Нехрустальная туфелька - Тэффи Нотт

– Исключительное дело, – вздохнула Надя. – Видите ли, моя сестра заложила часть фамильных украшений, хочу вернуть, пока батюшка не хватился.

– Так-так, а расписочка имеется? – Старичок, он же, как поняла Надя, господин Фунт, поднялся на ноги, вырастая над столешницей. Он оказался куда выше, чем представляла Надя поначалу. Капитан достала закладную и протянула ее конторщику. Лицо его сморщилось, как печеный каштан, он причмокнул еще громче.

– Как же, как же, помню… – Старик разложил расписку на конторке, разгладил сухими ладонями, после чего нырнул руками вниз, достал тяжелый гроссбух. Послюнявив указательный палец, старик весьма ловко принялся переворачивать желтоватые страницы с замусоленными уголками. Наконец, найдя нужную, он принялся водить пальцем по ровным строкам. Надя пыталась рассмотреть написанное, но мелкий почерк был совсем нечитаемым. – Ага. – Старик нашел нужную строку. – Вместе с процентами получается… – Он что-то пробормотал себе под нос, подсчитывая. – Четыреста двадцать семь марок.

– Боже, как много! – ахнула Надя, почти даже не притворяясь. – Это когда же она их сдала, что так много накапало?

– Вот же, у меня все написано. – Старик ткнул в нужную строчку. – В пятницу в три часа дня.

В пятницу, а сегодня четверг. Недели не прошло, а старикашка сто двадцать семь марок лишних накинул? Притворяться больше не было сил, да и желания, честно говоря тоже.

– Эге, это же где такие проценты виданы? – Надя сделала шаг вперед, впиваясь пальцами в столешницу. – Ты кем себя тут возомнил?

– Что вы себе позволяете! – затрясся старик, зашмыгав красным носом.

– Прекращай маскарад! – Надя дернула книгу, поворачивая к себе лицом, рассматривая прямые, как забор, строки. – Думаешь, я не знаю, что за колокольчик у тебя над дверью висит? – Под пятницей и правда значилось имя Сони, ссуда и сданные вещи: ожерелье, две пары серег с бриллиантами, фрейлинский шифр. – Позвать сюда магсыск, расскажешь им про «Колокольчик Орфея», который запрещен международной магической конвенцией?

Конторщик и правда перестал шмыгать носом, лицо его разгладилось, он посмотрел на Надю уже другим взглядом.

– Хотела бы натравить магов, уже бы натравила, – спокойным и даже холодным голосом ответил конторщик. – Что хочешь, красавица?

– Расскажи про фройляйн, что пришла сюда. Как вела себя? Что делала? – Надя захлопнула гроссбух, протянула ростовщику. Тот убрал книгу обратно за конторку.

– Нервная была твоя фройляйн, – с неудовольствием проговорил старик. – Просила никому о себе не рассказывать, драгоценности сдала по самой низкой цене, спешила очень, даже оценщика ждать не стала. Я поначалу даже брать не хотел…

– Lucri bonus est odor ex re qualibet?[8]

Старик не ответил, спокойно огладил бороду. По его виду было ясно, что он отлично понял свою гостью. Из старичка-боровичка он резко превратился в хищника.

– Ответил на твой вопрос? Выкупать будешь? – Ростовщик дернул себя за бороду. – Я в политические разборки не лезу и лезть не хочу, мне это без надобности.

– Политические? – Надя прищурилась.

– Да что же, я совсем дурак, не знаю, что за княжна ко мне приходила? А что помолвки не было, о том весь город гудит.

– Нервная, говоришь, была? – Барышня недовольно поджала губы.

– Глаза бегали, руки тряслись. Говорю же, брать не хотел, но знал, что княжна. Да и нужда как будто была большая.

– Сколько должна за сокровища княжны?

– Триста марок и шесть пфеннигов. – Старик окинул Надю пристальным взглядом.

– Не буду заявлять, не смотри так. Но «Колокольчик» убери, нехорошо посетителей обманывать.

– Так то разве обман, красавица? – заохал старик, шмыгнул носом, расплылся в улыбке и будто в росте уменьшился. – Кручусь как могу, не жалея старых косточек.

* * *

– А что же, Надежда не выйдет к завтраку? – поинтересовался Федор Львович утром. Андрей едва не поморщился, но сдержался. Откуда ему знать, выйдет Надя к завтраку или нет? Впрочем, он догадывался, почему Наденька не хотела присутствовать на «милых» семейных посиделках.

– Надежда Иванова жаловалась вчера на плохой сон, думаю, что она по-прежнему в постели, – не моргнув и глазом соврал Андрей.

Граф кивнул:

– Полагаю, произошедшее не лучшим образом сказалось на ее нервном здоровье.

– Как и на всех нас, – не преминула вставить графиня. Андрей в ответ вежливо улыбнулся.

Мария то и дело срывалась с места, чтобы заняться собаками, хотя, по мнению Андрея, в этом не было большой необходимости, а девушка просто не находила себе места. Катарина словно шпагу проглотила – сидела прямая и строгая, чрезвычайно напоминая мать, на гостя старалась не смотреть. Андрей не мог не подумать, что это выглядело подозрительно. Что, у рыжей сестрицы тоже свои секреты? Или, быть может, обида на мага? Когда же он успел ей так насолить?

Сразу после завтрака Андрей успел поймать Федора Львовича с просьбой поговорить наедине. Графиня при этом бросила строгий взгляд на мужа. Граф пристально посмотрел на гостя, блеснув стеклышками очков.

– Что ж, идемте.

Они расположились в кабинете хозяина дома с верным спутником графа – Кайзером. Федор Львович предложил магу сигару, Андрей отказался, закурив свою любимую папиросу, и уже скоро по комнате поплыл дымок, скрашивающий приятную леность после плотного завтрака.

– О чем же вы хотели поговорить? – первым подал голос Федор Львович, тем самым будто бы давая Андрею разрешение завести разговор.

– О Софии. – Андрей закинул ногу на ногу, невольно расслабляясь в глубоком и удобном кресле. – Не замечали ли вы чего-то странного в ее поведении в последние дни?

– Свадьба на носу, конечно, она была словно сама не своя. – Граф выпустил дым, устало взглянул на мага.

– Да-да, конечно, такое важное событие, буквально вся жизнь делится на «до» и «после», – покорно согласился Андрей.

– Я так понимаю, вы не женаты, Андрей Сергеевич?

– Не имею счастия, – кивнул Андрей.

– А меж тем вы в том возрасте, когда пора бы обзавестись и домом, и семьей, – покачал головой граф. – Молодые люди нынче крайне легкомысленно относятся к браку.

– Быть может, я еще не встретил ту, с кем бы хотел идти рука об руку до конца своих дней. – улыбнулся Андрей, невольно вспоминая фотокарточку на каминной полке в доме Адлерберга. Или встретил, но колючки милого сердцу репейника не позволяли ему даже надеяться на большее. – Да и работа такая – в опасностях да разъездах.

Граф выразительно взглянул на Андрея, но что таилось под этим взглядом, маг понять не смог.

– Что вы сами думаете? – вернул Андрей их разговор в прежнее русло. – Что произошло на самом деле?

Федор Львович вздохнул, поправил очки.

– Соню похитили, очевидно. Но я даже вообразить не могу, кому это было нужно. Я слышал, что подобное часто