ОПЯТА (роман-зеркало для массового чтения) - Алексей Константинович Смирнов

Гастрыч, показывая, что у него налажено все, как у людей, побежал куда-то за видеокамерой, которую, как утверждал, он то ли нашел, то ли купил за бесценок с рук в уплату за отказ дать закурить. И всегда брал с собой. Он обожал утреннюю передачу "Сам себе режиссер", да все никак не решался послать отснятое.

Биосила очнулся от грез и пристально следил за приуготовлениями. Гастрыч приволок скотч, используемый для упаковки почтовых отправлений, бинты, резиновые жгуты, тесную зимнюю шапку, кирзовые сапоги, пару валенок и колодки.

- Зачем это все? - хрипло спросил Биосила.

- Для чистоты научного опыта, - отозвался Гастрыч и пригрозил поверженному врагу мясницким ножом. - Заодно прибарахлишься - зима на носу. - Порылся кое-где, нашарил грязную воронку колоссального диаметра; выволок перевязанный проволочкой шланг. При помощи этого инструмента он обычно бодяжил тот или иной напиток. "Вот про воронку, - любил вспоминать молодость Гастрыч. - Она ведь для утюга. Для времен утюга. Ты помнишь, как на живот ставили утюги? Не помнишь, еще не дорос... Так вот: моему утюгу завидовали все российские тюремные музеи. Огромный!!! Каток. А воронка, известное дело, положена утюгу соответственная. Ее тогда не конфисковали - решили, что безобидная...или просто не поняли, для чего она."

- Очень питательный бульон, - рассказывал он по ходу дела, словно лектор с малиновыми корочками. Аудитория собралась небольшая, но внимала ему всеми порами организма. - Одна беда - на вкус не ахти. Самостоятельно не откормишься. Поэтому нам придется тебя немножечко обездвижить и покормить с ложечки, как мама в детстве... помнишь маму? нет? ну, еще бы.

- Клизма, что ли? - Биосила вспотел покойницким потом.

- Ну и мамочка, - сокрушенно покачал головой Гастрыч. - Такую и позабыть не стыдно. Но ты, - добавил он строго, - не забывай мать. Всегда помни о матери. Мать - это для вора святое.

Такие представления он вынес из-за забора, надстроенного колючей проволокой. Амбигуус немного смутился. Он не считал себя вором, а в мамах с некоторых пор начал путаться.

- Сейчас мы посмотрим, что будет, - приговаривал Гастрыч.

Они старательно спеленали Биосилу, протолкнули ему в дальний конец пищевода длинное горло воронки.

- Ты держишь, я титрую-дозирую, - скомандовал младший Артур Амбигуус.

Держатель помоек забился, предчувствуя близкий конец.

Артур принял в руки тяжелую банку и, активно следя своим острым третьим "глазком", начал переливать содержимое в начальника хлама - владельца фабрик, заводов и пароходов. Дело шло к осени, но Гастрыч беззаботно напевал: "Весна какая выдалась, какие дни наста-а-али!.. Конечно, ты обиделась; конечно, мы расстааааались..."

29. Билланжи

Вечером, отведя под дублеров детскую лабораторию, сотрудники Агентства Универсальных Услуг собрались за чаем.

В традицию у них вместо "Аминь" вошло троекратное громовое "АУУ!!!".

Все чаще, с топотом и биением кулаками, громыхал гимн:

 - Единица - вздор, единица - ноль!

Голос единицы - тоньше писка!

Кто ее услышит? Только жена!

Да и то, если не на базаре, а близко!..

Иногда "базар" заменяли на "сортир" или "оранжерею". После чего приступали к трапезе - когда к обычной, а когда и копировальной.

- Итак, - объявил Артур Амбигуус-старший, - подведем некоторые итоги. У нас в активе три акции; две из них успешно выполнены - одна, к сожалению, без нашего ведома. Помимо этого реализован важный эксперимент практического характера; взяты под контроль леса, свалки и частично - правоохранительные органы в количестве одной вялой штуки. Расширены пахотные угодья, в аренду взято много точек общественного прохоже-отхожего пользования. Третье же поручение представляет собой известную трудность, сопряженную со смертельной опасностью, - глава семьи кивнул на фотографию Билланжи, возлежавшую в самом центре стола на блюде, словно специально созданном для отрубленных голов - для дам, наподобие Саломеи. Недоставало танцев. Правда, сам Билланжи мало чем походил на Иоанна Крестителя. Хотя и сказал бы, успей он только, что следом за ним идет еще один, сильнейший.

- Этот нехороший человек был начальником безопасности при моей крыше, Давно, - озлобленно хрюкнул Гастрыч. Это оставило неприятное впечатление. Все сразу припомнили ему подобострастие, выказанное, когда Эл-Эм подавал заявку. - И Куккабуррас лишил меня этой крыши, за что ему рано или поздно придется ответить перед законом природы. Сперва я хотел отказать Куккабуррасу. На кого тянешь, хотел я ему возразить. Но в самую последнюю минуту передумал... Мы построим общую крышу для общего дома... К тому же мы нашли управу и на него... не далее, как сегодня. И не только на него.

Тут все участники чаепития возбудились и попросили рассказывать побыстрее, да повнятнее. Гастрыч передал слово молодому Артуру.

- Тут и рассказывать нечего, - скромно сказал Артур Амбигуус-младший. - Как отпочковываются двойники? Наружу, вовне, если внешние препятствия минимальны - вроде простой одежды. Зато, стоит нам добавить в раствор реагент, нейтрализующий безразличие к лишнему, неживому... поплотнее упаковать подопытного субъекта, то последний почкуется внутрь себя, со всеми причиндалами. Ему мешает одежда. Причем многократно, пока последний, самый внутренний двойник еще может выпить из врученного кубка, тоже сжимающегося. Получается своеобразная матрешка, спора-фараон. Очень плотный, как башня из черного дерева, и - как живой. Возможно, что самый глубинный еще и жив, и надо проткнуть фигуру шампуром или пробить из дробовика, но его не берет никакое оружие. Похоже, он дубеет от внутреннего переполнения собой настолько, что даже не разлагается. Прессуется абсолютно все, вплоть до микробов и вирусов. У них сплющиваются клеточные мембраны, как у носителя... во всяком случае, если говорить о микроорганизмах. Лично я не очень верю, что он жив. На всякий случай, мы положили его в морозильник, у Гастрыча есть...

До Анюты, наконец, дошло:

- Кого?

- Да того, - махнул рукой сын. - Главного над помойками. Неформального главного, конечно. Формальному еще нужно звонить, да стоит ли?

- Батюшки! - всплеснула руками Анюта. - Живую душу, да в камень!

- А в сортире у тебя что - кошачий наполнитель? - ядовито спросил Извлекунов. - Кто у тебя там поспевает, в цветнике, рассаднике заразы? Не души ли там усопшие мучаются? Есть такая теория, что и грибы не без души...

- Это все, Анюта, теперь мертвые души, - успокоил ее, как мог, Гастрыч. - Они не живые. Что им до камня?

- Грибовничать будем? - деловито поттер-в-ладоши младший Амбигуус.

- Погоди, - строго остановил его Амбигуус-старший. - Мы еще не закончили.