Фантастика 2025-167 - Алекс Войтенко

с чересом и остальными вещами, Ярема потерял счет времени. Сколько прошло? Может война началась, а о нем забыли? Истекло ли не больше суток, а он просто сходит с ума в темноте и тишине?

Оглушительно загремели засовы, проквилили несмазанные петли двери, в глаза хлопнуло светом фонаря. Он заморгал. Принесли воду? Нет, это был не охранник — перед решеткой стоял Яков.

- Привет, брат. Извини за спектакль, но так было нужно.

– Выпусти меня.

- Обязательно выпущу. Кстати, поздравляю с помолвкой! – Яков улыбнулся. — Можешь поздравить меня: сегодня я был избран новым гетманом сто шестьдесят семь голосами. Завтра торжественно принимаю булаву.

– А послезавтра можешь ее потерять! — скрипнул зубами характерник. У него было достаточно времени обдумать свое предположение. — Когда враги придут с севера, юга и востока одновременно, Союз не защитит нас, гетман Яровой. Каждое государство окажется само по себе. Как считаешь, сколько дней войско Сечево сможет противостоять нашествию Изумрудной Орды?

— Дед уже рассказал эту басню, — поморщился Яков. - Характерные сказки. Ни военная разведка, ни Тайная Стража не разделяют эту паранойю. Похоже на выдумку, которая должна набить цену Серого Ордена, чтобы я не поддержал вотум недоверия.

- Единственная выдумка в этой истории - это причина моего ареста! Вот где выдумка, псякрев! - крикнул Ярема. — Я согласился на плен только из-за твоего слова, братец! Немедленно выпусти меня. Если ты не готовишься к войне, позволь делать это другим!

– Ты не по ту сторону решетки, чтобы приказывать, – сказал Яков. — Я выпущу тебя, если у меня будет возможность. Сейчас его нет. Ты оказался не в то время и не в том месте, Ярема... Жаль, но такое случается. Понимаю, условия здесь не самые лучшие, но я прикажу кормить тебя как следует.

— Какое великодушие, братец... Мамуньо уже

знает ли, что ее младшего сына бросили в казематы по приказу старшего?

— Не прикрывайся юбкой мамочки! - взорвался старший брат. — За несколько часов до твоего появления в шатер проскользнул оборотень, которого я чуть не подстрелил! И потом прибегаешь ты! Никто не верит в такие совпадения, брат, никто! Будешь ли снова кормить меня мерзостью о том, что Орден вне политики?

— Если бы за твою душу действительно пришел сероманец, ты бы уже в гробу почил.

– Не спорю, – охотно согласился Яков. — Меня успели предупредить о возможном покушении. Знаю, что это был не ты, но нападение окончательно доказал, что грамота Хмельницкого была ошибкой. Я исправлю его.

— Что ты несешь, Яков?

– Я поддержу вотум недоверия, – сказал новый гетман. — Это то, что я должен сделать. То, чего ждут оба совета. То, к чему стремятся простые люди. Своим первым гетманским приказом я не разочарую их.

– Господи Боже! Что за бред? — Ярема не верил, что перед ним стоит родной брат, отпрыск характерника. — Тебе хорошо известно, что Орден никогда не устраивал покушений на гетманов или кандидатов!

– Раньше не устраивал, – исправил Яков. — А сейчас, когда Орден в отчаянии из-за утраты силы и влияния... Понятно, что на уме у проклятых безумцев.

— Не говори так, будто ты веришь в это! Твой дед — сероманец из Совета Семь есаул. Твой отец был сироманцем. И я ношу три скобы.

— Верю ли я? – переспросил Яков. — Неважно, во что я верю, брат. Важно, во что верит мое государство.

- Оставь патетику для речей! Я знаю тебя, как ты перед зеркалом прыщи давил.

Иаков улыбнулся.

— Хорошие были времена. Жаль, я этого не понимал, но стремился быстрее повзрослеть.

— Яков, — собрался с мыслями характерник. – Ты знаешь, что Орден здесь не виноват. У тебя есть право вето. Воспользуйся им! Не потому, что я прошу, а потому, что страна на пороге войны, настоящей войны! Я своими глазами видел отряды османов. Я лично допрашивал их офицеров. Я слушал их планы на Тавриде. Добавь одновременное вторжение с Востока, и Гетманат терпит поражение! Позволь нам защищать страну.

— Ты еще упрекаешь меня в патетике? Ха! — Яков приблизился к решетке. – Когда-то я просил тебя о помощи. Где-то полгода назад, если память не изменяет. Помнишь свой ответ?

Так вот в чем причина.

- Вот оно что! Мелкая месть, Ярема отступил и окинул брата новым взглядом. — Впервые в жизни кто посмел оскорбить Иакова отказом!

— Значит, помнишь.

– Не верю. Ты мудрее этого. Ты выше этого. Зачем...

– Большая власть требует больших жертв, – перебил Яков. — Видишь, Ярема, нашлись другие люди. Те, кто помог мне одержать победу. Они сделали это при условии, что я не буду препятствовать уничтожению Ордена. Иронически, не правда ли? Вы могли помочь вместо них, когда я просил... И тогда Орден расцвел бы. Но вы сами привели его к гибели, и я не собираюсь вас спасать.

— Не спасай нас, а страну, оболтус! – Ярема схватился за голову. И этому высокомерному дураку завтра дадут булаву верховного гетмана! – Позволь нам помочь!

— А что мешало раньше, Ярема? Надменность? Гордость? Вот куда она тебя привела, – Яков махнул фонарем у стен. – Думаешь, мне приятно? Нет! Но ты сам виноват. Ты всегда завидовал мне. Я старше, умнее, успешнее... Все внимание и уважение всегда были у меня. Когда же я впервые обращаюсь с просьбой – важнейшей просьбой в жизни, Ярема – ты решаешь самоутвердиться. Было приятно отказать тому, кому завидовал всю жизнь. Не так ли?

— Ты взбесился... Мне и в голову не приходило завидовать тебе! — характерник в отчаянии ударил по решетке, Яков отшатнулся.

– Я думаю иначе.

- Братик! — Ярема спешно искал слова, чтобы достучаться до чужого человека, который приходился ему родственником. – Булова твоя. Так думай, как гетман! Тебя предупреждают о войне, а ты сводишь личные счета.

– Да, булава моя, – согласился старший брат. — Поэтому буду делать, что я считаю нужным. Отблагодарю тех, кто мне помог... Я держу свое слово.

Он развернулся и добавил:

— Прикажу, чтобы в рацион добавили приличное вино. Тебе придется здесь немного пожить. Но не бойся! С тобой все будет хорошо. Я не забываю о родных... Даже если они изменили мне.

Заскрежетали засовы.

— К черту вино, Яков! Прошу, остановись! Слушай! Низкий потолок проглатывал крик.

- Не делай этого! Не