А до смерти четыре шага - Алексей Викторович Вязовский

– О, привет! – Тихомирова мне явно обрадовалась. – Куда пропал? Почему не звонил?

Я попытался отделаться дежурным «служба», но Маша настаивала. В ее голосе послышались нотки ревности. Интересно, а мой служебный телефон уже поставили на прослушку? Алидин что-то рассказывал про новые порядки, предупреждал и пугал. Служба контроля подчиняется напрямую Андропову – минуя Цинева. Да и честно сказать, в эти его данайские дары с разорванным рапортом и характеристикой не очень верилось. Тут намечалась какая-то новая подлянка. Карпыч, возможно, решил, что в лоб меня не взять… А что делают «нормальные герои», когда прямая атака не удалась? Они идут в обход.

Я договорился о встрече с Машей на следующий день вечером после работы – чем ее явно успокоил, после чего сел за изучение личных дел пэгэушников, которых мне «сватали» в «землян». Новая резидентура на базе мыса Сэнди-Хук будет подчиняться не мне, а значит… Я погрузился в документы.

Авдонин Сергей Петрович, 38 лет, подполковник ПГУ. Родился в 1930 году в Татарской АССР, селе Тюрнясево Октябрьского (в настоящее время Нурлатского) района. С 1951 года, после окончания Мелекесского государственного учительского института Министерства просвещения РСФСР в городе Мелекесс Ульяновской области, работал учителем английского в средней школе родного села. С 1954 года – старший преподаватель Мелекесского государственного педагогического института Главного управления высших учебных заведений Министерства просвещения РСФСР. С 1958 года учился в аспирантуре в МГПИ им. В. И. Ленина. Там же был завербован, прошел обучение в Высшей школе КГБ СССР им. Ф. Э. Дзержинского.

С 1961 года в КГБ СССР работает в ПГУ, американский отдел, три командировки в США и Британию – две командировки. Член партии с 1955 года. Английский, французский языки свободно, в последней командировке был заместителем резидента в Вашингтоне. О достижениях на поприще работы в ПГУ данных в личном деле не было – это все совсем секретно, у меня и допусков таких нет, читать о спецоперациях. Но общее представление составить получилось – служака, бывший учитель, скорее всего педант. Надо знакомиться лично, составить собственное представление. Обязательно узнать подводные камни.

Замом Авдонина ПГУ предлагало майора Ивана Ивановича Трунова. Родился в 1920 году в Московской области в семье железнодорожников. С 1941 года после окончания Московского института инженеров геодезии служил в РККА, после окончания военного училища был участником Великой Отечественной войны, закончил в Берлине. С 1942 года был военным переводчиком разведотдела штаба 62-й армии. За храбрость в войне в 1944 и в 1945 годах награждался двумя орденами Красного Знамени и в 1945 году орденом Отечественной войны I степени. С 1945 года был начальником разведки 79-й гвардейской стрелковой дивизии.

С 1948 года, после окончания Военной академии им. М. В. Фрунзе, направлен на работу во внешнюю разведку. С 1949 года, после окончания Высшей разведшколы КИ при МИД СССР, назначен старшим референтом ПГУ КГБ СССР. С 1951 года заместитель резидента в Тель-Авиве. С 1958 по 1963 год был замом резидента КГБ СССР в Нью-Йорке. Ага, это значит резидентура при ООН. Знает английский, иврит, немецкий. Прямо полиглот! Очень ценный кадр… Товарищ Трунов мне много чего интересного может рассказать. Даже больше, чем Авдонин. Фронтовик – это даже бонус. Пороха нюхнул, раз в Берлине закончил войну.

Был и третий персонаж, ради которого я не постеснялся позвонить по защищенной линии в ПГУ генералу Сахаровскому. Долго меня не мурыжили, соединили сразу.

