Фантастика 2025-150 - Иван Катиш

— И я, — признался я. — После экзамена внезапно заинтересовался предметом профессора Мартель. Читал про коллапс и процедуру распада. Как-то подозрительно все это выглядит…

— Да, да, — оживился Мавр. — Я тоже вчера читал. Профессор, что вы обо всем этом думаете?

— Ничего хорошего.

Гелий критически осмотрел светящуюся трубку.

— Думаю, что на час должно хватить. Бессмысленное дело — обогревать мир органикой, но имея такую заготовку, каждый из вас сможет сделать себе фонарь. Ладно, пусть постоит пока, я доволен.

Профессор отставил трубку в сторону и продолжил.

— Вы спросили о коллапсе. Если коротко, то дело выглядит следующим образом. Регионы должны разделить операции при коллапсе разработки, чтобы он не перекинулся на остальных как опасная болезнь. Не спрашивайте, как это возможно, хотя мне самому иногда кажется, что идиотизм заразителен. Как только коллапс зафиксирован, все расходятся как боксеры по углам. И там сидят. Только боксеров в нашем случае не два, а четыре, по числу территорий.

— А тренер их обмахивает полотенцем? — проявил знание реалий Мавр.

— Да, примерно так. Но коллапс должен быть официально признан, чего пока не произошло.

— А как же Восточная библиотека?

— Восток заявляет, что у них есть полноценная замена и намерены ее предъявить. Оспорить такое заявление могут три оставшихся территории, подписав меморандум все вместе. Пока его не подписал никто, все ждут, что кто-то из соседей сдастся первым. Мы тоже не подписали. Формально потому, что у нас нет министра образования, а только и.о.

— Прикол!

— А наши хотят подписывать? — осторожно уточнил я.

— Думаю, что не очень, — улыбнулся Гелий. — Посмотрим. Пока для нас ничего не меняется, работаем как работали.

— А что планирует делать Восток со своей библиотекой? Им не надо помогать?

— Непонятно пока. Думаю, что если и надо, это будет делаться неофициально. Я уверен, что они хотят легализовать пиратскую библиотеку, которая так и так раздает элементы желающим на всей Восточной территории. Только есть проблема.

— Библиотека не хочет выезжать из диффузной зоны, — вставил свою лепту Оба.

— Совершенно верно. Откуда знаете? — повернул к нему голову Гелий.

— Там в доле родственники Барса. Который с нами учится.

— Действительно. Я и забыл, что он оттуда. Как тесен мир.

* * *

Протокол органического карантина писали на коленке, и каждая строка звучала до ужаса радикально, однако в этой радикальности скрывались все демоны мира.

Общая линия была проста: при коллапсе органических разработок хотя бы на одной территории, другие территории обязаны принять меры к изоляции собственных разработок на срок достаточный для решения проблемы. То есть активировать процедуру распада.

Кроме основного протокола существовала еще пачка документов, которая называла разные цифры для этого срока — три недели, пять месяцев и даже десять лет, приводила рекомендации для сепаратной работы и требовала экспертиз.

Самой внятной бумагой из этой пачки было мнение профессора Веркиро, в которой тот в хлам разносил утвержденную процедуру, подчеркивая, что никто не знает, что в этой истории считать коллапсом.

Если бы профессор был жив, он бы удивился внезапному количеству желающих познакомиться с его докладом. В свое время тот ни у кого интереса не вызвал и был приложен к общему блоку документов по инерции. Никто не хотел даже задумываться о последствиях разделения разработки.

Но сейчас у доклада Веркиро был шанс. Джиро, получивший неделю назад пост Восточного министра образования, считал, что карантин им в страшном сне не нужен, потому что поставит под удар слишком большое количество проектов. Север беспокоили перспективы денежных поступлений с Востока. Юг — доступ к базовым элементам новой генерации. И, значит, можно было вцепиться зубами в определение коллапса и доказывать, что его нет.

Только Запад не волновался из-за потенциального карантина, потому что изначально планировал, как будет его нарушать и тестил надежность контактов. Поэтому их представители уже сейчас орали, что коллапс есть и пора разделяться. Единственным саботажником выступало их собственное Министерство просвещения, которое умоляло не созывать срочную сессию Совета, пока они не вытащат Кулбриса. Ответственные лица любезно согласились подождать неделю. Что было в этой ситуации примерно ни о чем.

Так или иначе, каждый играл с двух рук.

Конфликт интересов сыграл свою роль и в Северном Министерстве образования. Корин, большая шишка в Северном Координационном совете, сгоряча пообещал коллегам назначить министра к вечеру понедельника.

Но совершенно об этом забыл, пока уговаривал союзников не мутировать в противников. И вспомнил только ближе к полуночи. Только поэтому прогноз Астахова о предложении, которое Надежда получит в понедельник, не сбылся.

Надежду это обстоятельство ничуть не расстроило — мало ли чем занимается большое начальство. Поэтому в одиннадцать вечера она спокойно покинула рабочее место, через полчаса добралась до дома, приняла душ и крепко уснула, а предложение занять пост министра обнаружила только утром. И вежливо его отклонила.

— Как нет? Как нет? — возмущался Корин, который по этому поводу затребовал личную встречу у себя в кабинете. — Почему?

— Когда я соглашалась на это назначение, я не предполагала, что оно будет постоянным. У меня нет для него достаточных компетенций, — объяснила Надежда.

— Есть.

— Нет.

Разговор продолжался в таком духе почти час и ни к чему не привел. Каждый остался при своем.

Корин сгоряча хотел Надежду уволить, но решил, что имеющийся и.о. — это лучше, чем ничего. На этом ситуация безнадежно зависла.

И тут в игру вступил Астахов.

Глава 14

Плевать на соплячку! Вернуть на место старого министра! Что может быть проще, наверняка он скучает у себя на даче. Так думал Корин и, разумеется, ошибался.

Поводов спешить у члена Координационного Совета было предостаточно. Соседи и партнеры настаивали на назначении хоть какого-нибудь министра, чтобы требовать решения уже от него. А не от Корина, на которого где сядешь, там и слезешь.

Но Корин не желал больше экспериментировать. Он и так пошел на поводу у Министерства связности, одобрив отстранение Астахова и теперь страшно жалел об этом.

И что делать? Во главе Минобраза у него девчонка с нулевыми амбициями, а бывший министр куда-то пропал. Сразу после встречи с Надеждой Корин отправил письмо Астахову. Где в самых изысканных выражениях пригласил его на встречу сегодня в пять. И что? И что, я вас спрашиваю? Письмо осталось непрочитанным. На статусе сообщения так и висела