Ярость светила - Эдуард Сероусов

– Это может сработать, – сказал он наконец. – Особенно если размещать накопители в точке Лагранжа L1, где гравитационные условия оптимальны для сверхпроводящих структур.

– Именно так! – Новак хлопнула в ладоши. – Это решает сразу две проблемы – энергетическую и пространственную. Щиты должны быть размещены максимально близко к Солнцу для эффективного воздействия, но достаточно далеко, чтобы не быть уничтоженными его радиацией и тепловым излучением. L1 – идеальная позиция.

Их дискуссию прервал входящий вызов на основном терминале. На экране появилось лицо Элайджи Хокинса.

– Доктор Новак, Киан, – поприветствовал он. – Как продвигается работа?

– Прорыв, Хокинс! – воскликнула Новак с нехарактерным для неё энтузиазмом. – 47 процентов стабилизации в последней симуляции!

Брови Элайджи поднялись в удивлении.

– 47 процентов? Это… значительно превосходит наши предыдущие прогнозы.

– Всё благодаря вашему сыну, – Новак кивнула в сторону Киана. – Его теория топологической защиты квантовых состояний оказалась ключом. Мы не просто проецируем силовое поле, а создаём условия для самоорганизации когерентных структур непосредственно в солнечной плазме.

Элайджа выглядел впечатлённым, но также и смущённым новой терминологией.

– Звучит многообещающе. Когда вы планируете перейти к физическому прототипу?

– Уже работаем над ним, – ответила Новак. – Первая версия квантового резонатора показала обнадёживающие результаты в лабораторных условиях. Теперь масштабируем его для космического применения. – Она сделала паузу. – Но нам понадобится помощь полковника Ли для решения логистических вопросов. Особенно по размещению системы в L1.

– Я как раз об этом, – кивнул Элайджа. – Полковник Ли организует видеоконференцию через час. У него есть новости о проекте "Икар" – платформе для размещения щитов. И, – он понизил голос, – некоторая информация, не предназначенная для широкого распространения.

– Понимаю, – Новак поймала его намёк. – Мы будем готовы. Отправлю результаты последней симуляции перед конференцией.

– Отлично, – Элайджа перевёл взгляд на сына. – Киан, ты в порядке? Выглядишь усталым.

Киан слегка пожал плечами, его движения были скованными после многих часов работы.

– Функционирую в пределах оптимальных параметров, – ответил он своей типичной формальной манерой. Затем, помедлив, добавил: – Но кофе был бы полезен.

Это вызвало улыбку не только у Элайджи, но и у Новак.

– Я распоряжусь, чтобы вам доставили еду и кофе, – сказал Элайджа. – И, Киан… я горжусь тобой. Твоя работа может спасти миллионы жизней.

После небольшой паузы Киан кивнул.

– Спасибо, отец.

Когда связь прервалась, Новак взглянула на молодого человека с неожиданной мягкостью.

– Он прав, знаете ли. Ваша работа действительно революционна. В любое другое время вы получили бы Нобелевскую премию только за теорию топологической защиты квантовых состояний.

Киан вернулся к терминалу, продолжая работу без паузы.

– Награды нерелевантны. Решение проблемы – единственная значимая цель.

Новак улыбнулась. Она понимала его лучше, чем многие. Сама будучи одержима наукой, часто в ущерб социальным условностям, она видела в Киане родственную душу – ум, функционирующий на уровне, недоступном большинству людей.

– Хорошо сказано, – согласилась она, возвращаясь к проекции. – Давайте решим эту проблему. – Она активировала новый набор параметров. – Я думаю, мы можем достичь 50-процентной стабилизации, если оптимизируем геометрию квантового резонатора…

И они снова погрузились в работу, их умы объединились в совместном поиске решения, способного изменить судьбу человечества. Время для них практически перестало существовать – имела значение только задача перед ними и неумолимо тикающие часы до момента, когда их теоретическая работа подвергнется самому суровому испытанию – противостоянию с яростью звезды.