– А ты, Орлов, и кузнец, и жнец, и на дуде игрец… – засмеялся в трубке начальник внешней разведки. – Такие слухи про тебя ходят, что прямо обходи десятой дорогой. Признавайся, это ты Полумесяцева на нары отправил?

– Александр Михайлович! Это все навет и клевета. Кто бы мне дал его трогать?

– И в Завидово ты не был?

– Был, – я тяжело вздохнул. – Но там в главную дуду Щелоков дудел. Ему и дали санкцию на арест.

– Ты же понимаешь, что за такое тебе порежут командировку?

– Только что Цинев подписал характеристику.

В трубке повисло долгое молчание. Сахаровский явно переваривал очередную порцию новостей. Шок – это по-нашему.

– Я даже не знаю, что сказать.

– А ничего и не надо. Расскажите про Верховцеву.

Третье личное дело у меня было на некую Верховцеву Ольгу Тимофеевну. В новой резидентуре ПГУ предлагало должность завхоза отдать женщине. Да еще какой! 52 года, вдова, член партии с 1936 года. Родилась в селе Верх-Уба Шемонаихинского района Восточно-Казахстанской области, русская. Окончив медицинское училище в Усть-Каменогорске, Ольга Тимофеевна 5 лет проработала фельдшером-акушеркой в родном селе. Уже в 1937 году она вышла замуж за Виталия Верховцева, который оказался… сотрудником НКВД. Мужа переводят работать во внешнюю разведку, и дальше их следы теряются.

– Нелегальная разведка, – коротко сообщает мне Сахаровский. – Десять лет проработали в Штатах, но по некоторым причинам были вынуждены их срочно отозвать.

Ясно. Провал какой-то у ПГУ случился. Обычное дело.

Генерал рассказал, что в Союзе Верховцев скончался от онкологии, Ольга Тимофеевна заскучала, некоторое время поработала в Высшей школе КГБ преподавателем, но с ее неуемным характером она постоянно просилась на оперативную работу.

– Общественница… – вздохнул я. – Ну, может, и будет полезна.

Я жопой чувствовал надвигающийся геморрой с этой Верховцевой. Но спасибо, что не Вилорик. Этот строчил доносы словно скоростной принтер.

– Масса плюсов. Язык знает, жила в Штатах долгое время – хорошо знает все ходы-выходы.

– Не опознают ее там?

– Поработаем над внешностью, не волнуйся. Я ее попросил следить, так сказать, за моральным обликом резидентуры и докладывать в Центр. Так что имей в виду. Будет у вас и по партийной линии – парторгом.

Закончив с телефонными звонками, бумажными делами и так не дождавшись вызова «наверх», я отправился ночевать в дивизию. Захотят найти – найдут.

С утра пробежал с отрядом зарядку, качнул бицуху. В отряде все было спокойно. Тут никто не знал о моих приключениях за последние пару суток, шли плановые учения. Бойцы тренировались под руководством нашего инструктора-альпиниста забираться с шестом на стены. Тройками. Двое толкают шест – один «забегает» вверх. В полной амуниции, со «Скорпионом» за спиной – это была та еще задача. Периодически тот или иной громовец падал на маты внизу. Рядом дежурила хмурая Калиновская.

– Товарищ подполковник, мне это совсем не нравится! – Лена, завидев меня на занятиях, бросилась аки коршун на добычу. – У двоих уже травмы! Евстафьев сломал руку, Ганган подвернул ногу.

И уже совсем тихо, почти на ухо:

– Коля, пусть тренируются хотя бы без бронежилетов и шлемов!

– План занятий утверждается в том числе и тобой! – отмазался я. – Потом, теперь все решает Иво, я передаю постепенно дела.

– Тебе утвердили командировку?

– Да, Цинев подписал характеристику.

Пора в Комитете вводить медаль имени ВГУ – «он прошел проверку».

– Поздравляю! Когда летишь в Штаты?

– Начальство решает, ближайший прямой рейс первого августа. Долгосрочную визу открыли.

Как раз вместе с личными делами пришел и