Адвокат вампира - Елена Комарова

огрел этого малого, что, держу пари, он не досчитался нескольких целых ребер! Отскочив от меня, он запрыгнул на козлы, вытянул лошадь хлыстом и был таков, лишь снег взвился из-под колес. Я же долго блуждал по этим улицам, прежде чем встретил полисмена. Разумеется, я оставил жалобу в полицейском участке. Просто возмутительный случай, возмутительный!

Джонатан весьма сомневался, что оборотень бросился наутек, испугавшись палки этого яростного шотландца. Ведь его не остановила даже огромная сила носферату, которого он едва не прикончил, если бы только не призыв хозяина… Вероятно, подобное произошло и в этом случае.

Обвинитель отказался от перекрестного допроса.

Присяжные совещались всего несколько минут. Адвокат застыл, словно приговор выносили ему – в некотором роде так и было.

«Невиновен».

Занавес.

Сердце сделало один удар, подумало и добавило к нему следующий. И заколотилось, как после быстрого бега.

Джонатан сорвал с головы парик и запустил руку в волосы, словно пытаясь отогнать наваждение.

…Вся компания отправилась на праздничный обед в дом мистера Хопкинса, чтобы отпраздновать освобождение Джеффри Кэмпбелла. По секрету Кэмпбелл сообщил Джонатану, что намерен в этот же вечер просить руки Элайзы…

– Нет, господа, – сказал Джонатан, усаживаясь в кэб, – уголовные дела – не моя стезя.

Призрак Оперы, собиравшийся занять место на козлах, остановился, захохотал и хлопнул адвоката по плечу так, что чуть не сбил с ног.

Глава 10. Погром в музее

На следующий день Джонатану позволили поспать подольше – как решил профессор, помощник заслужил небольшой отдых. Поэтому, когда молодой человек спустился к завтраку, миссис Тернер, выкладывая на угол стола стопку свежих газет, сказала с оттенком укора, что час назад прибегал мальчишка-посыльный с запиской. Он кричал как на пожар, требуя профессора Ван Хельсинга, тот прочел адресованное ему послание, отказался от утреннего кофе и уехал, заплатив мальчишке полсоверена!

Джонатан, к удовольствию хозяйки, выразил удивление размером вознаграждения. Удивление от срочности таинственного дела он оставил при себе, не сомневаясь, что профессор обязательно поделится с ним важными новостями.

Не прошло и четверти часа, как в передней послышалась возня, и Джонатан с сожалением отложил «Таймс».

Эрик в своем длиннополом извозчичьем пальто держал за шкирку отчаянно вырывающегося рыжего мальчишку, взъерошенного и злющего, как дикий котенок.

– Дяденька! Пустите, дяденька! – верещал мальчишка.

– Что тут происходит? – осведомился Джонатан. – Э-эрик, – с укоризной добавил он и поднял бровь. Тот нехотя выпустил свою жертву, немедленно шмыгнувшую за спину адвокату.

– Я принес послание от мистера Ван Хельсинга! А этот… этот не хочет платить! – наябедничал мальчишка.

– Маленький негодяй, – фыркнул Эрик. – Я отдал тебе шиллинг! Честно заработанный!

С великолепной невозмутимостью мальчишка сообщил, что свою работу он ценит не меньше чем в крону, и добавил, по какому именно адресу могут идти скупердяи со своим жалким шиллингом.

– Я столько не зарабатываю, сколько он хочет чаевых, – возмущенно воскликнул Эрик.

– Неужели вы поддались миру бессердечного чистогана? – невинно спросил Джонатан. – Вот так сдаются революционные идеалы под гнетом буржуазии…

– Если у вас есть лишние деньги, мистер Харкер, дело ваше, – отрезал француз.

Джонатан выдал посыльному крону. Тот зажал монету в кулаке и поспешно выскочил за порог.

– Пусть вернет мне шиллинг! – взвился Эрик.

– Полно вам, – махнул рукой Джонатан. – Где же послание от профессора?

– Я принял его вместо вас, – сообщил помощник и отдал записку.

«Дорогой друг, – гласила она, – ночью из Британского музея была похищена мумия Джеммураби. Лорд Гамильтон безутешен. Преступники устроили здесь настоящий погром. Приезжайте, как только сможете».

– Мне надо переодеться, – пробормотал Джонатан.

– Мой кэб к вашим услугам, – Эрик театрально поклонился, придерживая шляпу.

– Да, но…

– Очень хочу посмотреть на английский погром, – доверительно сказал бывший Призрак Оперы, и глаза его хитро блеснули. Джонатан вздохнул. Ему следовало догадаться, что нанятый профессором «человек для деликатных поручений» не преминет сунуть нос в дела своего патрона.

Профессор Ван Хельсинг встретил Джонатана на ступеньках перед главным входом. Он словно и не удивился, увидев высокую фигуру в черном, маячившую чуть поодаль.

