Фаворит-5. Родная гавань - Денис Старый

— Увы, но да. Признали. Иначе крепкого союза не вышло бы, — вздох огорчения в исполнении канцлера звучал громче, чем его ответ.

— Ну, попросите же вы русских, чтобы отпустили Лещинского! Мы же не можем ратифицировать все достигнутые соглашения в Данциге. Это же бьет и по престижу России. Она — страна-организатор конференции, соглашения которой не исполняются, — говорил император, а канцлер только мотал головой, не соглашаясь со словами своего монарха.

Только на днях фон Зинцендорф говорил с императором о том, что русские недовольны поведением Австрии. И сейчас как-то влиять на Российскую империю, просто нельзя. Дипломатическая нота от России еще не последовала, но уже близко к этому. И Лещинского русские отпустят во Францию, и тем самым могут французам намекнуть, что союз Людовика и русской императрицы Анны Иоанновны вполне возможен.

— Да, знаю я. Но пока русские не угрожают Валахии, а турки направили основное свое войско в Крым, нам не выгодно вступать в войну, — озвучил очевидное император.

Грузный, явно страдающий ожирением, да еще и с больными ногами, канцлер не без труда поднялся с кресла и подошел к столу, где лежала папка с документами, которые канцлер всегда брал с собой на аудиенцию с императором. Были в этой папке и документы по экономическому развитию империи, и даже компроматы на некоторых чиновников. О бесценной папке канцлера уже ходили легенды.

Но сейчас канцлера интересовала аналитическая записка, которая, если бы стала достоянием общественности, могла бы вмиг поставить на грань существования Священную Римскую империю.

— Вот, Ваше Величество, — сказал канцлер, передавая целую стопку документов Карлу II.

— Что это, Филипп? — лишь взглянув на бумаги, император сразу их отложил в сторону. — Ты же знаешь, что я уже не читаю, плохо вижу вблизи. Что в этих бумагах?

— Здесь, Ваше Величество, то, что будет после Вашей смерти. Вы знаете меня, Ваше Величество. Я желаю вам долгих лет, но мы все под Богом ходим. Понятно, что русские хотят нашего вступления в войну. Пруссия вооружается. У молодого кронпринца Пруссии большие амбиции. Он непременно станет проблемой. Прусское королевство готовит армию. Для чего они ее готовят? Франция не признает прагматические санкции [прагматические санкции — документ, принятый императором Карлом II, позволяющий занимать престол Священной Римской империи женщинам. Карл II не имел наследника по мужской линии].

— Я знаю тебя, Филипп. Не нужно намеков, мой друг. Говори прямо, что нам нужно делать все, чтобы Россия оставалась самым близким союзником. Моим дочерям придется сложно, когда я уйду из жизни. Но, если мы сейчас, на что ты так намекаешь, включимся в войну с Османской империей, то можем растерять свою армию. Как же не вовремя заболел Евгений. Вот, кто мог бы принести славу в войне с турками. И не было большего любителя России, чем Савойский, — сказал император.

Наступила пауза. Два старика уже прекрасно понимали друг друга. И им даже не нужно было озвучивать итог разговора. Все достаточно просто, несмотря на кажущуюся сложность.

Австрии необходимо вступать в войну с Османской империей. Более того, если война будет развиваться в пользу русских, нужно обязательно разделять сферу влияния. Пускать Россию в Валахию нельзя не в каком случае. С другой же стороны, без России будущие войны в Европе уже не могут состояться.

— Канцлер, — перейдя на официальный тон, повелевал император. — Готовьте армию. Но направьте в Петербург кого-нибудь, кто будет мучительно долго согласовывать план военной кампании. В этом году мы вступить в войну не должны, но показывать русским свою готовность обязаны.

* * *

Гизляр

8 июня 1735 года

— Александр Лукич, как вы думаете, почему вас отзывают к командующему? — спрашивал меня генерал-майор Лесли.

Я и сам думал о том, зачем я понадобился фельдмаршалу Миниху. Это решение командующего в немалой степени нарушает те планы и задачи, которые я поставил перед собой. Кроме того, с Юрием Федоровичем Лесли мне настолько понравилось служить, что как можно дольше не хотелось бы нарушать эту идиллию.

Например, Миних десять раз подумал бы и вряд ли разрешил операцию, подобно той, что получилось провернуть в порту Гизляра. А вот Юрий Федорович Лести не лишен толики духа авантюризма.

— Я не знаю, господин генерал-майор, зачем я понадобился командующему, но хотел бы спросить вас… — я решительно посмотрел прямо в глаза Лесли. — Готов быть вашим должником, если вы сделаете вид, что я не получал этого предписания.

— Вы понимаете, о чем просите? — как-то неубедительно возмутился генерал Лесли.

— Я уже отбыл… Пусть так будет для всех.

— Вы подставляете меня, секунд-майор Норов.

— Юрий Федорович, я говорю о том, что я готов быть вашим должником, — твердо сказал я. — Это очень не мало.

Лесли прекрасно понимал, что кто-то из представителей верхушки власти России мне покровительствует. Если бы генерал-майор этого не знал, уверен, что его отношение ко мне было бы несколько другим. Кроме того, нас уже немало, что связывают.

Я знаю, что Лесли нельзя было назвать бессребреником. Два дня подряд мои бойцы из тех, кто умел плавать, как и некоторые жители захваченного нами города, доставали из-под затопленных кораблей немало драгоценностей. Никаких актов при этом не составлялось, никто не оценивал, сколько могут стоить, например, украшения с рубинами или алмазами.

Не сказать, что мы прям обогатились. Но то, что Лесли тысяч на десять, если не больше, увеличил свое состояние, сомнений не было. Большая часть, как раз осела в его руках. А у генерал-майора не могло возникнуть сомнений в том, что я прекрасно понимаю ситуацию.

— Вы готовы уйти сегодня ночью? — словно обиженным голосом спросил генерал-майор, вынуждено соглашаясь со мной.

— Мы планировали на послезавтра. Но готовы и этой ночью, — отвечал я.

— Мало вам было того, Александр Лукич, что я вовсе дозволил задуманное вами? Так теперь еще и это — лгать командующему, — и все-таки генерал-майор решил упрекнуть меня.

— Можете ссылаться на мое неповиновение, — в сердцах раздраженным голосом сказал я.

Встав из-за стола, будто обиженным, я все же не спешил уходить. Вышел на балкон уютного особняка, который облюбовал для себя генерал-майор Лесли. Мой временный штаб находился недалеко. И именно с этого балкона я мог наблюдать, как проверяются уже в очередной раз многие телеги, которым предстоит помочь нам осуществить столь дерзкую