А до смерти четыре шага - Алексей Викторович Вязовский

Владимир оказался подготовлен. Коротко рассказал присутствующим всю предысторию, объяснил, как должен пройти захват.

– На подполковника вешаем специальную звукозаписывающую аппаратуру…

– Жучок, – вмешался Щелоков.

– Так точно. – Арапов взял салфетку, попытался найти в кармане ручку. Не нашел – все пришлось сдать на КПП. Тут ему помог Косыгин. Подал целый «Паркер». Майор покрутил диковину в руках, нарисовал зеркальный зал «Праги». Показал, где будут его сотрудники и где будет он сам. Объяснил, какими тайными сигналами мы будем обмениваться, чтобы муровцы поняли – пора брать.

– В принципе, ничего сложного. Как только Николай подаст знак, что Полумесяцев и адвокат наговорили себе на уголовку, и я увижу передачу денег, тут же их берем. Прямо в зале. Понятые, все дела…

Брежнев переглянулся с Сусловым. Тот незаметно покачал головой. Ну все, кина не будет, электричество закончилось. Боятся они вот так, на публике, брать своих. Пусть даже из другого клана. Сегодня ты принимаешь цэковца, завтра тебя берут. Суслов так вообще у Сталина начинал, небось его подпись под расстрельными списками есть.

– А нельзя ли как-то… – Брежнев, глядя в тарелку, попытался подобрать правильные слова. – Ну, не знаю, как-то…

– Нельзя, – громко произнес я. – Берем их в «Праге». Сегодня.

– Не слишком ли много ты себе позволяешь, Орлов? – проскрипел Суслов, отставляя стакан с чаем.

– Леонид Ильич! – Тут надо ломать этот сценарий моей порки. – От меня вчера жена ушла! Из-за этого Полумесяцева!

– Что? – Брежнев уставился на меня в обалдении. Ага. Сработало. Леонид Ильич у нас известный бабник. Женская тема его тронет.

– Дело было так…

Глава 13

Операцию по взяточникам готовили в спешке. Время поджимало, часики тикали. Мне под рубашку приклеили лейкопластырем жучок, сверху я надел пиджак и галстук. Еще одно приемное устройство разместилось сзади на ремне брюк. К нему от жучка вел провод по всему телу. Мы с Араповым протестировали сигнал.

– Плохо слышно, – констатировал майор, опускаясь на стул в подсобке «Праги».

Директору самого известного советского ресторана, который кормил весь Кремль, был сделан звонок лично Щелоковым. И все, машинка завертелась. Нам выделили рядом с холодным цехом подсобку, притащили туда городской телефон и разную звукозаписывающую аппаратуру. Арапов пригнал своих бойцов – я познакомился с новым мужем Калиновской. Высоким брюнетом Николаем. Тезка был обладателем орлиного носа, который впору каким-нибудь аристократическим фамилиям, и мощного подбородка а-ля Рэмбо. Тут-то я и понял, на что клюнула Лена. Фактурный такой мужик.

– В зеркальном зале будет слышно еще хуже, – пожал плечами я. – Приборы звякают, люди за соседними столиками разговаривают.

– Ничего… – махнул рукой тезка. – Возьмем обоих на горячем и сразу расколем адвоката. Он паровозом у Полумесяцева не пойдет – сдаст патрона.

– А если не сдаст? Пригрозят ему в тюряге или денег семье дадут… Может вообще все на себя взять. Мол, Полумесяцев не в курсе, деньги – это моя инициатива.

Муровцы начали спорить о способах выбить показания и даже чистуху, не прибегая к незаконным мерам.

– Есть один вариант. – Я покрутил туловищем, пробуя наклейку с жучком на груди. Вроде ничего не отваливается, все сделано на совесть. – Так уж и быть, помогу вам. Должны будете.

– Мы и так тебе должны, – хохотнул Арапов. – Андропова не испугался, с женой пошел на конфликт… Вы знаете, что он рассказал Брежневу в Завидово?

