Небо под ногами - Арина Остромина

– А потом? – спросила Эйна.

– Потом били. Ну, не сильно! Так, легонько.

– А тебя самого назначали преступником?

– Конечно!

– И что ты чувствовал?

Орсин удивлённо посмотрел на Эйну.

– Не знаю. Ну, неприятно было. И всё. Это же игра. Если ты преступник, тебя бьют. Если ты охранитель, ты бьёшь. Всё как в жизни. – И Орсин засмеялся.

Эйну огорчил его смех; теперь ей казалось, что она не сможет объяснить друзьям свою теорию. А ей так хотелось поделиться с ними этой идеей – что есть прямая связь между играми и стремлением делать выбор. Но она не отступала.

– А как вы решали, кто кем будет? Как назначали?

– Да просто по очереди. Чтобы каждый побыл преступником.

– Значит, это от тебя вообще никак не зависело?

– Само собой! Как это могло от меня зависеть?

– Ну, например, соревнование какое-то… Побежать наперегонки до соседнего дома – кто последний прибежал, тот и преступник.

– Глупость ты сказала, Эйна. Тогда преступником всегда будет тот, кто хуже всех бегает. Так неинтересно: его сразу поймают, и всё. И в следующий раз будет то же самое.

Эйна задумалась. И правда, в такой игре не очень-то повыбираешь.

– А в школе? На уроках телесного здоровья – там же две команды соревновались, да? Ты играл во все эти игры с мячом?

– Играл.

– Тебе нравилось выигрывать?

– Да я уже не помню. Наверное, нравилось.

Но Мелии надоело слушать этот бессмысленный разговор про детские игры, и она перебила Орсина:

– Давайте ещё чаю приготовим! Какая разница, во что мы в детстве играли. Эйна, зачем тебе это? Больше не о чем поговорить, что ли?

Эйна поняла, что сначала надо как следует всё обдумать, прежде чем втягивать в свои размышления друзей. Она спокойно улыбнулась и сказала:

– Ладно, сейчас принесу чайник.

А пока вода закипала, Мелия завела свой любимый разговор об одежде:

– В следующий выходной приходи к нам, я тебе покажу мой новый жакет! Все жетоны на него потратила!

– Все? Будешь голодать целую неделю? – спросила Эйна.

– Ой, ты не забывай, кем я работаю! – засмеялась Мелия. – Я же все остатки с собой забираю, мне и на ужин хватает, и на завтрак. Ещё и Орсину…

Мелия замолчала и прикрыла рот рукой. Они с Орсином переглянулись. Эйна удивлённо приподняла брови:

– Что с вами?

– Проболталась! Ведь не хотела же пока говорить! – И Мелия опять беспечно засмеялась.

– Ты о чём? – Эйна всё ещё не понимала.

– Ну, что Орсин у меня остаётся ночевать.

Мелия встала, обошла вокруг стола и обняла Орсина за плечи, стоя за его стулом. Тут до Эйны дошло наконец, что она имела в виду. Эйна слегка растерялась, но и разозлилась на себя: какая же она наивная, как можно было не замечать этого! И ведь не впервые с ней такое – в Третьей зоне между её друзьями тоже завязывались такие отношения, и Эйна видела, как всё начиналось: как менялись взгляды, интонации, жесты, когда влюблённые обращались друг к другу. А сейчас она всё пропустила. Была слишком занята собой и своими новыми впечатлениями.

Мелия и Орсин смотрели на Эйну, как будто чего-то ждали от неё – то ли одобрения, то ли осуждения.

– Ребята, поздравляю! Рада за вас! Повезло вам, что вы нашли друг друга! – Голос Эйны дрогнул, и она почувствовала, что вот-вот расплачется – так её растрогало это признание.

Мелия бросилась к ней, крепко обняла и шепнула прямо в ухо:

– Спасибо, моя дорогая! Я так и знала, что ты будешь рада! Ты настоящая подруга!

Эйна действительно была рада за своих друзей. К тому же это отвлекло её от мыслей об играх и выборах. Теперь у неё в голове прокручивались картинки из прошлого: вот её принимает в свою компанию Торлан, главный школьный хулиган, и объявляет остальным, что она «нормальная девчонка». Вот Эйна знакомит Валиту и Сармата – свою подругу из приюта и одного из приспешников Торлана. И вот уже Эйна видит, с каким восхищением Сармат смотрит на Валиту. А потом они начинают встречаться наедине и оба делятся с Эйной своими переживаниями.

Почему-то все её друзья предпочитали откровенничать именно с Эйной. Что-то в ней было такое, из-за чего ей доверяли. Не опасались, что она выдаст чужие тайны. Так оно и было, она действительно умела хранить секреты.

И даже Торлан, который всегда изображал из себя грубого бесчувственного силача, сначала рассказал Эйне, как над ним издевался отец, а потом признался, что влюбился в девочку из другой школы. Одна только Эйна знала, как развивались их отношения и как их угораздило зайти так далеко, что подруга Торлана забеременела и обоих исключили из школы.

В этом калейдоскопе сценок были и такие картинки, которые до сих пор вызывали боль и стыд. Эйна отмахивалась от них, хотела всё забыть, но в конце концов поняла: лучше пересмотреть их ещё раз, внимательно, но отстранённо, чтобы навсегда оставить эту историю в прошлом и больше не возвращаться к ней. И вот сейчас, спустя несколько месяцев, Эйна по-прежнему не понимала, почему она так ошиблась в Альвине. Она настолько плохо разбирается в людях?

Эйне всегда казалось, что она умная. И подтверждений этому было сколько угодно: единственная школьница на весь приют, лучшая ученица в классе, единственная выпускница их школы, сдавшая экзамены на бирже, причём с самыми высокими баллами среди всех кандидатов. Будь Эйна дурой, разве смогла бы она всё это сделать? Нет. А как ловко она избавилась от придирок и приставаний сверстников и подружилась с ними! Ведь это тоже был умный план, что ни говори.

История с Альвином стала единственным провалом Эйны. Она так и не поняла, в чём ошиблась. Как приняла ложь за правду, готовность предать – за дружбу, корыстный интерес – за влюблённость.

С тех пор Эйна сделала вывод: отношения не для неё, она не умеет их строить и пока не готова учиться. Поэтому сейчас, узнав про чувства Мелии и Орсина, она совсем чуть-чуть позавидовала им и спросила себя: «А я? Хотела бы я тоже кого-то встретить и влюбиться?» И ответила: пожалуй, нет.

Все эти мысли мелькали в голове Эйны в свободные минуты: когда она гуляла по городу, оставив Крию в школе, или когда сидела в детской рядом с Крией, сосредоточенно решавшей задачи, или когда ждала Крию в парке на скамейке.

В другое время Эйна забывала о