В центре управления колонии "Селена" на лунной поверхности, Мишель Нгуен стояла перед голографической проекцией Земли, наблюдая за разворачивающимся кризисом с уникальной перспективы – дистанции в 384 тысячи километров.

– Увеличьте эту область, – распорядилась она, указывая на Северную Америку. – И наложите данные о социальной нестабильности за последнюю неделю.

Проекция изменилась, показывая карту континента, усеянную красными точками – очагами протестов, беспорядков и социальных волнений. Особенно выделялись крупные городские агломерации и, что примечательно, район Аризоны, где начиналось строительство подземного комплекса.

Мишель хмурилась, анализируя паттерны. Её прагматичный ум всегда искал структуру в кажущемся хаосе, и то, что она видела сейчас, выглядело слишком организованным для спонтанных выступлений.

– Анализ информационных потоков, связанных с этими событиями, – запросила она.

Новый слой данных наложился на карту – сеть линий, соединяющих очаги нестабильности с ключевыми источниками информации. Многие линии сходились к нескольким централизованным узлам, явно указывая на координированную информационную кампанию.

– Как я и думала, – пробормотала Мишель. – Классическая схема дестабилизации. Используют существующие страхи и неуверенность, усиливая их через контролируемые информационные каналы.

Позади неё раздались шаги, и в центр управления вошла Таниша Олусегун. Антрополог и историк колонии выглядела обеспокоенной.

– Мишель, ты должна это увидеть, – сказала она, активируя дополнительный экран. – Последняя трансляция Преподобного Кларка. Его "Солнечная Церковь" теперь открыто призывает к противодействию проектам Совета Выживания.

На экране появился высокий седовласый мужчина в белых одеждах, выступающий перед огромной толпой. Его харизматичный голос гремел, наполняя пространство даже через запись:

"…Они называют это "спасением", братья и сёстры! Но что они на самом деле хотят спасти? Свои привилегии! Свою власть! Свою технократическую тиранию! В то время как миллионы будут оставлены на поверхности, элиты спрячутся в своих бункерах, построенных на наши налоги!"

Толпа отвечала возгласами гнева и одобрения.

"А их так называемые "квантовые щиты"? Это не защита – это кощунство! Попытка контролировать само Светило, саму сущность, дающую нам жизнь! Каждый их эксперимент только усиливает гнев Солнца! Каждая их попытка "исправить" то, что они называют "аномалией", приближает день Великой Трансформации!"

Мишель выключила звук, её лицо выражало смесь раздражения и беспокойства.

– Классическая техника манипуляции, – заметила она. – Смешивает религиозную риторику с элементами конспирологии. Очень эффективно в периоды неопределенности и страха.

– Проблема в том, что это работает, – серьёзно сказала Таниша. – Его движение растёт экспоненциально. Уже более миллиона последователей по всему миру. И что более важно – они организованы. Это не просто разрозненные группы верующих.

– Я вижу, – кивнула Мишель, возвращаясь к карте. – Вопрос в том, кто стоит за этой организацией. Кларк – лишь публичное лицо, сомневаюсь, что он обладает ресурсами или навыками для координации глобального движения.

– Некоторые из наших аналитиков указывают на возможную связь с Глобальным Консорциумом, – осторожно сказала Таниша. – Не прямую, конечно, через несколько посредников. Но финансовые потоки и ресурсное обеспечение указывают в этом направлении.

– Вайс, – Мишель произнесла это имя как диагноз. – Всегда думала, что он слишком быстро согласился с планами Совета. Для человека его взглядов… – Она не закончила фразу, но Таниша понимающе кивнула.

– Что нам делать? – спросила она. – Как колония на Луне, мы относительно изолированы от прямого влияния этих событий, но…

– Но мы не можем оставаться пассивными наблюдателями, – закончила за неё Мишель. – Особенно