Ученица Злодея - Ханна Николь Мерер

Не поддаваться эмоциям с Эванджелиной Сэйдж посреди спальни?

Всё равно что не меняться в лице во время схода лавины.

Злодей сходил за письмами, положил их на стол. Поправил рубашку, разгладил штаны, взял стул.

– Надеюсь, хватит одной щепотки, чтобы проявить сокрытое, а остаток пусть ле…

Он опрокинул стул, уставившись на девушку. Какая там лавина – инферно.

Сэйдж аккуратно поставила тарелку с едой на стол и занялась письмами – аккуратно разложила их на столешнице. За спиной у неё горел огонь, подсвечивая её сзади.

И ночная рубашка проглядывалась насквозь.

– Э-э, Сэйдж?

Он попытался совладать с голосом, но слова путались. В руку прыгнула бутылочка звёздной пыли, которая, очевидно, почувствовала его волнение. Злодей едва обратил на это внимание, не в силах отвести взгляд от картины – изгиб её бёдер, мягкие линии живота, крепкие ноги, которые так и хотелось стиснуть.

Он принялся повторять про себя, пытаясь успокоиться, вернуться в реальность. «Я тьма. Я зло. Я страх!»

Эви повернулась, и он увидел очертания её груди.

«Я сейчас УМРУ».

Он придушенно вякнул, бросился к гардеробу, выдернул из него плед, едва не высыпав на пол всю одежду. Плед в мгновение ока лёг на плечи Сэйдж, и только после этого он выдохнул.

Эви закуталась в плед, улыбнулась, оторвавшись от писем и еды.

– Спасибо, сэр. Очень… Всё хорошо?

– Предаюсь мыслям о смерти.

Эви вскинула брови.

– Ого…

– Сэйдж, подвинься. И ешь свою еду. – Он обдумал следующие слова. – Эдвин специально для тебя приготовил.

Он пихнул её бедром, и она уселась в кресло. На её месте остался ванильный аромат. Эта женщина ела столько своих несчастных конфет, что они у неё из ушей лезли. Тристан откупорил трясущуюся бутылочку и посыпал страницы.

Звёздная пыль засияла на письмах белым светом, медленно расползаясь по всей поверхности. Оба наблюдали за ней и ждали. Прошло несколько секунд, а потом Сэйдж набрала ложку картофельного пюре с густой коричневой подливкой, сунула в рот и тихо застонала.

– О да-а…

У Тристана чуть не подломились колени.

Он никогда ещё не реагировал так ни на одну женщину, вообще ни на кого. Должно же быть какое-то логическое объяснение.

– Сэйдж, у тебя в роду нет заклинательниц или сирен?

Она скучно посмотрела на него.

– Не уверена, что хочу знать, почему вы спрашиваете.

Тристан вновь стиснул переносицу.

– Определённо не хочешь.

Звёздная пыль почти исчезла, и стол задрожал вместе со всей остальной комнатой, включая кресло Сэйдж. Та вскочила, схватила Злодея за руку.

– Что происходит?

В голове у него звенела сирена, инстинкты велели искать укрытие.

– Пригнись!

Оба упали на пол, Тристан прикрывал Сэйдж своим телом, придерживая её голову. Полыхнуло, грохнуло, у стола начисто отлетели ножки. Стол упал рядом. Тристан думал, что увидит на нём сгоревшие остатки писем, но на самом деле…

– Карта? Пыльца превратила письма в стеклянную карту?

Сэйдж коснулась мерцающей поверхности изображения земель Реннедона. Горы, долины, деревни, Ореховый лес – на плите было всё. Места, о которых Тристан даже не подозревал, очень красиво светились, а одна зона была отмечена пятиконечной звёздочкой.

– Вот. Наверное, нам туда, – сказал он, коснувшись звезды пальцем, и свет замерцал в ответ. Сэйдж тяжело дышала, щурилась на свет; она выглядела озадаченной и напуганной.

