Фантастика 2025-148 - Анна Сергеевна Платунова

как я пойду сегодня на занятия: чувствую себя ужасно. Но еще страшнее остаться одной в комнате. Стоит мне закрыть глаза, как я снова вижу кошмарного мага, утопающего в сумраке. Он укутан тенями и сам как тень. Когда я усну, он доберется до меня…

Глупости. Нет никакого смысла меня убивать. Но почему же так страшно?

Золотую монету я кинула в мешочек, стараясь лишний раз к ней не прикасаться. Что же, я отработала ее сполна. Сколько стоит чистая магия, которой хватило бы на два-три десятка огневиков?

Норри ненадолго проснулась, отругала меня.

— В следующий раз, Зи, когда отправляешься гулять, хоть записку оставь, чтобы я не волновалась! Я после работы, уставшая, оббегала весь парк, пока кто-то не сказал, что ты ушла на свиданку! Опять с Лоером, что ли?

Я отмолчалась. Норри фыркнула, перевернулась на другой бок и снова захрапела.

Дожденник. День пятнадцатый. Вечер

Дожденник. День пятнадцатый. Вечер

Я сижу в кровати с чашкой мятного чая в руках. Его, прежде чем уйти, приготовил… Рон. Да, это странно. Норри ворчит, ругается, уговаривает меня лечь спать — она теперь тоже знает о событиях вчерашней ночи. Меня одолевает усталость, и все-таки я хочу написать о сегодняшнем дне.

Утром мне было страшно, холодно и одиноко, а сейчас вместо пустоты в груди поселилось теплое и уютное чувство.

Но начну по порядку. Часы пробили восемь, и корпус ожил: захлопали двери, зашумели голоса. Загрохотал по полу таз, а следом раздалась отборная ругань: соседи не донесли воду до комнаты.

— Зи, очнись! — затормошила меня бодрая Нор. — Ты что как сонная муха?

И добавила без тени жалости:

— А вот нечего было шастать по ночам!

Если бы ты еще знала, где именно я шастала…

— Уже иду.

Я поднялась, и меня повело в сторону, подружка едва успела поймать за шиворот — ткань платья затрещала, но, к счастью, выдержала.

— Ну ты даешь, Зи! Посмотри на себя в зеркало — зеленющая! Зеленой здесь положено быть только мне!

Я подползла к нашему оракулу — так мы с недавнего времени прозвали зеркало, — и ужаснулась. Да уж, красотка: темные круги под глазами, а сама бледная, как мертвец. Отражение сурово взглянуло на меня, а потом снова принялось своевольничать. Приблизило губы к поверхности и забормотало:

— Огонь, огонь, меня не тронь…

— А ну замолчи! — приказала я и показала зеркалу кулак.

Отражение оскорбленно поджало губы.

Я освежила лицо прохладной водой, расчесалась и немного пришла в себя.

«На лекциях по истории магии можно и подремать, — утешала я себя. — Практикумов, где понадобится магия, не предвидится».

Я села на заднюю парту, спрятавшись за спинами однокурсников, и положила голову на сложенные руки. Размеренный голос мэтра Джаара и так вгонял в сон, а сегодня мне и вовсе чудилось, что пожилой василиск поет причудливую, тихую колыбельную.

— Рози Ларри! — выдернул меня из сладкой неги требовательный окрик.

Я подскочила, озираясь. Однокурсники глядели на меня и улыбались, как бывает, если кто-то по своей глупости попадает в неловкое положение. Рон тоже смотрел, но он хмурился.

— О чем я сейчас спросил? — Мэтр Джаар уставился на меня знаменитым немигающим взглядом.

Я виновато пожала плечами. Вот почему так всегда? Каждую лекцию я слушала не отвлекаясь, но стоило чуть расслабиться — и я тут же стала объектом насмешек! Преподаватель покачал головой.

— Садись! — В голосе звучало разочарование.

После неприятного происшествия я не решилась прилечь — вытащила бумагу, карандаш и, хотя строчки расплывались перед глазами, принялась записывать лекцию. Украдкой щипала себя за предплечье: вспышка боли на короткое время приводила в чувство.

И все бы ничего, но вместо последней лекции по травологии поставили практикум по зельеварению. В отвар наперстянки нужно было добавить лишь крупицу магии, чтобы ядовитый раствор превратился в лекарство от сердечной боли. Кто бы мог подумать, что я, чьей силы хватило бы на тысячу таких зелий, едва не хлопнусь в обморок, выдавив из себя эту несчастную каплю. Я до боли сжала челюсти и ухватилась обеими руками за край стола, чтобы не упасть.

Значит, вот так себя чувствуют слабые маги? Беспомощными и жалкими…

Говорят, что магия, данная тебе от природы, не главное. Как в поговорке: не тот маг, кто силен, а тот, кто умен. Слабые маги обычно хитрее и расчетливее. Зачем шарахать по врагу молотом, когда можно пронзить сердце иглой? Но я бы предпочла поскорее вернуть себе свой «молот»!

Занятия закончились. Однокурсники с топотом убежали на обед. Неужели еще вчера я могла бегать так же быстро? Я поплелась следом, точно старушка: все тело ломило.

«Ну же, Рози, сейчас поешь горячего и полегчает!» — уговаривала я себя.

Несмотря на прохладную, ветреную погоду, меня прошибал пот. Я не смогла дойти до столовой. Добрела до скамейки и без сил опустилась на нее. Скоро я осталась в парке совсем одна — студенты сидели в тепле, гремели ложками, болтали и смеялись.

Желтые листья кружили в воздухе — медленно, плавно, точно танцевали вальс. Убаюкивали меня. Я сползла набок и закрыла глаза. Хорошо…

— Розали! — Кто-то затормошил меня, приводя в чувство. — Просыпайся! Нельзя здесь спать — простынешь!

Я вяло отмахивалась, пока настырный незнакомец — вернее, знакомец, раз он знает мое имя, — не попытался поднять меня на руки. Тогда я очнулась.

— Рон? Ты что здесь делаешь?

— Скажи лучше, что ты здесь делаешь? Я тебя не увидел на обеде, решил вернуться и посмотреть. Но никак не ожидал, что ты вздумаешь использовать лавку вместо кровати. Замерзнуть хочешь?

Я молчала, разглядывая колени.

— Розали, что случилось? Ты выглядишь жутко…

— Ах, жутко! Так не смотри!

Я вскочила, чтобы сбежать. Не хочу, чтобы он видел меня такой — бледной, с ввалившимися глазами. Вскочила и рухнула на Рона, он едва успел подхватить. Осторожно усадил обратно, опустился рядом на корточки и взял мои ледяные пальцы в свои теплые ладони.

Я ожидала чего угодно, только не этого. Высокомерный Рон, холодный и бесстрастный Рон отогревает мои руки… Впрочем, раньше он залечивал царапины и укусы Фруфи — это лишь долг целителя, ничего больше. Но я сидела не шелохнувшись. Слишком устала, чтобы выяснять отношения.

— Розали, — повторил он, когда мое дыхание, сбившееся после неудачного побега, выровнялось. — Что произошло? Тебя кто-то обидел? Ты попала в беду?

Какой настойчивый. На