– Сейчас в зале, откуда украдена мумия, работает полиция, – сообщил Ван Хельсинг. – Когда они закончат с осмотром и займутся опросом свидетелей, мы возьмемся за дело.

– Нас пустят туда? – спросил Джонатан.

– О да, лорд Гамильтон, оповестивший меня утром о случившемся… – начал Ван Хельсинг, но их прервало появление самого лорда Гамильтона в пальто нараспашку. Его великолепные усы поникли, шейный платок был повязан довольно небрежно, а во взгляде читалась такая мука, что Джонатан проникся искренним сочувствием.

– Идемте, идемте! – нетерпеливо позвал лорд Гамильтон. – Я хочу услышать от вас, профессор, что вы обо всем этом думаете!

– Всенепременно поделюсь с вами мыслями, – отозвался Ван Хельсинг и, представив египтологу своих помощников, поспешил на место преступления.

У входа в зал Древнего Египта дежурили два констебля. Одна дверь была полностью сорвана с петель, вторая опасно накренилась, удерживаясь практически чудом и угрожая в любой момент рухнуть и похоронить под собой всех неосторожных – посему полицейские держались на разумном расстоянии.

– Как вам это нравится? – сказал лорд Гамильтон, широким жестом приглашая Ван Хельсинга войти внутрь.

Картина, открывшаяся взору, понравиться вряд ли могла.

Стоявшие вдоль стен витрины были повалены, бесценные сокровища валялись на полу вперемешку со стеклянными осколками.

Центральную часть зала занимал подиум для открытого саркофага с мумией, крышка должна была располагаться в изголовье на собственной подставке, и завершать композицию предполагалось другим ценнейшим экспонатом на отдельной высокой тумбе, на которой ныне красовался трупик крысы с полуоторванной головой. Подиум пустовал.

– Мерзость, – с чувством произнес лорд Гамильтон. – Вместо произведения искусства – жалкая тварь из канализации.

– А где же саркофаг? – спросил Ван Хельсинг, осторожно ступая по полу. Стеклянная крошка хрустела под подошвами его ботинок.

– Исчез! – с мрачной улыбкой сообщил лорд Гамильтон. – Вместе с фараоном и еще некоторыми экспонатами. Весьма ценными, если не сказать больше.

Эрик замер у одной из стен, скрестив руки на груди.

Джонатан обошел подиум вокруг, дивясь силе неизвестного грабителя. Его внимание привлекла надпись на стене напротив.

«БИРИГИСЬ».

Темные буквы были написаны вкривь и вкось, как в тетради у двоечника.

Ван Хельсинг незаметным жестом подозвал Эрика.

– Что вы обо всем этом думаете? – тихо спросил он. Из-под шарфа послышались булькающие звуки, похожие на смех.

– Я думаю, сэр, что англичане совершенно не умеют устраивать погромы. Никакого размаха, все ограничивается одним помещением, да и здесь все так… – Эрик щелкнул пальцами, пытаясь выбрать из своего словарного запаса нужное слово. – …Тускло, – нашелся он. – Без идеи, без вдохновения.

– Вы бы, конечно, устроили все иначе? – поддел его Джонатан.

– О, я умею устраивать представления. Помнится, при Коммуне… – Эрик хмыкнул и замолчал.

Джонатан возвел очи горе.

– Попробуйте остановить меня! – послышалось у входа, и в зал вихрем влетел лорд Дарнем. – К дьяволу! – темпераментно воскликнул он, и констебли благоразумно вернулись на свой пост.

– Можете представить, джентльмены! – почти без паузы продолжил лорд. – Музей ограблен! Меня допрашивала полиция! Как какого-то… мошенника! Здравствуйте, профессор!

– Сэр, – слегка поклонился Ван Хельсинг.

– Редчайшие образцы древнего искусства Ассирии и Шумера исчезли! Мой золотой козел, он должен был стать жемчужиной экспозиции, пропал!

– Англичане, – буркнул Эрик. – Даже погром не могут устроить без того, чтобы не стащить что-то.

Джонатан задохнулся от возмущения. Ван Хельсинг положил руку ему на плечо и слегка сжал, удерживая от необдуманных слов.

Лорд Дарнем, тем временем, продолжал эмоционально живописать свое потрясение и возмущение:

– Годы работы, дипломатии и раскопок с риском для жизни…

– Наш фараон также сбежал, – перебил его лорд Гамильтон.

– …за два дня до открытия выстав… – лорд Дарнем осекся. – То есть как это, сбежал? Он все-таки воскрес?

– Выходит, да, все-таки восстал из мертвых, – развел руками лорд Гамильтон. – Как мы и боялись.

Профессор Ван Хельсинг деликатно кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание египтологов:

– За столько лет, – сказал он, – многоуважаемый фараон вполне мог бы