Вдруг дверь в спальню распахнулась. Ввалился Блэйд, согнувшись пополам и тяжело дыша.

– Босс! Всё норм? Сижу с гиврами и тут слышу грохот!

Разглядев Эви, Блэйд резко умолк, обратил внимание на состояние комнаты: на полу – сломанный стол, рядом валяется плед, и Злодей, и Эви несколько не одеты.

Ухмыльнулся.

– Эви! – Блэйд помахал рукой и прислонился к косяку, испытывая терпение Тристана, будто смертник. – Что, пришлось ассистировать боссу прям в спальне?

Тристан подобрал с пола карандаш и стиснул в кулаке.

– Ты сам чего в моей комнате забыл? Это уже переходит всякие границы. Решил, что тут убийца? Плевать мне, – низким голосом проговорил он.

Блэйд цокнул языком.

– В смысле кроме вас?

– Выметайся! – рыкнул Тристан.

– Чтобы вам не мешать? – дерзко уточнил Блэйд, уворачиваясь от брошенного Тристаном карандаша. Второй у него отобрала Сэйдж, заработав сердитый взгляд.

– Блэйд, родной, а ты чего не спишь?

– Проверял, как там гивриха, но к ней не подойдёшь – самец сразу бесится. – Дрессировщик замялся, ухмыльнулся Тристану и договорил: – Ну, вы знаете, как оно, да, босс?

Тристан рванулся вперёд, и Сэйдж схватила его за рубашку, упираясь пятками в пол.

– Не надо! – А у Блэйда спросила: – Примерно понял, когда ждать родов?

Дрессировщик сразу посерьёзнел:

– Судя по тому, как округлился живот, и по заботе самца – серьёзно, он её из виду ни на секунду не выпускает, очень мило – до появления птенца от двух недель до полугода.

Тристан потёр виски.

– Это мало помогает.

Блэйд кивнул, будто его отчитали.

– Простите, сэр. Честно, я ещё понаблюдаю. Можете на меня положиться.

Тристан облизнул губы и вздохнул. К окружающим он начинал испытывать раздражающую привязанность, и Блэйд не являлся исключением. Раньше Злодей ненавидел искренность, потому что она никогда не выглядела всамделишной, но Блэйд всегда казался ему очень целеустремлённым, желающим доказать свою пользу, угодить. Он слегка напомнил Тристану его самого много лет назад, и иголочка симпатии выросла в целое копьё.

– Гушикен, не суетись. У меня всё равно нет времени искать тебе замену. Просто ищи дальше и приходи, когда найдёшь что-нибудь полезное.

Блэйд с подозрением покосился на него, огляделся, будто в поисках подвоха.

– Да, сэр, спасибо. Так и сделаю. – Он крутанулся на каблуках, помахал рукой. – Доброй ночи. Развлекайтесь!

Босс схватился за третий карандаш, но Сэйдж загородила Блэйда собой.

– А ну бросьте.

Тристан со вздохом отдал карандаш.

– Ну каков наглец.

– Как и я, – серьёзно подтвердила она.

– Ну, это я знаю. – Тристан не сдержал улыбки и увидел, как глаза Сэйдж метнулись к ямочке на его щеке. – До деревни Сердца можно добраться верхом. Поедем на выходных.

– Почему не завтра? – нахмурилась Сэйдж. – Разве время терпит?

Злодей развернул её к выходу, открыл дверь.

– Завтра у меня свои дела.

Эви фыркнула:

– Например, разобраться, зачем вам тысяча подушек в кровати?

– Вон!

Эви вылетела из его спальни, но он долго ещё слышал из коридора её хихиканье. Из некогда одинокого, холодного коридора, по которому он ходил много раз. Закрыв дверь, чтобы не выстудить спальню, Злодей подошёл к шкафу, чтобы сложить плед, но едва открыл дверцы, как в руки ему выпала другая тряпка. Шарф. Шерстяной, аккуратно отстиранный от пятен