Майор повернулся к муровцам. Те с интересом уставились на начальника.

– Дескать, его беременная жена так испугалась Полумесяцева, что сбежала из дому! И говорит так, генеральному, неужели у нас в Союзе есть люди, которые выше закона? Для чего у нас народная милиция, прокуратура, если она не защищает простых граждан? Ну и дальше рассказал про эту Палицыну. Девчонку, что выкинулась. Да так, в подробностях. Даже Суслов проникся. Брежнев покраснел, как рак, и говорит…

– Да все не так было! – возмутился я. – Я очень аккуратно, без лишних деталей.

– А про мозги на асфальте? Свидетели говорят, что Палицына вообще была жива после падения. Зачем привирать Деду?

Ого, а Брежнева-то уже Дедом называют. Пока еще в шутку. А потом? Когда он совсем развалиной станет?

– Ну приукрасил чуток. Для хорошего же дела. Ты же сам видел, что Суслов поначалу моргнул Брежневу – отмазали бы этого Полумесяцева, отправили бы послом в Буркина-Фасо. И колол бы ты, Володя, только адвоката. И то не факт, что расколол бы.

– На тебя посмотрим, умник, – огрызнулся Арапов. – Откуда ты вообще оперское дело можешь знать? Ты же спецназ, вырви глаз!

Ответить я не успел, в подсобку ворвался один из муровцев:

– Паркуются!

– Ладно, зря я этот разговор начал. Тебе сейчас надо быть спокойным, как танк. Давай, больше вопросов, деньги сразу не бери, расписку не пиши, поломайся. Говори громче, ни пуха! – майор хлопнул меня по плечу, я сплюнул.

– Товарищи, мне велели в зеркальный зал никого не сажать! – вслед за опером в подсобку прибежал взволованный директор «Праги». – Но это совершенно невозможно. К нам такие люди приезжают отобедать!

– Какие такие? – удивился Арапов.

– Сейчас к нам едет сама Брежнева!

– Галина Леонидовна? Дочка самого?

– Да! Предупредили, что с каким-то кавалером.

Я выругался.

– Брежнева нам все испортит. Активная дамочка.

– Можно ее посадить в общий зал?

От этого вопроса Арапова директор побледнел, замахал руками:

– Да вы что?! Меня за такое…

– Сядем в углу, постараюсь затянуть разговор, – решился я. – Если пересадим Полумесяцева в общий зал – может заподозрить.

Так и сделали. Мне выделили столик на четверых в самом углу пустого зала, я сел спиной к дверям. Открыл кожаное меню. Мама дорогая, чего тут только нет! Разумеется, всякое разное чешское. Шпикачки с горчицей, жареная свинина, кнедлики из сыра… Пиво аж пяти сортов. А цены… Филе из телятины с шампиньонами стоило 3.50 за порцию, свиная котлета по-словацки – 6 рублей, черная икра с маслом и гренками – 5.40. Ага, к пиву есть натуральные чешские сливовица, грушовица и какой-то фернес. Кажется, последний мы пили в Праге во время нашего прошлого вояжа.

– Товарищ Орлов?

К столику подошли Лев Аронович и высокий представительный мужчина с седыми баками, в тяжелых, роговых очках. Костюмчик явно не «Красной зари» – зарубежный. Полумесяцев прямо излучал собой властность, силу. Интересно, сколько ему? Раньше как-то не поинтересовался. Полтинник точно есть.

Я встал, мы пожали руки. Знакомый чемоданчик был у Ароныча.

– Давайте по-быстрому, у меня сегодня еще много дел… – Полумесяцев сел первым, достал из внутреннего кармана пиджака листок. – Расписка на займ. Сорок тысяч на две недели. Без процентов. – Говорил он тихо, почти шепотом. Это плохо.

– Две недели?!

– Да, две недели! Либо