Город, что дышит туманом - Виктория Драх

– Мастер…

– Доброе утро, Аарон. – Увидев помощника Томаса, я сразу узнала в нём исполнительного и шустрого паренька, который всюду следовал за своим, как ни странно, кумиром и выполнял любые его поручения. Аарон Йерн, судя по всему, тоже меня вспомнил. – Ты как будто привидение увидел, – усмехнулась я, а Аарон хлопнулся обратно на стул. Так и не дождавшись, когда помощник придёт в себя, я прошла к двери второго кабинета и, коротко постучав, вошла.

– Катари? – удивился Том. – Почему так рано? Я думал, ты не раньше чем через час придёшь.

– Мне Освальдсон из-за твоего вызова чуть разрыв сердца с утра пораньше не устроил, – пожаловалась я, присаживаясь в любимое кресло.

В корпусе столько всего изменилось, а в этом кабинете время словно остановилось, разве что пара шкафов с документами добавилась. Высокое окно-бойница прячется за полупрозрачным тюлем, а по бокам свисают непроницаемые тёмно-синие портьеры, способные полностью перекрыть солнечный свет. Тёмно-коричневый паркет на полу, стены примерно на половину моего роста отделаны деревянными панелями ему в тон, а выше обшиты светлым жаккардом с мелким золотистым узором. За массивным письменным столом спиной к окну в глубоком кресле сидит хозяин кабинета, а ещё два таких же кресла – моё и Линарда – стоят у небольшого чайного столика. Раньше, правда, они были у большого стола. Напротив шкафы и стеллажи, между которыми скромно пристроился секретер с огромным количеством потайных отделений, не уверена, что даже я обо всех знаю. У дальней от входа стены расположился диван, на котором кто-нибудь из нас троих регулярно отсыпался после особенно тяжёлых дней.

– Грёза, тебе ли бояться вызова в Дознание? – весело улыбнулся Том и пересел в кресло Линарда, поближе ко мне. – Наоборот, я заранее узнал, что, кроме «убийцы рыжих», у твоего отдела расследований нет, значит, мы можем спокойно посидеть, перебирая наши старые дела. Я попробовал работать один, но без тебя, мне кажется, это бесполезно – ты вполне можешь вспомнить какую-нибудь деталь, о которой я даже не знал.

– Это что, всё моё?! – Я с ужасом посмотрела на четыре огромные коробки, выстроившиеся в ряд вдоль шкафов и доверху заполненные папками с делами. Томас развеселился ещё больше.

– Все расследования, в которых ты приняла участие лично. Маловато для семи лет, не находишь?

– Я к тебе, вообще-то, в лабораторию устраивалась наукой заниматься, – мрачно буркнула я. Четыре коробки! Да мы пока все дела из них просмотрим, следующий туман придёт!

– И у тебя было для этого всё необходимое, в том числе и подопытные в наших подвалах, – хмыкнул Том. – С чего начнём?

Наугад выбрав ближайшую коробку, я достала из неё лежавшее сверху дело. Дальше действовали одинаково: я зачитывала имя и обвинение, затем вместе, сверяясь с отчётами, мы вспоминали ход расследования, а также то, какими методами пользовались и насколько у обвиняемого или его родственников был повод мне мстить. Как я и говорила Тому, работала я всегда аккуратно, с ума ни разу никого не свела, до смерти не перепугала, так что сомнительных ситуаций, из-за которых на меня могли охотиться, практически не было. Том, правда, всё равно выписывал для проверки некоторые имена по одному ему известному принципу. На удивление, справлялись мы куда быстрее, чем я думала, – уже к обеду мы практически полностью разобрали первую коробку.

– Почему мне кажется, что в этом направлении мы ничего не найдём? – вздохнула я, потирая уставшие глаза, пока Томас заваривал чай. Идти куда-то есть не хотелось, и мы решили ограничиться запасом бутербродов, припрятанных в шкафу дознавателя. – Непохоже происходящее на месть от одного из пойманных нами, сам подумай. С одной стороны, зелье, о котором никто, кроме нескольких человек в Дознании, знать не должен, а с другой – убийства, слишком странные и непоследовательные для тех интриганов, на которых мы когда-то охотились.

– Думаешь, стоит искать здесь, среди своих? – мрачно спросил Том. Я его понимала, мне эта мысль тоже не нравилась.

– Или я что-то напутала с определением зелья, и мы зря потратим время.

– С каких пор ты начала сомневаться в собственном мастерстве? – На столике рядом с полной мягкого печенья вазой появился заварочный чайник, испускающий сладкий фруктово-цветочный аромат, и две чашки из хорошо знакомого мне сервиза – ещё один привет из прошлого. – В твоих выводах я уверен, грёза. Зелье у убийцы было, и мы выясним, кто и каким образом смог его достать.

Томас разлил ароматный напиток по чашкам и взялся за свою. Я с удовольствием вдохнула пар, ощущая ноты жасмина, лимона и барбариса.

– Что в чае?

Отголосок магии я уловила слишком поздно, когда уже сделала несколько глотков. Паника поднялась удушливой волной, сдавила горло и так же быстро отступила. Чашки всё время были на виду. Что бы я ни выпила, оно в чайнике. Точно, вторая чашка так и осталась нетронутой на столе. Я обречённо выдохнула. От Тома можно было ожидать чего угодно, даже испытания нового яда… Но это ведь Томас. Противоядие у него должно быть под рукой.

– Четвёртый состав из твоего списка, – не стал юлить дознаватель. Я улыбнулась ему, понемногу расслабляясь. Всего лишь четвёртый, самый безобидный из того, что я когда-то создала. Конечно, Том не причинил бы мне вред. Как я вообще могла подумать о яде?

«Зелье № 4. Срок действия – не больше минуты. Вызывает высокую степень доверия, подсознательное желание высказать правду. Побочных эффектов и последствий для организма нет», – выудила я из памяти собственный конспект, который почти десять лет назад писала для Тома, сидя за его столом в этом же кабинете. Подумать только, как давно мы знакомы.

– Ты уехала из Родена из-за меня? – прозвучал первый вопрос.

Кто бы сомневался, что именно захочет узнать Томас, ненавидящий, когда события идут не по его плану… А мой переезд в Соллен точно в его планы не входил. Я кивнула, а затем закрыла глаза и глубоко вздохнула, отрешаясь от неуместных сейчас навязанных тёплых чувств. Это моё зелье. Я уже испытывала его на себе. Я знаю, как с ним бороться. Минута – не так и долго, я смогу продержаться. Я обязана. Мелькнуло и тут же развеялось под действием магии сожаление: вот и подпустила ближе…

– Почему? – Второй вопрос.

За минуту можно задать до десяти вопросов, требующих коротких односложных ответов. Как много успеет вытянуть из меня за это время опытнейший дознаватель?

– Мне было больно и страшно.

Не ответить я не могу, соврать тоже, но от подробностей Тому будет плохо. Я верю ему. Он мой друг, и я не хочу причинять ему боль. Все мои силы уходили на то, чтобы удержаться за единственную мысль: я не должна расстроить Тома,