и это её успокоило.

– Сэр, зачем вы это?

– Эдвин почти доделал печеньки, а делиться мне не хочется.

Эви вскинула взгляд, заморгала. В тёмных глазах босса не было ни злости, ни укора, только смех. Он пытался развеселить её, поддержать. Она сама всегда старалась развеселить и его, и всех остальных. Но никто раньше не пытался помочь ей, поддержать её саму.

Не задумываясь, Эви обеими руками взяла Тристана за голову, как в тот первый раз, и запечатлела на его тёплой щеке нежный поцелуй. Щетина уколола губы, и на глаза опять набежали слёзы. Опустившись на пятки и всё ещё держа его лицо в ладонях, она сказала:

– Спасибо.

Его глаза потемнели, брови нахмурились, будто он не мог поверить в произошедшее. Чудненько, в этом он был не одинок. Эви ждала выговора за такое непрофессиональное поведение.

Но выговора не последовало, и взгляда он не отвёл.

– Держите, – сказала Эви, протягивая голубой платок.

– Оставь себе, – буркнул Тристан.

Явилась Кили и практически уволокла за собой недовольного Гидеона. К его чести, он не сопротивлялся.

– Иду, капитан, иду! – Гидеон с несчастным видом плёлся за ней.

Что бы ни натворил брат, Эви знала, что всегда будет любить его, а если она его любила, то намеревалась защищать.

– Дэмиен? – Эви не шутила, не задиралась, не угрожала. Следующее предложение она произнесла ровным, спокойным тоном. – Ещё раз начнёшь угрожать моему брату, я достану кинжал и вырежу тебе сердце, если получится его найти.

Дэмиен уже шёл к двери и буркнул себе под нос:

– Сука двуличная.

Эви вздрогнула, но не подняла взгляда от платочка в своих руках.

Когда она посмотрела на босса, тот яростно глядел вслед гвардейцу.

– Сэйдж, если не хочешь…

Она перебила его. Не хватало ещё, чтобы с ней носились.

– Я хочу сделать свою работу, сэр.

У Тристана странно заблестели глаза, когда он задержал на ней взгляд.

– Отлично, – ответил он, будто бы не вполне ещё отказался от мысли пойти за Дэмиеном. Казалось, что он насильно удерживает себя на месте, гася порыв. – Сэйдж, за мной. Я кое-что придумал.

Глава 25

Эви

Кто-то смачивал ей лицо водой.

Вода была холодная, она стекала по щеке, огибала затылок и лилась за шиворот. Эви резко проснулась, вспоминая, что доковыляла до гостевой комнаты западного крыла, которую делила с Лиссой, собираясь только полежать минутку после утомительного мозгового штурма с боссом – они придумали, как использовать звёздную пыль и письма её мамы. Хотели сразу же приступить, но, когда голова Эви от усталости чуть не повстречалась с деревянной столешницей на кухне, босс приказал ей отдохнуть, обещая не трогать звёздную пыль без неё. Даже оставил бутылочку Эви, и пыль спокойно лежала в кармане.

Она огляделась, подмечая, что вокруг темно. Очевидно, отдыхала она не минутку.

– Ой, – скривилась она, потирая лицо, и тут заметила, что рядом стоит Лисса с влажной тряпочкой в руке.

– Ты смешно болтаешь во сне.

Эви повертела головой, разминая шею.

– Как грубо. – Она ткнула Лиссу в нос. – Я всегда смешно болтаю, не только во сне. – Лисса залезла к ней на кровать, а Эви оглядела комнату и тихонько присвистнула. – Ничего себе, комната просто громадная. Зачем нужна такая спальня?

– Чтобы аристократам было где ходить колесом? – спросила Лисса.

Эви фыркнула:

– Очевидно, да.

Лисса прыснула первая и подвинулась на подушку рядом с Эви.

– Ты прямо заснула.

Сестра переоделась в ночную рубашку, а на часах, которые возвышались в углу, была половина одиннадцатого.

– Прости, что так долго проспала, Лисс. – Эви обняла сестру, и та прижалась к ней. – Поиграли сегодня с миз Эрринг? Ум у неё острый, как иголка. Я знаю, ты скучаешь по школе, но я тут подумала, может, нанять кого-нибудь вроде Ребекки, чтобы позанимались с тобой. Учителя будут приходящие, так что ты сможешь выбрать любые предметы, какие захочешь! Здорово же, правда?

– Эви, а папа правда болел?

Эви будто окатили ледяной водой, но щёки вспыхнули.

– Почему ты спрашиваешь? – спросила Эви, стараясь говорить беззаботно. – Тебе что-то сказали?

Голубой корсет, который ещё утром казался таким удобным и гибким, теперь впивался в рёбра, не давая сделать глубокий вдох. Эви встала, взяла ночную рубашку – хотелось хоть на миг избавиться от пытливого взгляда сестры.

Лисса теребила край одеяла, не поднимая глаз.

– Нет. Но он сделал что-то плохое, да? В ту ночь, когда мы ушли из дома. Он хотел сделать тебе больно… да?

Как тут ответить? Как запятнать всё ещё светлый образ человека, который неизменно присутствовал в жизни сестры с момента её рождения?

За ширмой можно было не держать лицо. «Что тут сказать, чтобы не разбить ей сердце? Разве одной меня достаточно? Ей или вообще кому угодно?» Эви посмотрелась в ростовое зеркало и чуть не подскочила. Девушка из отражения была такой грустной, и в глазах у неё стояла мольба о помощи. Эви отвела взгляд.

Но сестра задала очень честный и прямой вопрос, и Эви знала, что лучше бережно подвести её к истине, чем бросить барахтаться на глубине в одиночку, как пришлось самой Эви.

Так что она быстро переоделась, вытащила всё из карманов, расчесалась, а потом осторожно села обратно на кровать и накрыла ладонью ручку Лиссы.

– Да. И нет. – Эви прервалась, когда Лисса подняла на неё красные глаза. – Нет, он не болел.

Лисса прикусила губу. Она выглядела такой расстроенной.

– Я так и знала. Надо было сказать тебе.

– О чём?

– Он всё время уходил, пока ты была на работе. Думал, я не замечу, а я заметила. Когда тебя не было дома, ему становилось лучше: он покашляет минутку, а как ты выйдешь за дверь, всё как рукой снимает. У него была белая пудра.

– Белая пудра?

– Я видела, как он пудрился, чтобы